Утром Земцов приветствовал меня как старого знакомого. После вчерашних посиделок мне самому уже казалось, что таковым и являюсь.

Встретились мы так же на площадке. Я собрался на работу, а он – в спортивном костюме и кроссовках – заниматься физкультурой на свежем воздухе.

– Спортгородок где тут у вас ближайший? – спросил. Я объяснил. Гвозди можно делать из этих людей! – как сказал поэт. Надо же, заниматься физкультурой! У меня настроение было не столь бодрое. Слишком много вопросов накопилось, на которые хотелось бы найти ответы. Они отвлекали от мирной жизни. А вечером невеста приедет. Сам уже не знал, в шутку ее так называю или всерьез. Тоже свои вопросы привезет…

Когда с Вовочкой закурили по первой, самой вкусной и, вероятно, самой вредной сигарете (не зря «Минздрав СССР предупреждает…»), он принялся жаловаться на Светулю.

– Представляешь, она решила носить траур по папаше. Нет, не в смысле черную шляпу с вуалью. Не позволять себе лишнего. Лишний – это я. Мол, в такой момент со своими гнусными домогательствами…

– Да, тяжело тебе, – посочувствовал я.

– А! – беспечно махнул рукой Вождь Краснокожих. – Завтра возьму бухла и пойду на танцы в «Швейцарию». Там братва меня потеряла уже…

– Удачи! – пожелал я. Про себя же подумал: «Хорошо бы и Нефертити последовала примеру сестры. Ее предложение увидеться я ведь проигнорировал».

Вскоре после нашего разговора Вовочкой завладела кладовщица. Пошел передвигать ей какие-то ящики. Я же узрел на горизонте легкую на помине Царицу Египетскую. Вероятно, ей надоело перекладывать бумажки. Это, конечно, не ящики, но тоже ничего хорошего. Кажется, она направлялась прямехонько ко мне.

– Привет! – сказало ее секретарское величество.

– Здравствуйте! – я отвесил поклон. После чего воззрился на Царицу Египетскую, замерев.

– Куда же вы пропали? – спросила она с укором и тут же перешла на «ты»: – Я тебе звонила, между прочим.

– Между прочим? – сделал я акцент на последних словах. Она нахмурила брови, не переставая глазами улыбаться, ничего не ответила. Я решил, что пора выкарабкиваться из двусмысленного положения, и признался:

– В деревню ездил.

– С Главной Героиней? – догадалась Нефертити и смерила меня таким взглядом! В нем я воочию увидел настоящую ревность! Готов был поклясться в кабинете окулиста на томике Шекспира, специально принесенном с собой для такого случая. «Молилась ли ты на ночь, Дездемона»? Роль Дездемоны в данном случае должен был сыграть я. Во времена Шекспира-то девок тоже мальчонки играли… Признаться, спасовал. Сдрейфил и завилял хвостом.

– Мы, между прочим, расследование вели, – понизив голос, сообщил доверительно… – Мы же одна банда? – уточнил на всякий случай. – Так вот, Сашку Оруженосца держат в милиции из-за его угроз в адрес Лозового, а еще – из-за ключа, обнаруженного в его кармане. От этих вот ворот, – нарушая приличия, я показал пальцем на арку в старом корпусе. – Мы нашли доказательство, что ключ этот подбросили в Сашкину телогрейку, что висела в сенях. В тот день, когда Сашка уехал в город, на новые разборки из-за сестры, поскольку сестру отчислили, соседка видела на огороде девицу, которую приняла за Маринку. А Маринка в это время была в городе!.. Сени со двора не были заперты, ведь Сашка, едва успев вернуться домой, был тут же повязан милицией, явившейся за ним следом.

– И что это за девица? – спросила Нефертити без особого интереса. Я пожал плечами.

– Никто вас слушать не станет, – махнула она рукой. – Мало ли кто по деревне шляется!

Я и сам так думал.

– Значит, вы с Главной Героиней все два дня про ключи разговаривали? Ф-ф-ф! Сыщики! – фыркнула моя «наставница», отвернулась и пошла со своей папкой под мышкой в гараж. Вышла оттуда вместе с Матвеичем, о чем-то беседуя. Потом, не глядя больше в мою сторону, зашагала обратно в институт, уверенно цокая высокими каблуками по асфальту.

Я не шевелился, надуваясь возмущением. Да что это такое! Кто я ей, муж, что ли? У нее Солидол имеется! Вгоняет меня в краску!

Хоть Нефертити будила во мне прежде дикую страсть, парой нас с ней я никогда не видел. Она была старше и действительно взрослее. С ней было интересно, но ходить все время в сынках я не собирался. Извините. Да-с!

Я тоже развернулся и хотел отправиться за молоком в универсам, но был остановлен Кирилюком, посажен в его «каблук» и увезен на базу электроснабжения в Сормово, где загружал катушки с проводами разного калибра. Сердитость моя прошла. Напротив, за работой весело думал о том, что «двоеженство» закончилось. Слава богу! У меня невеста есть.

Когда вечером раздался звонок, подумал, это она. Хорошо, что, отворив дверь, не бросился обниматься. Это был сосед. Еще подумал бы чего-нибудь…

– Зайди, – попросил он, – разговор есть.

– Лучше ты ко мне. Гостей жду.

– Гостей или… гостью? – он оценил мой приличный прикид – джинсы и рубашку в клеточку, а не дырявую майку и треники, вытянутые на коленях. Мою улыбку справедливо расценил, как свидетельство собственной проницательности.

– И мне подружку подыскал бы! А то я тут у вас человек новый, и отпуск проходит бесславно.

– Можно подумать на эту тему, – обнадежил я.

– Ловлю на слове! – хохотнул Андрей Земцов и, после паузы, заговорил о том, ради чего зашел. Насчет коллекции.

– Послушай, Тиман. Я хочу сходить к дяде Диме Бутенко, председателю Общества. Он наверняка знает, какие марки в собрании дяди Яши самые ценные. Дядя Дима сможет, пошевелив свои связи, отследить, если где-то марки всплывут. Даже в других городах… Ты говоришь, милиция не в курсе?

– Я не представлял себе, как сообщить милиции, что проректор института, уважаемый человек, спер у меня марки!

– Почему у тебя?

– Ну, в смысле, из квартиры, за которой я присматривал… – заменжевался я.

– Нет, нет, рассказывай все. Я вижу, ты недоговариваешь, – заметил сосед.

– Твой дядя завещал мне беречь коллекцию. Если в Обществе попросят – отдавать на выставки. Только указывать его имя, как собирателя… Но это все на словах, понимаешь? Я не хотел тебе говорить. Подумаешь еще, что вру. Да и коллекция все равно пропала… А мне она не нужна, в общем-то. Просто дядя Яша почему-то так решил, чтобы она у меня осталась.

– Ясно. Это было его право, – нахмурил брови Земцов. – Коллекцию все равно надо найти. Как с ней поступить потом, это другой вопрос.

– Угу, – кивнул я, еще больше уверившись, что Земцов пожаловал из Риги именно за коллекцией.

– В общем, пойду завтра к Бутенко… – сказал он. – Хотел спросить, у тебя кто-то интересовался марками дяди Яши после его смерти?

– Было дело. Звонили, спрашивали. Я трубку-то снимал, когда бывал в его квартире. Мало ли кто? Вдруг сын звонит?..