– Да. – Джейк досадливо выдохнул. – И поскольку последнее убийство произошло вчера ночью, возможно, на неделю или около того он затаится.

– А может, наоборот, снова отправится на охоту уже сегодня, – возразила Моника. – Мы ничего не знаем наверняка. Джейк, мы делаем все, что в наших силах.

– Понимаю, но этого явно недостаточно.

Следующие полчаса они обсуждали убийство. Потом Моника приняла душ и переоделась.

Следующие три дня повторялось примерно одно и то же. Утром они ездили на стройку, проводили там часа два и возвращались домой. Джейк чертил за кухонным столом, Моника готовилась к вечернему подкасту. В полдень они вместе обедали, а каждый вечер в восемь она шла в его кабинет и полчаса вела свой подкаст. Затем оба шли в гостиную и смотрели телевизор. В половине двенадцатого ночи они отправлялись следить за домом Адама.

Самым трудным временем для Джейка были именно вечера, когда они сидели рядом на диване и смотрели телевизор. В такие минуты он мог думать только об одном: об их поцелуе и о том, как ему хочется снова поцеловать ее.

Она смешила его; давно уже он не чувствовал себя таким живым, как рядом с Моникой. С ней было так легко разговаривать.

Моника заставила его забыть всех женщин, с которыми он встречался раньше. Рядом с ней он словно пьянел, но из последних сил старался не терять головы.

Трудность заключалась в том, что Моника постоянно, вольно или невольно, соблазняла его. Подсаживалась к нему вплотную на диван, дотрагивалась до него… она держалась легко и непринужденно, а Джейку приходилось очень тяжело. Он постоянно чувствовал на себе ее взгляд. Боялся посмотреть на нее в ответ, боялся утонуть в омутах ее голубых глаз и наделать глупостей.

И последний вечер не стал исключением, если не считать того, что Джейк был на взводе целый день. Они снова сидели на диване после того, как поужинали привезенной им пиццей.

Моника сидела так близко, что он чувствовал идущий от нее жар, а ноздри заполнял ее аромат.

Весь вечер Моника была тихой, что показалось ему необычным.

– Ты что, сегодня опять говорила с отцом? – спросил он, нарушая ставшее неловким молчание.

– Нет, а что?

– Ты какая-то тихая. Вот почему я подумал, что ты опять поговорила с отцом и у тебя испортилось настроение.

– Нет, сегодня я с ним не разговаривала, – ответила Моника и повернула голову к телевизору. Показывали очередной дурацкий комедийный сериал…

Несколько минут она смотрела в экран, а потом развернулась к Джейку.

– Знаешь, что меня сегодня беспокоит по-настоящему?

– Что?

Ее лицо порозовело.

– Наверное, лучше ничего не говорить…

– В чем дело? Ты ведь знаешь, что мне можно говорить все.

– Нет, лучше не стоит, – ответила она и отвернулась.

– Моника, что случилось?

– Ничего не случилось. – Она посмотрела на свои лежащие на коленях руки, а потом взглянула ему в глаза с отчаянным выражением. – Просто… я не могу забыть тот поцелуй.

Он посмотрел на нее, и у него захватило дух.

– А ты о нем вспоминал? – спросила она.

Он тяжело вздохнул:

– Да… вспоминал пару раз.

– Тогда почему не попытался поцеловать меня снова?

– Потому что я не хочу поступать нечестно по отношению к тебе.

Она склонилась к нему:

– Что ты имеешь в виду? Почему это было бы нечестно?

Ему казалось, что желание душит его, а она затягивает у него на шее петлю.

– Потому что я уже говорил, что не хочу ни с кем вступать в серьезные отношения.

Моника нахмурилась, но взгляд не отвела.

– А если я придерживаюсь таких же взглядов? Что, если я тоже ни с кем не хочу вступать в серьезные отношения? Просто хочу, чтобы ты еще раз меня поцеловал. – Моника наморщила лоб. – Может быть, я просто плохо целуюсь? И на самом деле тебе было неприятно меня целовать?

– Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется поцеловать тебя снова, – хрипло ответил Джейк.

Моника придвинулась так близко, что практически села к нему на колени.

– Тогда… поцелуй меня, Джейк! Мне очень хочется, чтобы ты снова поцеловал меня… сейчас же!

В голове мелькнула последняя мысль: он полный идиот, они оба полные идиоты. Но потом их губы встретились, и его кровь воспламенилась. Он жадно приник к ее нежным пухлым губам.

Моника была такой теплой! И ее груди прижимались к нему, усиливая сладкую пытку. В глубине души Джейк понимал, что должен все прекратить, должен отстраниться от нее и постараться успокоиться. Однако мощный рев желания заглушал тихий голос разума. Сама она, судя по всему, не собиралась прерывать поцелуй. Ласкала ладонями его затылок, потом ее руки спустились к плечам; она притягивала его к себе.

Целуя ее, Джейк забыл обо всем на свете. Голова сделалась пустой и легкой; он превратился в сгусток желания.

Спустя какое-то время Моника отстранилась. – Джейк… я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.

Ее слова стали ударом в солнечное сплетение. Из него как будто выкачали весь воздух. Он мог думать только об одном: как она, обнаженная, лежит в его объятиях.

– Прошу тебя, Джейк! – Моника встала и протянула ему руку. – Уложи меня в постель и займись со мной любовью.

Джейк поднялся и взял ее за руку:

– Ты уверена?

– В жизни ни в чем не была так уверена!

У них еще было время передумать, сдать назад. Но ни один из них не произнес ни слова, пока они шли по коридору к его спальне.

✽ ✽ ✽

Монике казалось, будто она целую вечность сражалась со своим растущим желанием. Новый поцелуй лишь распалил ее. Последние несколько дней напряжение между ними нарастало. И сегодня она решила: хватит сопротивляться.

Они вошли в его большую спальню, и у Моники закружилась голова. В спальне горел лишь ночник на прикроватной тумбочке.

Джейк немедленно развернул Монику к себе, обнял и снова завладел ее губами. Его рот оказался горячим и требовательным, пальцы зарылись ей в волосы. Она прижалась к нему всем телом и сразу поняла, что он на пике возбуждения.

Его губы скользнули к ее уху, потом вниз, к шее; они оставляли на ее коже влажные дорожки. Моника затрепетала от жара, который он в ней пробуждал.

Потом их губы снова слились воедино.

С трудом оторвавшись от него, Моника сделала шаг назад. Не сводя с Джейка глаз, расстегнула шорты, сбросила их и осталась в прозрачных розовых шелковых трусиках.

Он тихо ахнул, любуясь ее длинными, стройными ногами.