— Поздравляю вас, молодой господин! — ответил китаец. — Вы пробудили силу. Причём, вы смогли сделать так, чтобы при слиянии не пострадали ни меридианы, ни ядро, ни запасной резервуар.

Резервуар был пустым. Но он был. А значит, со временем я смогу наполнить его.

Что ж, медитацию можно считать успешной. Вот только камень не приобрёл форму медвежьей лапы. И рисунка такого на нём не осталось. И это испортило настроение.

— Не переживайте, молодой господин, — поспешил успокоить меня Мо Сянь. — У вас ещё есть время на работу с камнем.

Мо Сянь был прав. Мне больше ничего не осталось, как пробовать снова. Сейчас нужно выспаться. А то я и так уже две ночи подряд не спал. Медитация, конечно, наполняла меня силой и давала хорошее самочувствие, но как-то я привык к тому, что по ночам надо спать.

А потому я встал, положил скипетр в ящик стола. Подумал немного и положил камень рядом со скипетром. Потом запер ящик и сказал Мо Сяню:

— Спасибо тебе большое за поддержку.

Мо Сянь сложил ладони, выставил руки колесом и с достоинством произнёс:

— Вы меня переоцениваете, молодой господин.

— Ничего не переоцениваю! Спасибо за Умку и Шилань.

Мо Сянь снова поклонился.

— Ну что, пойдём отдыхать? — спросил я и направился из кабинета.

Китаец пошёл в свою комнату, а я в свою. Шилань побрёл за китайцем, а Умка за мной.

Волки еле брели. Хоть запас их ци и восполнился, но оба выглядели крайне уставшими и обессиленными.

Я был этим сильно встревожен. Хотел спросить у китайца — он о демонических волках больше меня знает. Но он уже закрыл за собой дверь.

Время было позднее, и я не стал звать китайца. Он тоже выглядел сильно уставшим.

Я зашёл в свою комнату. Умка зашёл следом за мной. Приблизился к кровати и со стоном лёг.

Глава 12

Я не мог смотреть, как страдает Умка, поэтому оставив демонического волка лежать около моей кровати, сбегал вниз, принёс воды в миске и несколько кусочков буженины.

Умка моментально вылакал всё без остатка.

Я оставил ему мясо и снова сбегал за водой.

Бегать пришлось ещё дважды, пока Умка со вздохом не отвернулся от миски.

Буженину он тоже съел, чем порадовал меня.

Не знаю, как у демонических волков, но когда собака отказывается от еды и питья, это очень плохой признак. А если ест и пьёт, то есть надежда на выздоровление.

Убедившись, что Умка уснул, я сходил, принёс воды и еды для Шилани и Мо Сяня. Постучал в дверь и оставил на пороге. А сам пошёл спать.

Уже закрывая свою дверь, я услышал, как скрипнула дверь в комнате китайца.

Напряжение сразу же отпустило меня, и я со спокойной душой лёг спать.

Не успела голова коснуться подушки, как я услышал стук в дверь. Открыл глаза и тут же зажмурился — комнату заливал дневной свет.

Снова раздался стук и послышался голос Егора Казимировича:

— Владимир Дмитриевич, просыпайтесь! Скоро уже нужно выезжать, а то не успеем к поезду. А нам ещё сначала кое-куда зайти нужно по поводу нового производства, у меня есть некоторые идеи.

Поначалу я никак не мог понять, о каком поезде идёт речь, где я нахожусь и кто такой Владимир Дмитриевич. Но потом всё вспомнилось, и я отозвался:

— Иду!

Я сел в кровати, и Умка, никак не отреагировавший на стук в дверь, тут же поднял голову и посмотрел на меня, мол всё в порядке, хозяин?

Потрепав демонического волка по холке и почесав ему за ушами, я обратил внимание, что красноты в глазах не осталось. Глаза демонического волка были обыкновенные, чёрные.

Я уже удивлялся раньше по поводу глаз Умки. Обычно у альбиносов глаза красные, но у Умки они с рождения были чёрными. И теперь тоже вся краснота ушла.

— Как ты? — спросил я у волка.

Он тут же застучал хвостом по полу.

— Я сегодня должен княжну выгулять, — поделился я со своим духовным зверем. — Ты со мной?

Умка разулыбался во все свои клыки.

Мысль взять Умку с собой пришла мне в голову внезапно. И она мне понравилась. Ну а что? С Умкой поди проще будет. Княжна избалована, а с демоническим волком не забалуешь. Ну и опять же — тема для разговора…

Решено! Умка поедет с нами. Тем более, что с ним вроде как всё в порядке.

Нужно выяснить как там Мо Сянь с Шиланью. Вчера они выглядели не очень.

Одевшись, я вышел из комнаты.

Подумал немного: постучать в комнату Мо Сяня или нет. Но потом решил: сначала спущусь вниз. И если что, пошлю за китайцем Матрёну.

Но не понадобилось. Китаец был уже в столовой. Как и управляющий.

— Как самочувствие? — спросил я у Мо Сяня.

Он тут же сложил руки, выставил их перед собой и поклонился.

— Спасибо, молодой господин, — сказал он. — Всё хорошо.

Но было ни фига не хорошо — слишком осунувшееся лицо было у Мо Сяня.

— Как Шилань? — спросил я.

Снова поклон и ответ:

— Спасибо, молодой господин! Всё хорошо!

Понятно, что я от него толку не добьюсь, поэтому сказал:

— Сейчас позавтракаешь и отдыхай сегодня. Мы с Егором Каземировичем поедем в город, а ты можешь остаться.

Мо Сянь тут же подался вперёд.

— Но… — начал было он.

— Не обсуждается! — прервал его я и, повернувшись к Егору Каземировичу, добавил: — Я на пробежку. Потом завтракаем и едем.

— Да, Владимир Дмитриевич, — согласился управляющий.

Я не стал откладывать дело в долгий ящик и побежал. Сначала до барьера, а потом вдоль барьера.

Умка со мной не побежал. Демонстративно лёг рядом с крыльцом и зевнул во всю свою зубастую пасть.

Я не стал его заставлять, пусть наберётся сил. Побежал один.

Погода была по-осеннему хмурой. Деревья уже почти сбросили листву. Запах прелых листьев и свежести прекрасно сочетались, бодря дух и тело.

Бежалось легко. Время от времени я замечал красные искорки, пробегающие по защитному полю. Это были именно искорки, а не привычные уже мотыльки. С другой стороны, я барьер не пересекал, так что откуда взяться мотылькам. Однако, раньше я красных искорок не видел. Да и вообще никаких искр не видел. Значит, защитное поле изменилось. Понимать бы ещё, как изменились его