– Мама просила с тобой поговорить, – сказал он тихо. – Ты так и не зашел, она переживает. Понимает, что после того, что у вас с отцом случилось, ты не очень-то стремишься домой. Но это некрасиво как-то, не находишь? Приехал, и даже не позвонил ни разу.

– Закрутился как-то, есть такое, – пожал плечами я и мысленно выдохнул. Дела семейные, никаких темных тайн, угроз и шантажа. И то хлеб.

– Ты вот что, бросай эту ерунду всю, – Игорь посмотрел на меня, прищурившись. – И на Новый год чтобы домой пришел, понял? Мать порадуешь, с отцом помиришься.

– А если у меня планы? – я склонил голову на бок. Планов у меня пока что никаких не было, но и к семье идти иррационально не хотелось. Все-таки, это люди, которые знают Ивана Мельникова с самого рождения. Могут заподозрить неладное, и... Что именно «и», я придумать не мог. Но вчерашняя беседа с двумя психиатрами, которые меня, фактически, раскололи, заставляла как-то серьезнее относиться к возможным последствиям своих необдуманных действий и слов.

– Да плевать я хотел на твои планы! – по буквам произнес Игорь, глядя мне в глаза. – Ты придешь на Новый год, понял? И будешь вести себя как хороший сын, а не как всегда.

– А как я себя всегда веду? – криво ухмыльнулся я.

– Как чистоплюй в белом пальто, – фыркнул Игорь. – Ты не заговаривай мне зубы давай! Я все сказал. Ты услышал. Мать тебя ждет.

– А если не приду, то что? – спросил я.

– То будешь дураком, вот что, – Игорь почти дружески хлопнул меня по плечу. – Семья – это самое главное. Семьи надо держаться. А не за принципы свои дурацкие. Ладно, бывай, Ванята. Надеюсь, ты меня правильно понял.

Игорь быстрым шагом удалился по коридору. Я смотрел ему вслед, пока он не свернул на лестницу. Потом вернулся в редакцию.

– Что он тебе сказал? – побледневшая Даша бросилась ко мне.

– Дашенька, все хорошо, – я приобнял девушку за талию и легонько прижал к себе. – Он же мой брат. Позвал Новый год с семьей праздновать.

– И больше ничего? – девушка отстранилась и с прищуром посмотрела на меня.

– Ничего, – я честно смотрел в ответ. Красотка она все-таки. Интересно, что с ней случится? Жену Игоря Мельникова в будущем звали вовсе не Даша. Видимо, скоро они разбегутся...

– Честно? – продолжала наседать Даша.

– Мамой клянусь! – с кавказским акцентом заявил я в очередной попытке разрядить обстановку. – Ты мне лучше вот что скажи...

Я подошел к своему столу и взял с нее письмо от неизвестной «Н» Эдику. Протянул Даше.

– В столе у Эдика лежало, случайно увидел, – чуть виновато объяснил я. – Но пройти мимо не смог. Не знаешь, случайно, что это еще за «Н»?

– Хм... Знаю, – губы Даши растянулись в ироничной улыбке. Вызывающе уставилась на меня.

– Ну? – нетерпеливо спросил я. – И кто же?

– А ты, значит, по чужим столам шаришься? – голос Даши зазвучал игриво. – А может ты шпион, а?

– О ужас! – я в притворной панике схватился за лицо. – Ты меня раскрыла! Что же мне делать?! Наверное придется тебя убить!

Я угрожающе скрючил пальцы и медленно пошел к Даше. Там весело засмеялась. наконец-то.

– Так что там за «Н»? – снова спросил я.

– Да это Нонна Самохина из отдела кадров, – Даша подняла взгляд к потолку и скривила презрительную мину. – Сваха всего шинного завода.

– Сваха? – нахмурился я. – Так я вроде не просил меня ни с кем знакомить...

– Вот ты вроде умный парень, но сейчас-то что как валенок? – Даша уселась на стол Эдика и покачала ногами в изящных сапогах на каблуках. – Конечно, ты не просил. Даже если ты в ближайшие десять лет не женишься, то тебя никто старой девой не будет дразнить. И доставать с вопросами на каждом семейном обеде.

– Как-то да... – фыркнул я. – Замуж я точно не собирался. Погоди. Так она ненастоящая сваха? Ну, в смысле, не ходит по семьям с речами про товар и купца?

– Ох, не знаю, настоящая она или нет, но строгий учет всем неженатым мужчинам ведет такой, что участковый позавидует! – Даша засмеялась. – Я как-то видела ее тетрадку. Толстую, как большая советская энциклопедия. И на каждого там целое личное дело. С вклеенными записками и фотографиями, если есть.

– А дальше что? – с все возрастающим любопытством спросил я. Правда стало интересно. В кои-то веки история не про загадочный криминал и каких-то там небожителей с мрачными тайнами, а простая и житейская.

– Да очень просто, – Даша дернула плечиком. – Приходит к ней девушка и плачется, что вот ей уже много лет, а очереди желающих предложить руку и сердце под окнами не стоит. И тогда Нонна достает свою всемогущую тетрадочку, мысленно измеряет просительницу и подбирает ей подходящую пару. Причем, почти не ошибается ведь!

– Погоди-погоди! – я замахал руками, прерывая ее быструю речь. – Теперь мне стало как-то жутковато, что моя персона попадет к этой даме на карандаш! Но я все равно не понимаю, как это работает. Вот пришла какая-нибудь одинокая барышня. Вытерла платочком слезки и попросила подыскать ей кого-нибудь. Наша Нонна и говорит: «Работает такой Иван Мельников в газете „Новокиневский шинник“, он и есть твой суженый!» И дальше что? Допустим, девушка знает, что я ее суженый, а я-то ни сном, ни духом! И жениться у меня в планах не было. Так и смысл тогда той девушке в моих контактных данных?

– А вот это и удивительно, – сказала Даша. – Что Нонна наметанным глазом подбирает пару. И если она какой-то девушке из бухгалтерии тебя напророчит, то будь уверен, что когда эта фея со счетами появится на пороге редакции, у тебя в зобу дыханье сопрет... Взопрет... Или как там правильно?

– И никогда осечек не было? – усомнился я.

– Да были, наверное, – Даша пожала плечами. – Я не проверяла же. И сама к ней не ходила никогда, просто так рассказывают.

– Хм, а женского каталога соответствующего у нее нет? – хохотнул я. – А то как-то несправедливо получается. Женщины замуж хотят, а мужчины жениться – нет?

– Они тоже хотят, – Даша махнула рукой. – Только говорить об этом вслух не принято. Мужчина должен быть суров и независим. А свадьба – это девчачьи дела. Платье, там...

– Дашенька, а ты сама разве не хочешь замуж? – вкрадчиво спросил я.

– Нет! – отрезала девушка. – В наш век эмансипации, свадьба – это какой-то дремучий пережиток. Я хочу жить самостоятельной жизнью и строить карьеру, а не мужу носки и трусы стирать!

– Да ладно, ладно, я же просто спросил, – примирительно улыбнулся я. – Как, говоришь, фамилия этой Нонны?