– Легко могу себе представить, сэр.

– У вас есть сведения о том, когда ожидается прибытие послав Багдад?

– Точная дата пока неизвестна, сэр.

– Жаль, если я с ним разминусь. Мы не виделись с… сейчас вамскажу… да, после Индии, с тысяча девятьсот тридцать восьмого года.

Шривенхем почтительно промолчал.

– Одну минуту. Здесь ведь служит Райс, я не ошибся?

– Не ошиблись, сэр. Он советник по Востоку.

– Толковый работник. Знающий. Рад буду с ним повидаться.

Шривенхем кашлянул.

– Видите ли, сэр, Райс сейчас болен. Лежит в больнице наобследовании, с острой формой гастроэнтерита.[67] Это посерьезнее, чем обычноебагдадское расстройство.

– Что такое? – резко повернул к нему голову сэр Руперт. –Острый гастроэнтерит? Гм. Заболел внезапно?

– Да, сэр. Позавчера.

Сэр Руперт нахмурил брови. Напыщенное самодовольство с неговдруг слетело. Он стал другим человеком, попроще. И озабоченнее.

– Гм, не знаю, – пробормотал он. – Приходит в голову, что….

Шривенхем смотрел вежливо-вопросительно.

– Я думал, может быть, это «зелень Шееле», – загадочнопояснил сэр Руперт.

Шривенхем, недоумевая, промолчал. На подъезде к мостуФейсала машина свернула влево к Британскому посольству.

Неожиданно сэр Руперт наклонился к водителю.

– Остановитесь-ка на минутку, – распорядился он. – Да-да,вот тут, с правой стороны. Где продают горшки.

Автомобиль плавно подъехал к тротуару и встал.

Здесь находилась туземная лавчонка, доверху заваленнаягрубыми серыми горшками и кувшинами.

Приземистый европеец, разговаривавший с лавочником, приприближении машины отошел в направлении моста. Шривенхему показалось, что этобыл Кросби из «И.П», с которым он раза два встречался.

Сэр Руперт выскочил на тротуар и подошел к прилавку. Здесь,взяв в руку один из серых горшков, он оживленно заговорил с лавочникомпо-арабски – слишком быстро и слитно для Шривенхема, который до сих порразбирал арабскую речь с трудом и имел довольно ограниченный словарь.

Лавочник сиял, жестикулировал, раскидывал руки, что-тообъяснял. Сэр Руперт перебирал горшки, задавал какие-то вопросы. Под конецвыбрал один кувшин с узким горлышком, бросил лавочнику несколько монет ивернулся в машину.

– Интересная техника, – сказал он. – Они пользуются ею ужетысячи лет, и точно такая же форма отмечена в одном из горных районов Армении.

Просунув в горлышко палец, он пошарил внутри.

– Грубая работа, – равнодушно заметил Шривенхем.

– О да, художественных достоинств никаких. Но представляетисторический интерес. Видите, тут отбиты ручки? Предметы повседневного обиходадают нам немало исторических подсказок. У меня таких целая коллекция.

Автомобиль въехал в ворота Британского посольства.

Сэр Руперт пожелал, чтобы его немедленно проводили впредназначенную ему комнату. Любопытно, однако, что, прочитав Шривенхему целуюлекцию на тему о кувшине, он сам этот кувшин преспокойно забыл в автомобиле.Шривенхем заботливо захватил его наверх и поставил на тумбочку у его кровати.

– Ваш горшок, сэр.

– А? Да-да. Благодарю вас, милейший, – рассеянно отозвалсясэр Руперт.

Шривенхем напомнил ему, что обед будет готов очень скоро, апока к услугам сэра Руперта большой выбор напитков. И ушел.

Когда дверь за молодым человеком закрылась, сэр Рупертподошел к окну и развернул на свету сложенную полоску бумаги, которую онвытащил из горлышка кувшина. Разгладил ее. На ней оказались написаны двестрочки. Он прочитал их внимательно, потом чиркнул спичкой и бумажку сжег.

Затем позвонил слуге.

– Да, сэр? Распаковать ваши вещи, сэр?

– Пока еще не надо. Пригласите ко мне мистера Шривенхема.Сюда.

Встревоженный Шривенхем явился.

– Чем могу быть полезен, сэр? Что-нибудь не так?

– Мистер Шривенхем, мои планы подверглись радикальнымизменениям. Я могу на вас положиться, надеюсь?

– Полностью, сэр.

– Я довольно давно не был в Багдаде, точнее, со временивойны. Большинство гостиниц расположено ведь за рекой, верно?

– Да, сэр. На улице Рашид.

– На берегу Тигра?

– Да. Самый большой отель – «Вавилонский дворец». Таксказать, официальная резиденция.

– А что вам известно о гостинице, которая называется «Тио»?

– Туда многие ездят. Неплохой ресторан. И заправляет тамодин удивительный тип по имени Маркус Тио. В Багдаде он – человек известный.

– Я хочу, чтобы вы сняли там для меня номер, мистерШривенхем.

– Вы хотите… то есть вы не будете жить в посольстве? –испуганно спросил Шривенхем. – Но… но у нас уже тут все для вас устроено, сэр.

– Что устроено, может быть расстроено, – резко ответил сэрРуперт.

– Да, конечно, сэр. Я не имел в виду…

Шривенхем не договорил. Было ясно, что все равно потомвиноватым окажется он.

– Мне нужно провести кое-какие переговоры деликатногосвойства. И я выяснил, что в стенах посольства это сделать невозможно. Снимитедля меня номер в отеле «Тио», ближе к вечеру я перееду, причем важно, чтобы мойпереезд из посольства не афишировался. То есть я поеду в «Тио» не на посольскоймашине. Кроме того, мне потребуется билет на самолет в Каир на послезавтра.

Шривенхем совсем расстроился.

– Вы же предполагали пробыть здесь пять дней…

– Ситуация изменилась. Необходимо, чтобы я попал в Каир, кактолько покончу со здешними делами. Затягивать мое пребывание здесь опасно.

– Опасно?

Лицо сэра Руперта преобразила мужественная усмешка. Он сновастал другим человеком – не прусским ефрейтором, каким он только чтопредставлялся Шривенхему, а обаятельным и скромным героем.