Леня вошел в кабинет ювелира, стены которого были увешаныстарыми потемневшими от времени картинами и гравюрами в массивных рамах. Зашироким письменным столом сидел хозяин – старик с благородной сединой и не повозрасту ясными наблюдательными глазами.

– Здравствуйте, Ленечка, – Иван Францевичприветливо улыбнулся и указал гостю на глубокое удобное кресло. – Можетбыть, рюмку коньяка? Или попросить Парфеныча сварить кофе? Он его, междупрочим, отменно варит!

– Таланты вашего адъютанта неисчислимы! –усмехнулся Леня, удобно устраиваясь в кресле и пристраивая на коленяхпортфель. – Не удивлюсь, если долгими зимними вечерами он пишет масломпортреты или играет на клавесине!

– Чего нет, того нет! Ну так как насчет коньяка иликофе?

– Спасибо, может быть, позднее! – поблагодарилЛеня.

– Тогда перейдем к делу. Что там у вас? Доставайте.

– Иногда мне кажется, что вы видите сквозь стены! Илюдей видите насквозь!

– Но это же ясно! Вы просили о консультации и такбережно держите свой портфель…

– Вы правы, – Леня открыл портфель, достал из негобархатный футляр и положил его перед ювелиром. – Вам знакома эта вещь?

Иван Францевич открыл футляр, склонил голову на бок ивнимательно осмотрел колье.

– Допустим, знакома, – ответил он после небольшойпаузы. – Только это, как вы понимаете, имитация, а я видел оригинал. А вчем, собственно, дело?

– Я в вас не сомневался, – кивнул Маркиз, –ни одно сколько-нибудь интересное ювелирное изделие в нашем городе не пройдетмимо этого кабинета… а теперь… я, конечно, знаю, что конфиденциальность –первая заповедь вашей профессии, но все же… не могли бы вы сказать мне, ктопоказывал вам это колье?

– Ну, Леня, вы же сами все понимаете! – ювелирпоморщился. – Вы же знаете, как бережно мы относимся к секретам нашихклиентов! Кто из них захочет, чтобы стали известны его маленькие тайны? Этодаже как-то некрасиво! Вот вы, например, разве называете посторонним людямсвоих заказчиков?

Вот как раз одному из моих заказчиков и понадобилась этаинформация, – признался Леня. – Причем вопрос достаточно серьезный…пропал тот самый оригинал, который вы видели, и подозрения падают на мужа… ИванФранцевич, мы с вами давно знакомы, и я редко обращался к вам с просьбами!Скажите хотя бы – это мужчина?

– Нет, – ювелир помотал головой. – На мужа,вы говорите? Ах она мошенница…

– Она? Значит, это была женщина?

– Да… обычная история, знаете ли! Владелица кольехотела иметь копию, чтобы носить ее на людях и не рисковать оригиналом, которыйхранила в банковском сейфе. Я объяснил ей, что не занимаюсь имитациями, работаютолько с настоящими камнями, и посоветовал обратиться к Толе Липскому. Вы его наверняказнаете, способный молодой человек…

– Владелица, говорите? – переспросилМаркиз. – Это была приземистая широколицая брюнетка лет тридцати?

– Насчет цвета волос не поручусь, – отозвалсяювелир, – она могла их перекрасить, да и вообще надеть парик. Цвет волосдля женщины – величина переменная. Но вот насчет всего остального… все как разнаоборот. Женщина была высокая, стройная, я бы даже сказал – чересчур худая, носейчас это модно…

– Вот как! – Леня откинулся на спинкукресла. – Значит, у мужа была сообщница!

Что вы говорите? – Иван Францевич развел руками. –Значит, это было не ее колье? То-то она так нервничала! Это тогда ещепоказалось мне подозрительным! Все-таки ювелир – это не стоматолог, визит кнему обычно не доставляет ничего кроме удовольствия!

– Нервничала, говорите? – переспросил Леня. –А в чем это выражалось?

– Ну, всегда ясно, когда человек спокоен, уверен в себеи когда он нервничает! Это проявляется в сотне мелких деталей – в том, как он разговаривает,как держится, как смотрит… жесты, реплики… кстати, о жестах… она постояннозаламывала пальцы! Знаете, это не характерно для молодой женщины! Длинныетонкие пальцы… согласитесь, очень неприятная привычка!

– Заламывала пальцы? – задумчиво повторилЛеня. – Действительно странная привычка. И довольно неприятная… Ну что же,Иван Францевич, спасибо, вы мне очень помогли!

– Сомневаюсь, – ювелир пожал плечами, – нобольше ничего действительно не помню. Может быть, вам стоит поговорить с ТолейЛипским? Наверное, он больше запомнил…

– А что, это вариант… – согласился Маркиз. – Гдеон живет?

– Записывайте, – и Иван Францевич продиктовал Ленеадрес.

– А теперь, – Маркиз убрал блокнот впортфель, – Иван Францевич, ну расскажите что-нибудь про это колье! Откудаоно взялось? Вы ведь все знаете! Хозяйка колье сказала, что это фамильная вещьих семьи, но я не поверил.

– Хм… – ювелир подевал губами, – ну, если она таксказала, стало быть, она должна происходить из семьи князей Щербатовых, в чем ялично сомневаюсь.

«А я так не сомневаюсь, – подумал Леня, – какиетам князья…»

– Колье изготовлено в начале восемнадцатого века вГермании придворным ювелиром герцога Висбаденского, – заговорилстарик, – в конце столетия князь Щербатов купил его у обедневшегонемецкого дворянина в качестве свадебного подарка своей невестке. Колье оченьценное, бриллианты индийские. Так оно и находилось в семье Щербатовых до началадвадцатого века. А потом, сами понимаете, пропало из вида. Всплыло относительнонедавно. Когда молодая женщина принесла его мне, я, конечно, сразу его узнал. Иочень удивился. Сверился с каталогом – ба! Оно, колье князей Щербатовых! Я немог отказать себе в удовольствии проделать маленькое расследование – для себя.

Маркиз тут же подумал, что старик – хитрая бестия и оченьмного знает. Впрочем, в этом он никогда не сомневался.

– Я, как вы знаете, давно уже не выхожу из дома, –продолжал Иван Францевич, – так что не бываю на светских раутах и приемах.И вот знакомые ювелиры рассказали, что колье носит некая дама, которая всемговорит, что это – фамильная драгоценность, и что дама эта – дочь господинаНехорошева. Вам известно, кто это такой?

– Слышал краем уха, – признался Маркиз, –знаю, что человек очень влиятельный… но не более того. Ничего конкретного мне онем неизвестно…

И не только вам, – усмехнулся старик, – Нехорошев– личность загадочная, а влияние у него такое, что дух захватывает! К немуприслушиваются в самых верхах, – Иван Францевич выразительно поднял глазак потолку. – И его слово не только в нашем городе, но и в Москве оченьмного значит. Я уж не говорю про его подпись. Но это – сейчас, а дедушка этоговлиятельного господина был чекистом. Не очень крупным, но во времена военногокоммунизма участвовал в обысках и конфискациях. То, что тогда называлось «красныйтеррор». Среди тогдашних чекистов попадались самые разные люди: и с чистымируками, и с не очень чистыми. И даже с такими грязными, что за пятьдесят летбезгрешной жизни не отмоешь. Во всяком случае, очень многие фамильные ценностипредставителей дворянства и буржуазии в те лихие времена поменяли своих хозяеви осели в закромах господ в кожанках. Как говорится, кто был ничем, тот станетвсем. Так что именно в то время колье князей Щербатовых поменяло хозяев и стало«фамильной ценностью» семейства Нехорошевых.