– Что ты! – Если бы он знал, насколько непозволительно вел себя с ней король Эрик! – Ты же мне, как брат, – Алира чмокнула его в щеку и отвернулась, не замечая грустного взгляда, смотревшего вслед.

Алира собрала много ягод – их нужно отнести на кухню и взять воды. Она была обеспокоена, даже мысли о веселой ярмарке отошли на задний план. Большая галерея со множеством белоснежных колонн по сторонам, которые под напором заходящего солнца, приобрели теплый кремовый оттенок. Причудливые тени, отброшенные мраморными гигантами, вкупе с царившей здесь прохладой и тишиной, создавали ощущение покоя и умиротворенности. Алире даже легче стало дышать: они подлечат Бану и все будет хорошо. Но это «хорошо» быстро закончилось. Завораживающий, тягучий голос вывел из состояния беспокойства, вселив беспокойство иного толка. Она сбавила шаг и прислушалась.

Рядом с Эриком стояла Цисса и что-то тихо шептала. Повелительный взмах рукой, и она замолчала, вслушиваясь в увещевания своего короля. Он взял острый подбородок двумя пальцами, встречаясь с ней глазами. И было во всем этом что-то такое нежное. Алира видела Эрика возбужденным страстью, рассерженным упрямством, бесстрастным и надменным, высокомерным сверх меры, но не видела – или не замечала, – что он может быть участливым, понимающим, со светом в глазах. Ровно тем светом, с которым лорд Дарэл смотрел на саму Алиру или любимую Тилу, или любого другого индара. А ведь Эрик не просто мужчина, он король огромного королевства, отец для целого народа. Вот только Цисса вела себя не так, как ведут с дорогим родителем: она поймала руку Эрика, унизанную перстнями, и приложила к губам с такой отчаянной тоской, что и сомнений не было в ее чувствах.

Алира, не сдержавшись, фыркнула. Интересно, сколько влюбленных дурочек он одновременно водит за нос? И в свою спальню, соответственно. Вот только она забыла, что Эрик Лейн – прекрасный охотник и обязательно услышит ее. Так и вышло: он повернулся, убеждаясь, что разговор с Циссой больше не является приватным.

– Подслушиваешь? – раздраженно бросил он, кивком головы отпустив Циссу – та нехотя, но повиновалась.

– Вот еще! Ваш досуг, милорд, мне абсолютно неинтересен. Развлекайтесь, – Алира даже отвесила шутливый поклон.

Эрик как-то подозрительно мягко улыбнулся – это почему-то пугало, а не успокаивало – и толкнул Алиру за одну из колон.

– Напрасно ты думаешь, что согрев однажды мою постель, стала какой-то особенной, – он провел пальцами по щеке оцепеневшей Алиры, и она почувствовала холодок, пробежавший по спине, понимая, с кем на самом деле связалась. Если Эрик захочет – переломит ее и не поморщится, без какого-либо усилия. – Я хотел быть с тобой галантным, как с леди, но вижу, ты и с тех женщин, которые предпочитают иное обращение. – Он схватил ее за горло, почти нежно. Почти. – Может, мне надавить? Это тебе нравится? – Эрик смотрел на нее мгновение и тихо засмеялся. – Да тебе нравится! Любишь грубость? – Он схватил ее у корней волос и потянул, запрокидывая голову. Их губы почти соприкоснулись, но Алира не издала и звука. – Нет так нет. – Эрик отпустил ее, отстраняясь. – Не беспокойся, от меня ты больше не увидишь никаких авансов. Если сама не попросишь. – Он придирчиво осмотрел ее. – Правда, не уверен, что твоя красота будет еще волновать меня.

– Ни за что! – с тихой яростью ответила Алира.

– Как будет угодно.

Эрик ушел. Вот и все. Закончилась ее любовь к могущественному королю индаров, будто и не было ее. Все прошло, как сон пустой, но отчего тогда так гадко внутри?..

В тонкой изящной вазе светился малиново-алый мак. Минуло уже много дней, а он продолжал цвести и радовать Алиру.

Он будет радовать тебя, пока ты будешь рядом…

Она взбила руками густые темные волосы и поправила кружево на вырезе платья. Бана чувствовала себя отлично: ела с большой охотой и, кажется, даже наслаждалась вниманием и уходом, отсыпанным сверх меры! Главное, чтобы в привычку не вошло натирать копыта. Поэтому с чистой совестью Алира собиралась на кочевую ярмарку, которая шумела и бурлила уже два дня. Рядом с маком лежал венок, врученный ей, как королеве любви и красоты. Он был свеж и пахуч, словно его только сплели. Алира надела его, любуясь, но все же сняла, отправившись в долину простоволосой. Мысли об Эрике гнала. Тот разговор поставил жирную точку во всех заблуждениях, которые по неопытности еще гнездились в юной голове Алиры. Она больше к нему не приближалась, а он и не пытался увидеться с ней. Оно и к лучшему. Наверное.

Разноцветные кибитки и вардо заполнили чашу долины – так называли главную площадь недалеко от дворца лорда Дарэла. Ее еще величали дом пяти дорог. От любого поселения или деревни можно было попасть на площадь, а там и до дворца владыки рукой подать. А вот извне найти Долину и не столкнуться с пограничным дозором – практически невозможно. Индары Дивной долины очень зорко охраняли свой покой и заботились о безопасности, но прошенным гостям были рады. Да и, судя по лицам кочевников из Кастла, те довольны, что ярмарка состоялась.

Индары с удовольствием рассматривали товары, а хозяева весело рассказывали о достоинствах, естественно, преуменьшая недостатки. Торговля кипела. Кто-то торговался, слышался смех и пахло сладкими кренделями.

На ярмарку вышла и молодежь дворца. Тила и Эдрик шли, держась за руки, Дирик игриво обнимал Иелель, а Алира пританцовывала впереди, расточая улыбки под восхищенный взгляд Дино. Она была нарочито весела и необыкновенно игрива. Надеясь, что если Эрик все же решит посетить ярмарку, то, увидев ее, сразу поймет: Алира живет дальше и о нем совершенно не думает. И, естественно, просить о его милости никогда не станет. И даже если он сам упадет перед ней на колени, ни за что не простит!

– Смотрите какие великолепные жеребцы! – воскликнула она, подбегая к четверке верховых: вороных, с иссиня-черными гривами, как волосы самой Алиры.

Дино подошел, погладил бархатную морду, заглянул в рот и придирчиво осмотрел копыта.

– Обижаешь! – воскликнул бородатый мужчина с серьгой в ухе. – Отменные двухлетки, с самого Юга!

У жеребца действительно лоснились бока, глаза были ясными, а зубы, как успела разглядеть Алира, сточены ровно по возрасту. Грудь мощная, а ноги сильные. Она достала тонкий белый платок и с нажимом провела по смоляному крупу – платок остался девственно чистым. Значит, коню ничего не втирали, чтобы спрятать седину или мелкие проплешины. Лошади действительно отличные!

– А юная госпожа разбирается! – воскликнул мужчина, а Дино, одобрительно улыбнувшись, принялся сбивать цену, завышенную, как полагается, в трое.

Глаза от товаров разбегались. Яркие попугаи и лошади; скот и мелкая дичь; свежая, соленая, копченая рыба и такое же мясо; луки и копья, мечи и щиты; украшения и очень редкие, дорогие зеркала. Выпечка, сладости и хмельные напитки, без которых не проходила ни одна мена. Бочки с вином и крепким пивом, редкий, не пользующийся спросом у индаров белый самогон. Ну и куда же без развлечений: здесь и кукольные представления всего за одну медную монету, брошенную не в уплату, а добровольно. И таинственные гадалки в пестрых одеждах, с мундштуками в ярко-накрашенных губах.