Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну всё, всё. Поплакала и хватит. Не ты виновата, что Кирилл слабаком оказался. Ведь он действительно слабак и не любил тебя вовсе. Зачем тогда о нём жалеть? С глаз долой — из сердца вон! Ты к завтрашней презентации готова? Судя по глазам, не очень. А клиент у нас жирный. Поверь мне, Эллочка, ничто так хорошо не штопает любовные раны, как хорошая работёнка. Давай-ка мы с тобой утрём слёзы и начнём рассуждать о наших насущных делах?
Элла кивнула, густо высморкалась и быстренько смахнула рукавом остатки слёз. Когда начальник уже вовсю рассказывал о клиенте и его ожиданиях, собравшись, она осторожно перебила:
— Знаешь, Юстинас, ты очень хороший и добрый. Я рада, что попала к тебе.
Юстинас кивнул и улыбнулся смущённо, наверное, не особо привык к комплиментам. Да и на директора мало походил, а может, это она его воспринимала скорее как дальнего родственника, с которым они уже не в одной передряге побывали. Казалось, и он к ней относился по-родственному, всегда виделась в его глазах забота, а последнее время и грустная жалость. Начальники ведь должны быть лишены этих чувств. Им они мешают. Руководителям отстранённость нужна, чтобы чётко принимать правильные решения. А какая радость с ним случалась, когда Элла, словно курочка, несла золотые идеи, принося очередной подписанный контракт. Конечно, эти моменты радости были осторожные и сдержанные, тем не менее, они были. Точно были.
— Эллочка, ну ты как всегда… Как всегда на высоте! Я после ужина… Сразу тебе звонить… Он наш… Наш проект! Ты представляешь? Эллочка, что ты молчишь? — старался поделиться радостью Юстинас, крича в трубку после очередного контракта. А Элла только и могла, что улыбаться в ответ, молча прижимать смартфон к уху. Действительно, ничто так не лечит, как работа. Она ушла в неё с головой и не собиралась выныривать хотя бы первые несколько недель, пока боль в сердце не уляжется. Угомонятся ноющие раны, и глаза перестанут искать в офисе Кирилла.
Юстинас его почти сразу же уволил, как только узнал, что они с Эллой расстались. Как будто держал его из-за неё. Кирилл устроил скандал, обещал засудить компанию и обвинял Эллу в сговоре с Юстинасом. Пытался распускать грязные слухи, что она спит с шефом и поэтому его увольняют. Обещал мстить и уверял, что она больше нигде в городе не сможет устроиться. Рассказывал, что она воровала его идеи и вообще весь креатив держался на нём, а она лишь смазливое личико да длинные ноги. Несмотря на убедительность Кирилла, ему никто не поверил, весь коллектив встал на сторону Эллы. Шеф попросил Эллу поработать из дома, пока не утихнут страсти, а когда она вернулась в офис, её встретила улыбающаяся Нино с чашкой ароматного кофе.
Глава 17. Маленькие таблеточки
В голове метались мысли: «Зачем мне всё это нужно? Что изменит этот разговор? Как это мне поможет?» Ей хотелось развернуться и пойти в сторону дома, где ждал Кирилл со своей коллекцией страхов и предрассудков, которые уже так знакомы. Элла, сама от себя не ожидая, начала избегать каких-то вещей, дабы вновь не разбудить спящего зверя внутри своего симпатичного партнёра.
Она не могла думать о том, чтобы пойти к психологу и как-то начать переводить их отношения на новый уровень или вообще расстаться с Кириллом. Девчонки прессовали как могли, желая хоть как-то расшатать её сонное состояние. Но пока это было безрезультатно. Правильно выразилась тогда Василиса: «Надо созреть». Вот, по-видимому, Элла и созрела. Не к общему, не к тому, которого посоветовал сам Кирилл, а пошла к совершенно незнакомому дядьке искать ответы на мучающие её вопросы.
В приёмной никого не было. Ни привычного услужливого секретаря, которая бы предложила чай, кофе и вазочку с конфетами. Ни ожидающих клиентов, от которых можно узнать, каков этот специалист и чем он особенно отличается от всех других. Да что там говорить, даже скамеек или стула для ожидания тоже не было.
«Чёрт, может, это знак? Может, стоит свалить? — мелькнуло на минуту в голове у Эллы. Она потеребила с секунду пальцы на перчатках, скрутила их в жгутик и ударила о другую ладонь. — Эх, была не была, что я, зря сюда пёрлась?»
Осторожно постучала в дверь. Ей никто не ответил, тогда она медленно нажала на ручку и вошла в комнату. Всё её внимание приковало панорамное окно, которое открывало невообразимо красивый вид на весь Старый город — прекрасный заснеженный Вильнюс. Смеркалось, все улочки были усыпаны мелкими огоньками. Гору Гедиминас обвивала гирлянда из фонарей. Тут же рядом, в цвет государственного флага, подсвечивалась гора Трёх Крестов. А справа в углу переливалась фонариками телевизионная башня, словно рождественская ёлка в стиле хай-тек.
— Красиво, — шёпотом пробормотала Элла.
— Да, вид здесь отменный, — вдруг прервал её мечтания раздавшийся за спиной мужской голос.
Элла обернулась и стала рассматривать саму комнату. Она была вся выполнена из панелей тёмного дерева. Так странно, словно она очутилась в старом бабушкином шкафу. Посередине комнаты стоял диван и два кресла, их разделял маленький стеклянный столик с вазочкой, в которой были разноцветные конфеты.
«Хоть что-то цветное», — подумала про себя Элла и продолжила изучать взглядом комнату.
— Присаживайтесь, — на одном из кресел сидел лысоватый мужчина в костюме и тапочках. Когда он увидел, что Элла остановила взгляд на его обуви, то слегка поджал ноги под себя и добавил: — Не могу целый день усидеть в туфлях. Пальцы затекают. Вы не против? — Он опустил глаза на свои стопы. — Конечно, если вы против, я могу обуть туфли, — пытаясь привстать с мягкого кресла, сказал мужчина.
— Нет-нет, не стоит. Я пришла на приём к психологу, я туда попала? — сказала Элла и не смогла отвести взгляд от ног мужчины, словно увидела не его ноги в тапочках, а что-то сверхнеприличное.
— Да. Присаживайтесь, где вам удобно. Психолог Гедиминас Юркенас — это я, — довольно произнёс мужчина и рукой указал в сторону дивана, приглашая Эллу присесть.
Девушка аккуратно положила свои вещи на подлокотник, сама постаралась сесть максимально по центру, сдвинув коленки вместе и отведя длинные ноги в сторону, слегка скрестив ступни. Она научилась этому методу у моделей, пока участвовала в отборе массовки для рекламы.
