вдруг сказал юноша, еще раз окидывая сказочника взглядом. – Ты приходил сюда в полдень, верно? Вместе с тобой были еще трое – двое мужчин и очаровательная девушка – хозяйка магазина с Цветочной улицы.

– Все так, – кивнул Алекс. – Выходит, я был прав. Ты действительно живой.

– Не живой, а оживающий, – поправил Роберт, делая еще один глоток кофе. – Я – статуя, Алекс. Хотя и с секретом.

Они отошли от постамента к стоявшим неподалеку скамейкам. Роберт смахнул с одной из них снег.

– Откуда ты знаешь Марту? – поинтересовался Ал, усаживаясь на очищенное место.

– Я пару месяцев стоял неподалеку от ее магазина. Она славная – несколько раз убирала мусор, который бросали возле меня прохожие.

– Так ты можешь перемещаться по улицам?!

– Ну да. Согласись, ужасно скучно все время стоять на одном и том же месте.

– Соглашусь, – кивнул сказочник. – Погоди! Выходит, это тебя мои друзья видели в разных частях города? Нет никаких одинаковых памятников, он на самом деле один, только мигрирует и меняет положение тела.

– Вот дела, – смутился Роберт. – Я и не думал, что мои передвижения кто-то заметит. Обычно на скульптуры никто не обращает внимания. Да, я перемещаюсь по городу. Мне нравится стоять на разных улицах и площадях. Я любуюсь пейзажами, наблюдаю за людьми. Это очень интересно.

– А твой постамент? Как же ты его перетаскиваешь? Он ведь большой и, наверное, очень тяжелый.

Роберт пожал плечами.

– Постамент – не проблема. Если постучать по нему определенным образом, он становится маленьким, и его можно положить в карман, – ответил он. – Или, к примеру, спрятать в кулаке. А потом вынуть в нужном месте и снова сделать большим.

– Круто, – оценил Алекс. – Слушай, как вышло, что ты способен оживать? Это все скульптор, да? Он был колдуном и зачаровал бронзу, из которой ты сделан?

Юноша грустно улыбнулся.

– Что ты, мой скульптор вовсе не был волшебником. Разве что, самую малость. Отец был талантливым человеком, вдохновленным и несчастным. Ты ведь знаешь, что я – точная копия его сына?

– Да.

– Он сделал меня таким не даром. Настоящий Роберт был отличным парнем – веселым, любознательным, очень добрым. К несчастью, у него имелось немало недугов. Он был слепым и страдал от болезни сердца, а в четырнадцать лет повредил позвоночник и навсегда оказался прикован к постели. Отец воспитывал его в одиночку, Алекс. Любил всей душой, работал, как вол, чтобы заработать денег на еду и лекарства. Роберт умер, не дожив нескольких месяцев до своего девятнадцатого дня рождения, и это стало для его отца большим потрясением. После похорон он решил изваять в память о сыне статую – в полный рост, похожую на него, как две капли воды.

– Работал, судя по всему, с душой и полной самоотдачей.

– О да, – улыбка Роберта по-прежнему была грустной. – Скульптор потратил на бронзу все свои деньги, сутками не выходил из мастерской, едва не умер от истощения. Он хотел оживить сына, понимаешь? Увековечить в металле. Чтобы ему были нипочем горести и печали, чтобы он – другой он – мог делать то, чего был лишен при жизни… У скульптора получилось, Алекс. Я храню в себе все, что связано с Робертом. Я – почти как он, только вижу солнце и землю. Могу ходить своими ногами. Пусть по ночам и в пределах города, – это все равно лучше, чем холодная неподвижность. Сегодня же выяснилось, что я могу общаться с людьми. Знаешь, мне ни разу не приходило в голову заговорить с кем-нибудь из… ну… из настоящих. Вернее, приходило, но я не мог на это решиться. Знаешь, жить – это страшнее, чем кажется. А теперь есть надежда, что у меня могут появиться друзья.

– О, за друзьями дело не станет, – подмигнул Алекс. – Если хочешь, я могу время от времени тебя навещать. И не один, а с кем-нибудь еще. Например, с Мартой. Думаю, ей будет интересно с тобой поболтать.

– Правда? – восхитился Роберт. – Ты серьезно?

– А то! И, кстати, Роберт, как долго ты намерен жить на этом косогоре?

– Два-три дня. А что?

– Дело в том, что один мой знакомый художник очень хочет изобразить панораму, которая открывается с этой площадки, а твой постамент ему немного мешает.

Взгляд юноши стал озабоченным.

– Этой ночью я уже не успею перебраться на другое место, – сказал он. – Зато могу немного сдвинуться в сторону, чтобы не загораживать твоему другу обзор.

– Было бы здорово, – кивнул Алекс. – Эмиль этому наверняка обрадуется. Но твои перемещения могут заметить другие горожане.

– Ерунда, – махнул рукой Роберт. – Поверь, никто не вспомнит, где именно я стоял – в центре, слева или справа. Памятники двигаться не умеют. Не так ли, дорогой сказочник?

Библиотека

Алекс почему-то считал, что в этом здании находится продуктовый магазин. Этакий мини-маркет, который во времена оны затесался между двумя многоэтажками, и продолжает работать, несмотря на засилье торговых центров и лавок с фермерскими продуктами.

Здание было кирпичным, с низеньким крыльцом и треугольной крышей, окруженное с трех сторон кустами сирени. Подобное сооружение парень наблюдал у дома Маргариты – каждый раз, направляясь к ней в гости, он покупал там мороженое или све жие булочки. Тем удивительнее было обнаружить, что его кирпичный собрат на самом деле не магазин, а библиотека.

Об этом сообщала небольшая вывеска, которую Алекс увидел, когда шагнул на крыльцо, намереваясь переждать в тепле разбушевавшуюся метель.

Внутреннее убранство библиотеки ничем не отличалось от интерьера любого другого книгохранилища. Ее стены были выкрашены в приятный персиковый цвет, пол покрыт тонкими дощечками паркета, с высоких полок спускали зеленые стебли комнатные лианы, на окнах висели бежевые полоски жалюзи. Людей в помещении не оказалось, а потому в воздухе висела звенящая тишина, которую не сумел нарушить даже бушующий на улице ветер.

Холл библиотеки был невелик и почти сразу переходил в комнату абонемента. Там стояли высокие стеллажи с книгами и массивный коричневый стол, за которым сидела худощавая темноволосая женщина в джинсовом пиджаке и очках-бабочках.

– Добрый день, – сказала она Алексу. – Чем я могу вам помочь?

– Здравствуйте, – кивнул парень в ответ. – Будет здорово, если вы позволите мне немного постоять возле вашей батареи. На улице собачий холод, и я забежал к вам погреться.

– Конечно, располагайтесь, – кивнула женщина. – Можете присесть на тот стул. Заварить вам чаю?

– Нет, спасибо, – улыбнулся Алекс, усаживаясь ближе к горячему радиатору. – Я тут ненадолго, отогреюсь и дальше пойду.

– Быть может, возьмете какую-нибудь книгу? – предложила библиотекарь. – Чтобы греться было интереснее.

– Книги я люблю, – парень стянул с головы