– В регистратуре спросить нужно, – ответила медсестра. – А часы посещений начнутся только через…

Джонни помчался на поиски регистратуры.

– Миссис Шарп у нас в триста девятой палате, – сообщила пожилая медсестра в массивных очках, дежурившая за конторкой, – но, чтобы увидеться с ней, необходимо разрешение доктора Гросса. А доктор Гросс, насколько мне известно, недавно пошел обедать и вернется с обеда не раньше двух часов. Если желаете, ждите там, – добавила она, указав в сторону приемного покоя.

– Благодарю вас, – ответил Джонни. – Я подожду.

Миновав приемный покой, он вышел через противоположную дверь и двинулся вдоль коридора, поглядывая по сторонам, пока не добрался до палаты под номером 309. Здесь он, шмыгнув внутрь, притворил за собой дверь и огляделся в поисках Кэти.

Единственная кровать оказалась пустой.

– Кэти, – негромко позвал он.

Замершая у окна, неприметная в больничном халате, Кэти повернулась к нему, сощурилась, поджала губы, лицо ее исказилось от ненависти.

– Гам. Вам нужен Гам. Мне нужен Гам, – смерив Джонни полным презрения взглядом, прошипела она…

…и, плюнув в его сторону, вскинув руки, выставив скрюченные, точно когти, пальцы вперед, мягко двинулась на него.

– Гам – настоящий, настоящий, без дураков, – шептала она.

Остатки ее «я» во взгляде меркли, угасали на глазах.

– Гам, Гам, Гам…

С этими словами она хлестнула Джонни по щеке.

Джонни шарахнулся прочь.

– Значит, это действительно вы. Сен-Сир прав. О’кей, ухожу, – со вздохом сказал он, нащупывая ручку двери за спиной и не находя ее.

Захлестнутому волной панического страха, ему хотелось лишь одного – убраться отсюда как можно дальше.

Ногти Кэти глубоко, больно впились в плечо. Повиснув на Джонни, она лукаво взглянула ему в глаза, улыбнулась, но от этого Джонни только сделалось еще страшнее.

– Кэти, пустите, – пробормотал он.

– Ты мертв. Мертв внутри, – объявила она. – Вон с глаз моих. От тебя мертвечиной несет.

– Я ухожу, ухожу, – заверил ее Джонни, наконец-то ухитрившись нащупать дверную ручку.

Кэти отпустила его, но тут же молниеносно вскинула правую ладонь кверху, целя ногтями в лицо – вероятнее всего, в глаза. К счастью, Джонни успел нырнуть под ее руку, уклонившись от удара.

– Я всего-навсего собираюсь уйти, – напомнил он, прикрыв лицо локтем.

– Гам… Гам, – с негромким смехом зашептала Кэти. – Я есть Гам, я, одна только я и есть. Живая. Гам, живая, я. Да, я. Клод Сен-Сир прав, о’кей, ухожу, ухожу, ухожу, – внезапно закончила она, безукоризненно скопировав голос Джонни, а между тем оттеснила его в глубину палаты, заслонив собой дверь. – Окно! Сделай, что я помешала сделать в тот раз!

С этими словами Кэти вновь двинулась на него, и Джонни шаг за шагом пятился прочь, однако вскоре уперся спиной в стену.

– Всеобщая ненависть к вам, – сказал он, – только плод вашего воображения. На самом же деле вы симпатичны всем – и мне, и Гаму, и Сен-Сиру с Гарвеем. Зачем все это, зачем?

– А затем, – ответила Кэти, – чтобы показать вам всем, каковы вы на самом деле. Ты до сих пор не понял? Вы ведь куда хуже меня. Я просто не лицемерю.

– А Луи для чего притворяетесь? – спросил Джонни.

– Я и есть Луи, – отрезала Кэти. – Почему Луи после смерти не ушел в полужизнь? Оттого, что я сожрала, поглотила его, и он стал мной. Долго я этого дожидалась! Мы с Альфонсом продумали все, отправили в дальний космос передатчик с набором подготовленных пленок… и здорово перепугали вас, верно? Все вы так запуганы, что даже не думаете, боитесь заступить ему путь. В кандидаты его выдвинут наверняка – уже выдвинули, я чувствую, знаю!

– Ну, до этого дело еще не дошло, – поправил ее Джонни.

– Но ждать осталось недолго, – с улыбкой объявила Кэти. – Тогда я стану его женой, а ты умрешь – и ты, и все остальные. Га-а-ам, – зловеще затянула она, вновь двинувшись к Джонни. – Я есть и Гам, и Луи, а когда умрешь ты, стану тобой, тобой, Джонни Босая Пятка, и остальными – всех вас сожру, всех, всех, всех!

Широко раскрыв рот, она выставила напоказ частокол неожиданно острых, бледных, как сама смерть, зубов.

– Чего ради? Ради власти над мертвыми?

С этими словами Джонни ударил ее – ударил в челюсть, чуть сбоку, что было сил. Удар развернул Кэти, сбил с ног, однако она, тут же вскочив, бросилась в атаку. Метнувшись в сторону, Джонни увернулся от ее ногтей. Перед глазами мелькнуло ее искаженное, окровавленное, обезображенное сильным ударом лицо, и тут…

Входная дверь с грохотом распахнулась, и в палату ворвались Сен-Сир с Филом Гарвеем, сопровождаемые парой медсестер. И Кэти, и Джонни замерли от неожиданности.

– Босая Пятка, сюда, – скомандовал Сен-Сир, мотнув головой в сторону коридора.

Джонни подошел к нему и встал рядом.

– Значит, вот что у вас на уме, – спокойно как ни в чем не бывало проговорила Кэти, затягивая распустившийся пояс халата. – Ему поручено убить меня… на радость всем вам, остальным.

– У них там, в пространстве, передатчик невероятной мощности, – сообщил Джонни. – Приготовлен давным-давно – возможно, не один год назад. Все это время они ждали смерти Луи. Возможно, в итоге даже помогли ему отправиться на тот свет. Цель – добиться выдвижения и избрания Гама, запугав всех вокруг этими передачами. Болезнь ее куда серьезнее, чем мы полагали. Серьезность положения недооценивали даже вы. Львиная доля таится внутри, внешне не проявляется.

Сен-Сир пожал плечами.

– Что ж, значит, ее нужно освидетельствовать по полной программе, – спокойно, однако необычайно медленно констатировал он. – Как назначенный в завещании опекуном, я имею полное право представлять интересы наследства. Составлю требование о признании ее недееспособной за невменяемостью, а потом возьму на себя судебные слушания.

– Ладно. Потребую суда присяжных, – заявила Кэти. – Убедить жюри в моем умственном здравии – дело нетрудное. Опыт есть.

– Возможно, – усмехнулся Сен-Сир, – но передатчик-то ваш к тому времени замолчит. Пока суд да дело, власти до него доберутся.

– Лететь до него не один месяц, – парировала Кэти, – даже самому быстрому кораблю. Тем временем выборы кончатся, и Альфонс станет президентом.

Сен-Сир покосился на Джонни Босую Пятку.

– Тоже возможно, – пробормотал он.

– Потому-то мы и разместили его так далеко, – пояснила Кэти. – Деньги Альфонса плюс моя изобретательность… Унаследовав смекалку Луи, я могу все. Если я чего захочу, для меня нет невозможного. Главное – как следует захотеть.

– Однако в окно я не выпрыгнул, как вам этого ни хотелось, – заметил Джонни.

– Еще минута, и выпрыгнул бы, если бы они не явились, – рассудительно, хладнокровно заверила его Кэти. – Ничего, вскоре выпрыгнешь. Я за тобой присмотрю. Спрятаться тебе негде: сам знаешь, я везде тебя выслежу. И тебя, и этих двоих.

Замолчав, она обвела их троицу пристальным,