в огне, окружённый врагами. Это было в третьем веке Эпохи человека. Тогда в Рахшонзамине кроме Джоду и самого Расулабада больше не было других городов. Все подумали, что кочевники собираются напасть, но у тех не было никакой армии. Впоследствии Расул Первый прожил восемьдесят шесть лет и за годы его правления никто даже и камня не бросил в сторону Расулабада. После его смерти люди начали говорить, что он был тронут умом. Расулабад процветал. В его подчинении была основана Чехра, — Бузург указал на неё. — Свою страну они назвали Зебистан. В седьмом веке Эпохи человека к власти пришёл Расул Второй. Он был мудрым и справедливым правителем. Вскоре он приказал отдалить городские стены на радиус три фарсанга от дворца. Он также велел учредить регулярную армию. Своё внезапное решение он тоже обосновал сном, в котором Расулабад был охвачен войной. В этом же веке был основан Ахорун, — Бузург указал на Арруж и Ангуран. — Правда, тогда вместо Арружа была деревня. — Бузург отошёл от карты и подошёл к прямоугольному ковру между двумя окнами. На этом ковре чёрно-белыми тонами был изображён суровый мужчина. — Это Сомон ибн Хорун, — сказал Бузург, рассматривая его глубокий взгляд. — Сын основателя Ахоруна, Хоруна ибн Нура. Узнав о решениях Расула Второго и слухах, которые от этого возникли, Сомон отправился в Расулабад. Он заверил падишаха, что его отец и никто другой в Ахоруне не намерены нападать на Зебистан и его столицу. Расул Второй принял Сомона ибн Хоруна с радушием и даже выдал за него родную племянницу. Свадьбу праздновали целую неделю. Так, наш род заключил первый союз, а война из его снов таки не наступила. Зебистан и Ахорун процветали дальше. Их правители ещё множество раз укрепляли свой союз, заключив новые браки. Дети от таких союзов не раз наследовали трон. Одним из них был Расул Третий. Шесть лет после начала своего правления он приказал перестроить городскую стену из камней и укрепить её сторожевыми башнями.

— Он тоже видел сон? — спросил Азим.

— Да, — коротко кивнув, Бузург снова пошёл к карте. — Все три Расула видели сны. В народе их называют вещими или пророческими снами, — задумчиво проговорил султан.

— Вы верите в такие сны? — уточнил Азим.

— Я не хотел верить и не верил, пока не появился ты, — султан повернулся к зятю.

Его ответ поразил как юношу, так и его отца.

— В каком смысле? — недоумевал Азим.

— До восьмого века Эпохи человека ведьмы и колдуны состояли в совете падишахов Зебистана. Возможно, они как-то были связаны с этими снами. Возможно, падишахи спрашивали предсказания, а потом видели кошмары.

— Если их предсказания не сбылись, то что же вас беспокоит, господин? — спросил Аъзам, изучающе глядя на Бузурга.

— Азим живое доказательство того, что предсказания могут сбываться, — султан с какой-то тревогой и грустью смотрел на зятя. — Однажды, одна ведьма предсказала мне, что я выдам свою дочь за… простого юношу, — подумав, договорил Бузург, чтобы не обидеть зятя.

— И вы увидели меня во сне? — спросил изумлённый юноша.

— Нет, — усмехнулся Бузург. — Я не видел тебя во сне, и всё же выдал за тебя свою дочь.

— Тогда как вы это объясните? — недоумевал Азим.

— Если и Расулам делали предсказания, вряд ли это могла сделать одна и та же ведьма. Шестьсот лет отделают Расула Первого от Расула Третьего. Не думаю, что ведьмы способны прожить столько лет даже с помощью колдовства. Всем известно, что ведьмы могут предсказывать будущее. Сбываются ли они или нет, ведьмы и колдуны способны также на разные, скажем, чудеса, на которые каждый человек когда-то был способен.

— В каком смысле? — спросил Азим.

— В эпоху мастеров люди владели силами мироздания и творили чудеса. Однако после Великого конфликта люди отказались от своих сил и со временем утратили способности и даже забыли о них. Я думаю, сны Расулов были проявлением этой силы. Они действительно могли быть предсказаниями.

— Но ведь они не сбылись, — озадаченно проговорил Аъзам.

— Они не сбылись тогда, в их время. Боюсь, им предстоит сбыться в наше время, — удручённо заявил Бузург.

— Что? В каком смысле? — опешил Азим.

— Расулабад на пороге войны, — промедлив, ответил султан.

— Но с кем? — юноша потрясённо сдвинул брови.

— С нами, — глядя ему в глаза, ответил султан.

Азим обомлел, а Аъзам уже знал, что султан скажет это.

— Как я упомянул раньше, султан-заде и хеш-султаны Ахоруна не раз связывались с шахзаде Зебистана родственными узами. Поэтому, пусть с последнего подобного брачного союза прошло несколько сотен лет, мы с покойным падишахом Нодиром приходились друг другу дальними родственниками. И в случае отсутствия прямых наследников один из нас может унаследовать трон второго.

— Вот почему Расим хотел жениться на Зилоле, — заключил Азим и странно посмотрел на отца, который одновременно с ним сказал следующее:

— Потому Расим и обвиняет вас в смерти Нодира и его сыновей?

— Да, — это был ответ обоим. — Этот гнусный шакал задумал всё это с самого начала. Я думаю, он сам и стоит за смертью падишаха и его сыновей. Женившись на моей дочери, он бы предъявил её права на трон по родству. Потерпев в этом неудачу, Расим исполнил свой план другим путём, силой объявив себя падишахом. Визири Зебистана подчинились ему под угрозой смерти. Захватив власть, Расим теперь подло обвиняет меня в своих же преступлениях.

— Он объявил нам войну? — осведомился Азим.

— Нет, но народ Расулабада он точно настраивает против меня, — уверенно заявил султан. — Если Расим сможет убедить зебистанцев отомстить за Нодира и его сыновей, они пойдут на нас войной.

— Как он докажет вашу вину, господин? — спросил Аъзам.

— Он колдун, — ответил Азим. — Он смог подчинить мой разум и выудить дорогу к пещере симурга. Этот мерзавец может помутить разум и своим подданным.

— Допустим, он сможет подчинить своей воле одного или двух человек, но тысячи людей? Как? — Аъзам не представлял себе это возможным.

— Если Расиму всё же удастся это сделать, как мы остановим его? — озадачился Азим. — Он колдун и в свою армию он может призвать других колдунов и ведьм.

— Я думаю над этим, — ответил Бузург. — Поэтому я приказал своим военачальникам готовить войска. Расим может в любую минут собрать армию и объявить нам войну. Мы должны быть готовы.

— Я готов! — уверенно заявил Азим. — Ради Зилолы я готов хоть сейчас отправиться в Расулабад и отсечь этому мерзавцу голову!

— Нет, — на удивление сказал Бузург. — Мы не будем нападать первыми. Возможно, Расим именно этого и ждёт от нас.

— А как же Зилола? У неё мало времени, — встревожился Азим.

— Когда-то