— Пока вернется?

— Ну да. Странный он тип. Пробыл в Вегасе около недели иснова уезжает.

— Куда?

— В пустыню. Садится на вездеход и едет. Говорю тебе, онстранный парень. Мусор почти такой же странный, как и сам главный. На западотсюда нет ничего, кроме богом забытой ПУСТЫНИ. Уж не знаю, как он там живет.Ищет новые игрушки и никогда не возвращается с пустыми руками. Неделю спустяпосле того, как мы с ним вернулись из Лос-Анджелеса, он привез с собой грудупулеметов с лазерными прицелами. А в этот раз раздобыл мины Теллера, контактныемины, разрывные мины и канистру паратиона. Говорит, что нашел целый складпаратиона. А еще столько дефолианта, что можно весь штат Колорадо сделатьлысым, как яйцо.

— Где он все это находит?

— Везде, — просто ответил Ллойд. — Он чует такие штуки. Но вэтом нет ничего странного. Большая часть западной Невады и восточной Калифорниипринадлежала старым добрым США. Там они испытывали свои игрушки — все сорта,вплоть до атомной бомбы. Однажды он и ее сюда притащит.

Он расхохотался. Дайна почувствовала холод, ужасный холод.

— Супергрипп начался где-то здесь. Держу пари. Когда-нибудьон найдет это место. Говорю тебе, он просто чует такие штуки. Знаешь, какая унего теперь самая любимая игрушка?

— Нет, — ответила Дайна. Она была не вполне уверена, что ейхочется это знать… но для чего же тогда она оказалась здесь?

— Ракеты с напалмом. Он нашел пять штук в Индиан Спрингс.Они лежали рядком, как машины Формулы-1 на старте. Он просто влюбился в них.

— Дурачок, — пробормотала она.

— Дурачок-то дурачок, но когда Мусор вернулся, мы отвезлиего в Спрингс. Он походил вокруг ракет «воздух-земля» и прицепил их к самолетамза шесть часов. Невероятно, правда? Специалистов обучали таким штукам летдевяносто. Но видишь ли, они Мусору не чета. Он самый настоящий гений.

«Ученый идиот, ты хочешь сказать. Держу пари, я знаю, откудау него эти ожоги».

Ллойд посмотрел на часы и сел.

— Кстати, мне как раз скоро надо ехать в Индиан Спрингс.Времени осталось только душ принять. Хочешь со мной?

— В другой раз.

Когда душ снова зашумел, она стала одеваться. Повышезапястья она одела браслет с закрепленным на нем выкидным ножом. Быстроедвижение руки, и у нее вырастет шестой стальной палец длиной в десять дюймов.

Ну что ж, — подумала она, надевая блузку, — у девушки должныбыть кое-какие секреты.

Во второй половине дня она работала в бригаде по ремонтууличных фонарей. Работа сводилась к тому, что надо было с помощью простогоустройства проверять исправность лампочек и заменять их, если они перегорелиили были разбиты вандалами во время эпидемии. В бригаде их было четверо. У нихбыл один грузовик с люлькой, который ездил от фонаря к фонарю, с одной улицы надругую.

В конце дня Дайна сидела в люльке и снимала с одного изфонарей плексигласовый колпак, размышляя о том, насколько же ей нравятся люди,с которыми она работает. В особенности ей нравилась Дженни Энгстром, крепкая икрасивая девушка, бывшая до эпидемии танцовщицей в ночном клубе, а теперьсидевшая за рычагами управления грузовика. Она была как раз такой девушкой,которой Дайне хотелось бы видеть в роли своей лучшей подруги. Дайнанедоумевала, как Дженни могла оказаться здесь, в лагере темного человека. Онанедоумевала так сильно, что не осмеливалась задать Дженни этот вопрос.

Остальные тоже были ничего. Она подумала о том, что в Вегасегораздо больший процент болванов, чем в Зоне, но никто из них не был злобным ине сходил с ума в полнолуние. Кроме того, люди здесь работали куда лучше, чем вСвободной Зоне. В Зоне в парках можно было встретить людей, валявшихся налужайках с утра до вечера, а ведь это были люди, которые решили устроитьперерыв на ленч с двенадцати до двух. Здесь такого не встречалось. С восьмиутра и до пяти вечера работали абсолютно все. Либо в Индиан Спрингс, либо вбригадах, обеспечивающих нормальную жизнедеятельность города. Проводились дажезанятия в школе. В Вегасе оказалось около двадцати ребятишек в возрасте отчетырех до пятнадцати лет. Нашлись двое учителей, и в неделе появилось пятьучебных дней. Ллойд, вынужденный бросить школу после того, как его дваждыоставили на второй год в младшем классе, очень гордился тем, что детям былопредоставлено право на образование. В городе открылись аптеки, и никто их неохранял. Люди часто заходили туда… но им не приходило в голову взять с собойнечто более существенное, чем аспирин или гелюзил. Проблемы наркотиков назападе не существовало. Все те, кто видел, что произошло с Гектором Дроганом,знали, какое наказание их ждет за эту дурную привычку. То же самое относилось ик выпивке. Редко кто позволял себе напитки более крепкие, чем бутылочное пиво.

Дайна проверила лампочку, и она оказалась перегоревшей. Онавынула старую лампочку и достала последнюю новую. Отлично, рабочий деньподходит к концу. Уже…

Она посмотрела вниз и замерла.

Люди, возвратившиеся из Индиан Спрингс, шли домой отавтобусной остановки. Каждый считал своим долгом кинуть взгляд вверх. Синдромбесплатного цирка.

И это лицо, которое смотрело на нее.

Это широкое, улыбающееся, удивленное лицо.

«Господи Иисусе Христе, неужели это Том Каллен?»

Капелька соленого пота попала ей в глаз, и все вокруг сталодвоиться. Когда она вытерла глаза, лицо исчезло. Дайна посмотрела вследуходящей группе людей, но со спины невозможно было определить, был ли среди нихТом.

«Том? Неужели они послали Тома?»

Конечно нет. Это было настолько безумным, что казалосьпочти…

«Почти здравым».

Но она не могла заставить себя поверить в это.

— Эй, Джургенс! — закричала ей Дженни. — Ты что, заснула тамили просто занимаешься мастурбацией?

Дайна перегнулась через металлические перила люльки ипосмотрела на перевернутое лицо Дженни. Показала ей палец. Дженни рассмеялась.Потом Дайна вновь занялась фонарем, и когда ей наконец удалось вставить новую,рабочий день закончился. На обратном пути в гараж она была молчалива изадумчива, и Дженни спросила, что с ней.

— Наверное, просто нечего сказать, — сказала Дайна сполуулыбкой.

«Это не мог быть Том».

«Или все-таки мог?»

— Просыпайся! Просыпайся! Черт возьми, вставай же, ты, сука!

Она выплыла из темных глубин сна и почувствовала как кто-тоударил ее ногой в поясницу, скинув ее с большой круглой кровати прямо на пол.