Душ шумел не переставая.

«Вот человек, одержимый манией чистоты, — подумала она. —Интересно, что с ним такое случилось, из-за чего он простаивает под душемполчаса кряду?»

Она вновь подумала о Джадже. Кто же мог предположить, чтотак получится? В своем роде, это была великолепная идея. Кто стал быподозревать старика? Но Флегг, похоже, заподозрил. Каким-то непостижимымобразом он узнал, когда и где должен объявиться Джадж. По всей границе между.Айдахо и Орегоном были выставлены пикеты, которым был отдан приказ убитьсемидесятилетнего старика на синем джипе.

Но произошла какая-то накладка. Со времени вчерашнего ужинавсе здешние шпики расхаживали по отелю с одутловатыми лицами и опущенными внизглазами. Уитни Хорган, бывший прекрасным поваром, накормил их какой-топодгорелой дрянью, по виду напоминавшей собачьи консервы. Джадж был мертв, но вчем-то они просчитались.

Она встала, подошла к окну и окинула взглядом пустыню. Онаувидела, как по шоссе № 95 под горячим солнцем два больших школьных автобусанаправляются в сторону военно-воздушной базы Индиан Спрингс. Ей было известно,что сегодня там проводится однодневный семинар по реактивным самолетам. Назападе оказалось свыше двенадцати людей, имевших отношение к авиации, но ксчастью — никто из них не умел управлять реактивным самолетом.

Но они учились.

Больше всего в связи со смертью Джаджа ее беспокоило то, чтоони ждали его. Может быть, у них был шпион в Свободной Зоне? Это было вполневозможно. Такой шаг был в их духе. Но Сью Стерн сказала ей, что решение озасылке шпионов на запад держится в секрете среди членов комитета, а среди этихсеми вряд ли кто-нибудь мог оказаться на службе у Флегга.

Оставалась очень неутешительная возможность. Флегг сампросто знал об этом.

Дайна пробыла в Лас-Вегасе уже восемь дней, и, насколько онамогла судить, она стала полноправным членом местного сообщества. Она накопилауже достаточно информации о готовящейся операции против Боулдера. Ее оченьудивило и испугало, как люди отшатывались от нее при первом же упоминании имениФлегга и делали вид, что не слышат ее.

Но это было днем. А вечером в баре можно было услышать о немдлинные истории — начало зарождавшегося мифа. Она знала, что не все из этихисторий правдивы, но уже невозможно было отделить золотую вышивку от самойткани. Она слышала, как о нем говорили, что он оборотень, вервольф, что он самначал эпидемию, что он — Антихрист, появление которого предсказано вАпокалипсисе. Она слышала о распятии Гектора Дрогана, о том, как он знал, чтоГек употребляет кокаин… точно так же, как он знал и о том, что Джадж отправилсяна запад.

И во время этих вечерних разговоров никто не называл его поимени. Люди словно верили, что одного этого будет достаточно, чтобы вызватьего, как джинна из бутылки. Они называли его темным человеком. Ходячим Хлыщом.Высоким человеком. А Рэтти Эрвинз называл его Старым Ползучим Иудой.

А если он знал о Джадже, то не логично ли будет предположить,что он знает и о ней?

Шум душа смолк.

— Не разгуливай голой, радость моя. А то у меня опятьвстанет.

Она обернулась к нему, призывно и широко улыбаясь, думая отом, с какой радостью она отвела бы его на кухню и засунула бы эту штуку, которойон так гордится, в электрическую мясорубку Уитни Хоргана.

Он посмотрел на часы.

— Ну что ж, у нас есть еще минут сорок. — Его пенис сталрывками подниматься вверх.

— Тогда иди ко мне. — Он подошел к ней, и она указала ему нагрудь. — Только сними эту штуку, а то у меня от нее мурашки по коже.

Ллойд Хенрид опустил глаза на свой амулет и снял его с шеи.Он положил камень на ночной столик, и тонкая цепочка издала тихий, шипящийзвук.

— Так лучше?

— Гораздо лучше.

Она протянула к нему руки. Через мгновение он уже вогнал внее свою возбужденную плоть.

— Тебе нравится? — спросил он, тяжело дыша. — Тебе нравится,как он ходит в тебе, моя крошка?

— Боже, я просто без ума, — простонала она, думая омясорубке.

— Что?

— Говорю, что я просто без ума! — крикнула она.

Спустя некоторое время, она без труда симулировала оргазм,бешено задвигав бедрами и громко закричав. Он кончил через несколько секунд(она спала с Ллойдом уже четыре дня и почти в совершенстве изучила его любовныеритмы). Когда она почувствовала, как струйка спермы течет у нее по бедру,взгляд ее упал на ночной столик.

Черный камень.

Красная щель.

Казалось, она смотрела на нее.

После этого, как она и рассчитывала, Ллойд заговорил. Этотоже было частью привычного ритма. Он обычно обнимал одной рукой ее обнаженныеплечи, закуривал сигарету, рассматривал их отражения в зеркале на потолке ирассказывал ей о последних новостях.

— Не хотел бы я оказаться на месте Бобби Терри, — сказал он.— Ни за какие коврижки. Главный приказал, чтобы голова этого старого пердунабыла в целости и сохранности. Хотел послать ее обратно через Скалистые горы. Ина тебе. Этот козел залепил ему две 45-ых пули в лицо. С близкого расстояния.Полагаю, он заслужил наказание, но я рад, что меня там не было.

— Что с ним случилось?

— Даже и не спрашивай.

— Как он узнал? Главный?

— Он был там.

По спине ее пробежал холодок.

— Просто так оказался там ни с того ни с сего?

— Да. Он всегда оказывается там, где происходит какая-нибудьнеприятность. — Он сделал глубокую затяжку и затушил сигарету. — Почему мы стобой разговариваем о всяком дерьме?

— Я не знаю… как идут дела в Индиан Спрингс?

Ллойд просиял. Этот проект был его детищем.

— Отлично. Просто отлично. К первому октября, а может быть,и раньше, трое парней уже смогут летать на «Скайхоуках». Хэнк Роусон простовеликолепен. А Мусорный Бак, так тот самый настоящий гений. Кое в чем он неволокет, но как только дело доходит до оружия, он преображается.

— Он так хорошо разбирается в оружии? — спросила она уЛлойда.

— Да он просто бог. У «Скайхоуков» под крыльямиустанавливаются ракеты «воздух-земля». Никто не мог понять, как их крепить.Господи, да у нас почти целый лень ушел только на то, чтобы понять, как ихраспаковать. Ну, Хэнк и говорит: «Подождем, пока вернется Мусорок».