У прозрачной стены, спиной к ней, стоял силуэт человека.

Еще долго после того, как она вошла, он продолжал смотретьна пустыню. Наконец он обернулся. Сколько времени нужно человеку, чтобыобернуться? Две секунды, максимум — три. Но Дайне показалось, что темныйчеловек поворачивался целую вечность, и лицо его появлялось с той же скоростью,что и луна, на которую он смотрел. Она ощутила себя ребенком, в которомлюбопытство боролось со страхом. На мгновение она полностью попала под влияниеего чар и почувствовала уверенность, что когда поворот закончится, спустя Богзнает сколько тысячелетий, перед ней окажется лицо из ее снов — лицо монаха вготической рясе, капюшон которой укрывает абсолютную черноту. Она увидит его исойдет с ума.

А потом он посмотрел на нее, подошел к ней, тепло улыбаясь,и ее первая удивленная мысль была: «Господи, да он же моего возраста!»

Волосы Рэнди Флегга были темными, взъерошенными. Лицо егобыло привлекательным, а кожа — красной и грубоватой, словно он не один деньпровел на пустынном ветру. Черты лица его были подвижными и выразительными, а вглазах плясал ликующий огонек.

— Дайна, — сказал он. — Привет!

— П-п-привет. — Больше она не смогла вымолвить ни слова. Онабыла готова ко всему, но только не к этому. Ее ум был положен на обе лопатки.Он улыбался, глядя на ее смущение. Потом развел руками, словно принося своиизвинения. На нем была линялая байковая рубашка с обтрепанным воротником,потертые джинсы и очень старая пара ковбойских ботинок со стоптаннымикаблуками.

— Что вы ожидали увидеть? Вампира? — Его улыбка стала ещешире. Он словно ждал, что она улыбнется ему в ответ. — Джека-потрошителя? Чтоони вам обо мне наговорили?

— Они боятся, — сказала она. — Ллойд… потел, как свинья.

— Ллойд, — сказал Флегг и скорбно засмеялся. — Ллойд прошелчерез одно довольно неприятное испытание в Фениксе во время эпидемии. Он нелюбит об этом рассказывать. Я спас его от смерти и… — его улыбка стала ещеболее обезоруживающей — …от участи, которая представляется мне несколько болеестрашной, чем смерть в ее обычном виде. Он мысленно связывает меня с этимиспытанием, хотя не я был его причиной. Вы верите мне?

Она медленно кивнула. Она и в самом деле ему поверила иподумала о том, не связаны ли постоянные души Ллойда с «довольно неприятнымиспытанием в Фениксе». Она также поймала себя на чувстве, которое она никогдане ожидала ощутить в связи с Ллойдом Хенридом. Этим чувством была жалость.

— Хорошо. Садитесь, дорогая.

Она вопросительно огляделась.

— На пол. Пол нам подойдет. Мы будем говорить, и говоритьправду. На стульях сидят лгуны. А мы будем сидеть так, как сидят друзья поразные стороны походного костра. Садись, девушка. — Он сел на пол, скрестивноги, и выжидательно посмотрел на нее. В глазах его сверкнуло хорошозамаскированное ликующее веселье.

После секундного колебания она тоже опустилась на пол. Онаскрестила ноги и положила руки на колени. Она ощущала у себя на рукеуспокаивающий вес ножа.

— Тебя послали сюда, чтобы шпионить за нами, дорогая, —сказал он. — Я правильно понимаю ситуацию?

— Да.

— А тебе известно, что обычно бывает со шпионами в военноевремя?

— Да.

Улыбка его стала широкой, как солнце.

— Ну разве нам не повезло тогда, что мои люди и ваши невоюют друг с другом?

Она ошеломленно посмотрела на него.

— Но мы ведь действительно не воюем, — сказал он соспокойной искренностью в голосе.

— Но… вы… — Тысячи спутанных мыслей пронеслись у нее вголове. Индиан Спрингс. Ракеты «воздух-земля». Мусорный Бак со своимдефолиантом и напалмом.

— Разве мы нападали на вашу так называемую Свободную Зону?Может быть, мы предпринимали какие-нибудь ведущие к войне шаги?

— Нет, но…

— А вы атаковали нас?

— Конечно, нет!

— Нет. И у нас тоже нет таких намерений. Посмотри! Оннеожиданно вытянул руку и указал на пустыню.

— Великая Западная Пустыня! — воскликнул он. — Невада!Аризона! Нью-Мексико! Калифорния! ЗА ЧТО НАМ ВОЕВАТЬ? Еще и через двести летнам всем хватит места! Что нам делить?

— Нечего, — пробормотала она. В горле у нее пересохло. Оначувствовала себя ошеломленной и… обнадеженной? Она посмотрела ему в глаза. Этиглаза притягивали ее. Она не сходила с ума. Он вовсе не лишил ее разума.Напротив, он был… очень благоразумным человеком.

— Не существует ни экономических, ни технологических причиндля войны между нами. Наша политика немножко отличается от вашей, но ведь этотакой пустяк, и к тому же, между нами Скалистые горы…

«ОН ГИПНОТИЗИРУЕТ МЕНЯ».

С огромным усилием она оторвала свой взгляд от его глаз ипосмотрела на луну над его плечом. Улыбка Флегга слегка потускнела, и по лицуего пробежала тень раздражения. Или ей это показалось? Когда она вновьпосмотрела на него (на этот раз куда более осторожно), на губах его вновьиграла мягкая улыбка.

— Вы убили Джаджа, — сказала она резко. — Вам что-то нужноот меня, а когда вы добьетесь этого, вы и меня убьете.

Он терпеливо смотрел на нее.

— Действительно, по всей границе между Орегоном и Айдахобыли выставлены пикеты, и у них было задание задержать Джаджа Фэрриса. Но недля того, чтобы убить его! У них был приказ доставить его ко мне. До вчерашнегодня я был в Портленде. Я хотел поговорить с ним так же, как сейчас разговариваюс тобой, дорогая — спокойно, благоразумно, здраво. Два моих пикета засекли егов Копперфильде, штат Орегон. Он открыл огонь, смертельно ранил одного из моихлюдей и уложил наповал второго. Тот человек, который был ранен, успел убитьДжаджа до того, как умер сам. Мне очень жаль, что все так получилось. Гораздо жальче,чем ты можешь себе представить. — Глаза его потемнели, и в этом она поверилаему… но, возможно, не совсем так, как ему хотелось.

— Мне рассказали об этом иначе.

— Выбирайте, кому из нас верить, моя дорогая. Но незабывайте о том, что приказы им отдавал я.

Он говорил убедительно… чертовски убедительно. Он казалсяпочти безобидным — но ведь на самом деле это было не так? Он обладал умениемполитика опровергать твои лучшие аргументы, но то, как он это делал, ее оченьтревожило.

— Если вы не хотите войны, то к чему эти реактивные самолетыи прочее оружие, которое вы раздобыли в Индиан Спрингс?