чего не дурел, кроме как от музыки. [Более громкие аплодисменты.] Когда я заболел тут в отеле — я заболел как раз в тот самый вечер, у меня была температура под 40 градусов, и мне не разрешили выступать, — я услышал, что у меня якобы отравление героином, ей — богу, об этом говорили все на свете — носильщики в отеле, коридорные, прислуга, горничные. А мне было плохо. У меня была простуда, с которой я справился через день, но по всему городу ходили слухи — ОДУРЕВШИМ ОТ НАРКОТИКОВ! Я уже сказал этим людям — не принимайте это на свой счет, леди и джентльмены, я обращаюсь к другим людям, — если я встречу или услышу человека, который говорит это обо мне, я сломаю ему шею. [Крики и аплодисменты.] Это ОПАСНО. Я вырву с корнем твой поганый язык, ты понял меня? С КОРНЕМ. [Громкие вопли в зале.] Большое вам спасибо, леди и джентльмены. Многие из вас видели фильм «Голубые Гавайи»? Вероятно, самая успешная песня — позвольте мне оставить позади это настроение… [И он начинает петь «Hawaiian Wedding Song».]

Присцилла была вне себя. «Я была в шоке. Поскольку [в прошлом] он никогда не показывал своих эмоций публике. Понимаете, он давал волю своим эмоциям, только когда пел, — он выходил на сцену и изливал в пении свое сердце, все то, что у него накопилось в душе. Но он никогда не открывал своих истинных эмоций перед аудиторией. Это было [так] нехарактерно для человека, в котором было столько гордости, — он вел себя вопреки всем своим принципам. Это был словно другой человек».

Он остался в Лас — Вегасе еще на несколько дней — ходил на представления с Шейлой, в один из вечеров устроил короткую демонстрацию приемов карате в середине шоу Тома Джонса в «Сизар Палас», сравнивал кольца на сцене с Викки Карром в «Тропикане» на следующий вечер. Затем, после краткого пребывания из Калифорнии, вернулся с Линдой домой, где местная съемочная команда должна была снимать его в Теннессийском институте карате, школе, организованной им для Реда и своей двоюродной сестры Бобби, которая рекламировалась как курсы карате, которые Ред и Элвис — «черный пояс седьмой дан — ведут вместе, когда Элвис в городе». Он тут для того, объяснил он приглашенным на съемки репортерам, чтобы подготовиться к началу съемок своей первой художественной картины, и, воспользовавшись возможностью, он не только поздравил главного инструктора школы Билла Уоллиса с недавно завоеванным им титулом чемпиона мира, но и «продвинул» Уоллиса до черного пояса четвертого дана в своей собственной школе.

В сохранившемся фильме Уоллис одет в звездно — полосатую форму, в которой он выступал во время турне по Европе в качестве члена чемпионской команды «Тим Америка» прошлым летом, однако Элвис более чем гармонирует с ним в своих фирменных затемненныхочках, каратистской куртке с изображением флага на левой груди и буквами «ЕР» в стиле японской каллиграфии на спине, белых брюках клеш со встречными складками и белых ботинках — челси с наборным каблуком. Даже тогда, когда он демонстрирует и комментирует различные приемы, в его манере читается ленивособственническое отношение, словно ему известно что — то, что не знает и никогда не будет знать его предполагаемая аудитория, включая коллегу Уоллиса и Эда Паркера Дейва Хеблера, который на протяжении последнего года обеспечивал его безопасность. Он несколько напоминает кота, который проглотил канарейку или, может быть, несколько канареек, когда «показывал, что может быть благодушным, позволяя Реду Уэсту нанести четыре раза удар», не увертываясь, как сообщала «Пресс — Симитар», и в то же время несмотря на это казался ужасающе неподготовленным, неуклюжим и некоординированным, он явно снова набрал вес с тех пор, как две недели назад завершил свои выступления в Лас — Вегасе.

На следующий день он принялся лихорадочно тратить деньги и в продолжение десяти дней купил свыше десяти автомобилей для друзей, родственников и прислуги. Он также нанял новую горничную, Мэгги Смит, после того как купил машину, которую подумывали приобрести для себя она и ее мать в «Сид Кэррол Понтиак» (несколько дней спустя у нее появилась своя собственная машина, чтобы ездить в школу), купил машину для брата своего повара и дом для своего повара, приобрел лодку для Чарли Ходжа и огромный трейлер для своего двоюродного брата Билли Смита, чтобы Билли мог жить со своей семьей в Грейсленде и всегда быть рядом.

Между покупками автомобилей — 19 сентября — он посетил с Линдой методистскую больницу, чтобы посмотреть новорожденного ребенка ее брата Сэма и невестки Луизы. Ему всегда нравился Сэм, который мечтал сделать карьеру в правоохранительных органах и работал в департаменте шерифа, одновременно посещая по вечерам юридический колледж. В сущности, именно благодаря усилиям Элвиса и его связям в департаменте шерифа Сэм был переведен с работы в тюрьме в отдел по борьбе с детской преступностью вскоре после их знакомства, а предыдущим летом он помог Сэму и Луизе приобрести новый дом. И все же даже Линда была не вполне готова к тому отношению мессианского благоволения, которое он выказывал не просто к новорожденному, но ко всему процессу деторождения. Убедившись, что мама и дочка чувствуют себя хорошо, Элвис сказал Линде, что хочет зайти в родильную палату, где хирургическая маска, которую дали ему медсестры, не могла полностью скрыть его лицо. «Там была рожавшая женщина, и Элвис подошел к ней, положил руку ей на живот и сказал: «Как себя чувствуешь, милая?» А она воскликнула: «О, Господи, вы похожи на Элвиса Пресли». На что он заявил: «Я и есть Элвис Пресли». Однако Линда вовсе не была уверена, поняла ли женщина, что это не было галлюцинацией.

Многие удивлялись, как это Линда могла с такой легкостью снова войти в свою старую роль после того, что всеми воспринималось как откровенный публичный «от ворот поворот». Этот вопрос Линда и сама частенько задавала себе, но на него было нелегко ответить. В отличие от Шейлы, она не испытывала проблем с принятием щедрости со стороны Элвиса, умея показать, что ценит ее, и внешне всегда оставалась жизнерадостной. Но она больше не была уверена в том, в чем именно состояла ее роль или чем она хочет быть. Она знала, что ему нужен кто — то, кто мог бы заботиться о нем, когда уходят все другие девушки, и теперь, когда Джо постоянно жил в Калифорнии, а старая компания уже не была такой сплоченной, как раньше, она видела в себе и Верноне