сел сверху, лишая возможности сопротивляться. Трепыхаться под ним не было смысла – так я только силы потрачу, которые могут пригодиться мне потом.

– Советую не сопротивляться, а попробовать получить удовольствие, дорогая, – говорил он, когда я попыталась дернуться. – Знаешь, когда я с тобой закончу, узнав путь к Пентагону, то подумываю приняться за двух милых девчушек. Нет, не сразу. Пусть подрастет сначала одна, а когда я ее сломаю, то к тому времени уже и вторая достигнет нужного возраста.

Не выдержав напора гнева, что рвался наружу, я плюнула ублюдку в лицо. Он медленно вытер слюну, не переставая при этом довольно ухмыляться.

Резкий взмах руки и звонкая пощечина обожгла мое лицо, немного поведя челюсть. Зажмурившись, я сделала глубокий вдох и всем видом показала, что больше такого не повторится.

– Вот такая ты мне больше нравишься, Джоанна, – Гарри с жадностью в глазах оглядел меня. – Это тебе уже не понадобится.

Бакстер схватился за бюстгальтер и потянул в стороны. Ткань предательски затрещала, разрываясь окончательно. Облизав рот, он прикусил нижнюю губу, любуясь видом, который ему открылся.

– Даже идеальнее, чем я себе представлял, – пробормотал он, снимая пиджак, а после него и жилет.

Наблюдая, как он расстегивает запонки, кладет их в карман брюк и закатывает рукава, поймала себя на мысли, что монстр давно наблюдает за мной.

И он ждет приказа.

Собрав внутри себя всю ненависть на род Бакстеров, гнев за сотворенные ими злодеяния в отношении моей семьи, дала мутанту «встать в полный рост».

– А теперь, – Гарри склонился над моим лицом, остановившись в дюйме от губ, – поиграем. Можешь кричать и плакать, молить и стонать – тебя никто не услышит. Эти стены шумоизоляционные.

Сначала нервный смешок вырвался против моей воли, затем истерический хохот заполнил все пространство, повергая Суку Гарри в замешательство.

– Ты хочешь поиграть, Гарри? – отсмеявшись спросила я, представляя, что этот ублюдок уже посчитал меня больной на голову.

Он немного опешил и на фут отстранился, разглядывая мое лицо. Меня это не беспокоило, а даже, наоборот, давало запал. Я приподнялась так, чтобы он видел мои глаза и понял всю серьезность намерений.

– Тогда я вожу!

Откинувшись назад, сделала рывок, ударив ублюдка лбом по переносице. К уже существующей головной боли добавилась еще и эта.

Чувствуя внутри нарастающую физическую силу, несколько раз дернула руками, пока футболка не разорвалась вместе с цепью, что удерживала меня.

В глазах Бакстера отражался неподдельный страх, потому что я перешла в наступление.

– К-как… ты… Ты??? – лепетал он, пятясь назад.

Не давая ему опомниться, напрыгнула на него и, завалив на пол, частично утратила контроль. Жажда крови монстра и моя жажда мести переплелись и плотно связались, образуя опасный дуэт. Большие пальцы в мгновение отыскали глазницы. Остервенело вдавливая мягкие шарики внутрь ненавистной черепушки, я чувствовала смесь удовлетворения и страха. Боялась того, во что превращалась, но не в силах была противостоять этому. Словно это естественный ход вещей, на который нельзя повлиять, а только принять.

Крики и жалобные всхлипы Сучки Гарри тонули в звукопоглащающих панелях, которыми были обшиты стены. Мертвой хваткой вцепившись в мои руки, он безуспешно пытался остановить насилие, обернувшееся против него самого. О, нет, я не забыла о том, что он говорил о других девушках. Чувствуя заочную ответственность за их прерванные жизни, я усилила давление.

Бакстер уже не умолял, но все еще был в сознании, тихо скуля, как побитая собака.

Не сдох от шока. Это хорошо.

– Джоанна, прошу… Твои дочки…

– Ты мне за них ответишь, – прорычала ему в лицо, поднимаясь.

Осмотрела стену с инструментами, взгляд зацепился за секатор.

Подойдет.

Если превращаться в монстра, то полностью оправдывая новое звание.

Усевшись на него сверху, схватила за запястье и дернула на себя.

– Итак, ублюдок, у тебя есть шанс умереть быстро, сказав мне, где дети, – я оттянула большой палец и заключила его между двумя лезвиями. – Или я буду отрезать выступающие части твоего тела за каждый неверный ответ. Как тебе такая игра?

– Джоанна… прошу… НЕ-Е-Е-ЕТ!

Раздался довольно неприятный хруст, после которого Гарри лишился первого пальца. Кровь брызнула и попала мне на лицо.

– Неверный ответ, – холодно бросила я, запирая совесть и моральные принципы за толстой дверью под названием «Жажда мести».

Это оказалось пугающе просто.

– Ты не представляешь… Ты больше их не увидишь… СУКА-А-А-А-А!

Клац. Клац. Клац.

Кровь заливала его руку и одежду с завидной скоростью.

– Остался мизинец, размером с твой хер, выблядок.

Бакстер уже откровенно хрипел, его голос сорвался. Тяжело сглатывая, он простонал что-то нечленораздельное. Потом, видимо собравшись с духом, он раскрыл рот.

– Твои… дети… в Хэйвене.

Этот ответ ввел меня в замешательство.

– А это – что за место? – чуть менее напористо спросила я.

Гарри заскулил, но, почуяв, что он снова хозяин ситуации, решил увильнуть.

– Прошу, Джоанна, я все скажу, только останов… М-М-М БЛЯЯЯЯТЬ! ТВАРЬ! СУКА!

Роковая ошибка – думать, что меня можно смягчить. Мизинец и три пальца второй руки бодро покидали своего обладателя.

– Последний шанс, Гарри, – с ненавистью в голосе проговорила я, наклонившись к его уху. – У тебя есть шанс умереть с оставшимся потрепанным достоинством, или я отрежу твой член, только потом убью. Выбирай.

Самой было тошно от того, что говорила, но я прекрасно осознавала – такие, как он, по-другому не понимают. Он должен впитать всю ту боль, которую причинил мне, моей семье и всем тем, чья жизнь была сломана из-за его больных фантазий.

Значило ли это, что я готова смириться с потерей человечности, полностью отдавшись в распоряжение безнравственного и кровожадного монстра?

Только в том случае, если я верну детей.

Однако… Какая жизнь их ждет с бессердечным чудовищем, в которое я постепенно превращалась?

– Х-хорошо… Мы… В Зоне Б.

Вот черт…

Досада отзывалась кислым привкусом во рту.

Хотела закончить начатое, но движение у входной двери заставило подняться и приготовиться. Любой, кто зайдет сюда, будет неминуемо атакован. Бакстер скрючился на полу в позе эмбриона, прижимая неполноценные конечности к себе и тихо скуля.

Поудобнее перехватив секатор, приняла боевую стойку, наплевав, что стою практически голая и в крови.

Дверь чуть ли не срывается с петель, когда в комнату залетает ураган по имени Хантер. Он весь мокрый и в грязи, рукав куртки надорван, на бедре свежая повязка, под которой застыло красное пятно, в руках кольт «Питон».

Бешеный взгляд зеленых глаз встречается с моим настороженным, затем он обращает внимание на скорчившегося на полу Бакстера и криво ухмыляется.

– Кажется, я вовремя.

Нервный хохот разрезал тишину.