Она даже тщательно осмотрела все портреты, надеясь найти имена и даты, но тщетно. Нарисованные леди и лорды взирали на нее свысока и не торопились раскрывать свои тайны. Ни одной подписи. Ни на одной картине.

Джул долго стояла у изображения Эдриана Клиффорда Норрея, вглядываясь в его холодные глаза и пытаясь понять, откуда в незнакомом замке оказался портрет одного из предков Уильяма. Тоже без подписи, между прочим.

Джулию неуловимо притягивал живой, решительный взгляд и мерещилось, что она хорошо знакома с его обладателем. И между ними даже есть какие-то чувства. И эти губы…

«Перестань, Джул! - оборвала она саму себя. - Не превращайся в глупышку! Какие чувства?»

Она насмешливо фыркнула и повернулась, собираясь уйти, но так и не смогла оторваться от будоражащего душу портрета. Какая-то сила держала ее, не позволяя оторваться. Так прошла минута, другая, третья…

Джули пристально смотрела на высокомерного лорда, а тот, казалось, так же пристально разглядывал ее. И Джул не понравилось выражение его глаз. Казалось, Эдриан оценивает, на что она способна.

- Да, уж, поверьте, на многое, - пробормотала Джулия.

Она отгоняла мысли о том, что разговаривать с портретами странно. А что делать, если больше никого рядом нет?

Ночь застала ее в той самой спальне, в которой она проснулась впервые. Джулия глядела на залитый луной лес и размышляла, что делать дальше. В душе у нее боролись страх и надежда. Надежда на то, что завтра она все-таки сумеет найти выход к крепостной стене. А страх…

Джул боялась признаться самой себе, что все намного хуже, чем она думает. Да, легче всего было бы свалить случившееся на Конли, но что-то подсказывало ей, что все гораздо сложнее.

Она никогда не верила в потусторонний мир, часто подсмеивалась над суеверной сестрой и не признавала ничего сверхъестественного.

И вот теперь, столкнувшись с необъяснимым, оказалась не готова к тому, чтобы признать, что все происходящее - слишком далеко от той реальности, к которой она привыкла.

«Нет, ерунда. Это все Конли подстроил! - убеждала она себя, но назойливый внутренний голос насмешливо твердил: - Очнись, Джул, в Вуллсхеде сейчас глубокая осень, почти зима, а здесь - лето, причем, теплое и совсем не сырое»

И это-то и странно.

Как бы ни старался Конли, изменить климат ему не по силам, а значит…

Джул рассердилась. Что - значит? О чем она рассуждает?

Разве можно оказаться в другой реальности? Это же настоящий бред!

Негромкий треск, раздавшийся в глубине комнаты, заставил ее обернуться. Это еще что такое?

Трюмо, стоящее у стены, сияло странным голубоватым светом. Оно манило к себе, притягивало, тянуло, с немыслимой силой.

Джул испуганно вздрогнула. Что за чертовщина? Она почувствовала, как ухнуло сердце, но попыталась успокоиться. Не время заламывать руки и падать в обмороки. Это она всегда успеет! А вот понять, что творится вокруг, просто необходимо.

Попытавшись унять сбившееся дыхание, она подошла к сверкающему зеркалу.

Огромное полотно отразило ее бледное лицо, встревоженные глаза, искусанные, потрескавшиеся губы. И мужчину в черной маске, стоящего у нее за спиной.

Джулия вскрикнула и обернулась, но никого не увидела.

- Что вам от меня нужно? Эй, вы слышите?

Ответа не последовало.

Отражение незнакомца исчезло.

- Трус! - не выдержав, выкрикнула Джул. - Только и можете, что пугать беззащитную женщину!

Ее трясло от страха и негодования. Причем, негодования было больше. Что за странные игры? Что за неуловимый призрак?

- Вы обвиняете меня в трусости, леди Норрей? - послышался холодный, насмешливый голос.

- Именно так, - выпалила Джулия, оглядываясь по сторонам, в поисках говорящего.

- Голословное утверждение, - лениво протянул невидимый собеседник.

- А как еще назвать мужчину, исподтишка наблюдающего за женщиной?

Джул вскинула голову и посмотрела в зеркало. Почему-то ей казалось, что она сможет увидеть там отражение незнакомца.

Так и вышло.

- Боюсь, вам еще придется ответить за это оскорбление, - произнесли тонкие губы, и их искривила презрительная усмешка.

Джулия смотрела в сверкающее голубыми искорками полотно и видела за своим плечом высокого мужчину, в старомодном бархатном камзоле. Незнакомец не двигался и пристально глядел на нее сквозь прорези маски.

- Для того чтобы ответить за оскорбление, нужно знать, кого оскорбил, а мне не известно ваше имя.

- Не расстраивайтесь. Я хорошо знаю ваше, и, поверьте, у вас будет возможность загладить свою вину.

- Вину перед призраком? Вы себе льстите, милорд, - сердито фыркнула Джулия.

Ее раздражал тон незнакомца, раздражало его превосходство и явная насмешка, раздражала абсурдность ситуации.

Лишь выработанная годами выдержка не позволяла вспылить. Все-таки, Уильям добился своего. Истерики она закатывать не привыкла.

Прикосновение теплых ладоней к плечам, заставило ее вздрогнуть. Правда, отшатнуться она не успела.

- Для призрака я слишком живой, не находите? - наклонившись к ее ушку, тихо шепнул мужчина.

Он крепче прижал ее к себе, и Джул задохнулась от острого ощущения, возникшего внутри.

Она видела в отражении, как незнакомец касается губами ее волос, спускается ниже, к шее, и не могла двинуться с места, настолько ее ошеломило происходящее.

Мужчина перекинул ее косу и мягко поцеловал выступающий позвонок.

- Немедленно уберите руки!

Джул вспыхнула и попыталась вырваться, но удерживающие ее объятия были слишком крепкими.

- Иначе что? - издевательски выдохнул «призрак».

Вместо ответа, Джулия изо всех сил наступила ему на ногу каблучком.

- Проклятье! - прошипел незнакомец и чуть ослабил напор, а Джул, воспользовавшись этим, отскочила в сторону.

Она повернулась, собираясь высказать все, что думает, но никого рядом не было.

- Да, что же это такое!

Джул возмущенно огляделась вокруг. Комната была пуста, а зеркало отражало лишь ее раскрасневшееся лицо и бурно вздымающуюся грудь. Никакого мужчины рядом не было.

«Одно из двух, - растерянно подумала Джул. - Либо я давно уже сошла с ума и нахожусь в больнице святого Луки, либо кто-то упорно этого добивается»

Третий вариант, что она на самом деле видит все происходящее, Джулия сразу отвергла.

- Я все равно разберусь и найду выход, - прошептала она. - И тогда тот, кто все это затеял, очень сильно пожалеет!