Аарон отдал мне. Его третье указание: надеть его на безымянный палец правой руки.

Руки дрожали так, что я еле справилась. Кольцо было большим и свободно болталось на пальце. Но стоило только подумать об этом, как оно уменьшилось, сев точно по размеру. И только крупный рубин остался прежним и не изменил формы.

А сейчас мне нужно было выполнить его четвертое указание. Самое странное и рискованное.

Я надела рабочий халат, заправила полы в белые брюки, чтобы не торчали из-под куртки, как можно плотнее застегнула верхнюю одежду, пытаясь скрыть рабочий халат и вышла из дома. На улице наступали сумерки.

Когда я дошла до границы поселка, стало совсем темно. Я забыла захватить фонарь, но вокруг было столько снега, от которого отражался свет ярких звезд, что он не понадобился.

Мне нужно было пройти через пролесок к самой грани, а потом найти высокий дуб, сквозь который проходит радужная стена. Аарон предупредил меня, чтобы я была осторожна, так как именно там его подстрелил дозорный снайпер.

Стоя на границе леса, я колебалась. Аарон сказал довериться ему, но сейчас я не сомневалась в нем, я сомневалась в самой себе. Удастся ли быстро преодолеть несколько метров от леса до стены? Двигаться пришлось бы так быстро, чтобы патруль не заметил, а заметив, не успел прицелиться и выстрелить. Еще был призрачный шанс, что в бегущего к стене, а не от нее человека стрелять не будут, но я в такую удачу не верила. У пограничников есть четкая и короткая инструкция: «Увидел странное — стреляй, не раздумывая».

Я стянула с себя куртку: она замедляла движения и делала меня легкой мишенью. Поплотнее заправила белоснежный халат в эластичные брюки, чтобы полы не мешали при беге — моя зимняя маскировка. Я надеялась, что белое на белом разглядеть будет сложнее.

Аарон сказал, что нужно дождаться пока патрулирующий границу наемник отвернется, что у меня будет немного времени до того, как он вновь посмотрит в мою сторону. И пост охраны был довольно далеко, то есть и без этого увидеть меня было бы непросто. У меня было много шансов на успех, но рассчитывать на одну только удачу было бы глупо.

Бросив куртку здесь же, часто подышала, попрыгала на месте, провоцируя выброс адреналина в кровь и разогревая мышцы. А ощутив ускоренное биение сердца, дождалась нужного момента, когда наемник повернулся ко мне спиной, оттолкнулась и побежала изо всех сил.

Моя цель — вековой дуб, прорезанный радужной границей — становился все ближе. Я хотела бы двигаться быстрее, но проваливалась в снег почти по колено едва ли не на каждом шагу.

Еще несколько секунд, и я смогу!

И я почти успела.

Когда до дуба оставалось несколько метров, раздался первый выстрел. Мимо. За ним еще один. И в тот момент, как я на полном ходу врезалась в радужную стену, икру будто обожгло раскаленным металлом. Я вскрикнула и упала, но не встретив опоры там, где была стена, провалилась в пустоту.

Аарон просил доверять, и я доверилась. Он сказал, что я должна пересечь грань, и я не колебалась ни секунды.

И пересекла.

Я ожидала чего угодно, кроме того, что увидела.

Тут был день. Или просто темнело позже? И трава, покрытая инеем с синим оттенком, но трава! Я лежала на ней, так как, не встретив при падении преграды, просто полетела вперед. Земля была ледяной, но на небе по-прежнему ярко, хоть уже и не согревая, светило солнце.

Попыталась встать и зашипела от боли в ноге. Бросив взгляд вниз, увидела залитую кровью штанину. Приложила руку к ране и первым делом обезболила. Проверила ранение на серьезность. Боль оказалась преувеличенной, заряд лишь вскользь задел меня — просто глубокая царапина. Мне потребовалось меньше минуты, чтобы ее залечить.

И я проклинала каждую секунду, которую пришлось потратить. Я бы не тратила на это время, но понимала: с раной на ноге, даже пустяковой, я точно далеко не уйду.

А мне нужно было не идти, нужно было бежать.

После императорских допросов, которые больше походили на пытки, на людей страшно было смотреть, а Аарон там, на том самом допросе. Из-за меня ему больно прямо сейчас, а мне еще предстоял длинный путь.

Передо мной простиралось голое поле и бесконечные зеленые, с голубым оттенком холмы. Я не сдержалась и, зарывшись пальцами в жесткую траву зарыдала то ли от облегчения, что все получилось и я за гранью, то ли от отчаяния, не представляя, как я преодолею оставшееся расстояние.

Разбираться и думать было некогда, и игнорируя бегущие по щекам слезы, я встала и побежала. Чем быстрее выполню все указания, тем меньше придется Аарону терпеть.

От усталости непривычное к бегу тело очень скоро стало сдавать. Я не останавливалась и не снижала взятый темп. Легкие горели, колени подгибались, бок разрывало от боли, глаза заливал стекающий со лба пот, от которого я раздраженно отмахивалась.

Я не знала, сколько прошло времени, но это была самая длинная и мучительная дистанция в моей жизни. Когда я увидела первое на своем пути строение, сил не оставалось даже на облегчение. Добежав до крыльца, с трудом проталкивая в легкие морозный воздух, прислонилась к стене и забарабанила в дверь.

Долго никто не отвечал, и я снова едва не зарыдала, заколотив по несчастной двери с удвоенной силой. Но тут наконец услышала торопливые шаги по ту сторону. Дверь распахнулась, и на пороге возник крепкий бородатый мужчина. Не в силах даже выпрямиться, с трудом подняла казавшуюся неподъемной руку и, демонстрируя кольцо, сказала:

— Мне нужно срочно попасть в главный дом. К отцу Аарона Уайта.

Аарон сказал, что кольцо — это мой пропуск в его мире. Так все и оказалось. Оно и мой внешний вид оказались достаточно демонстративными, чтобы мужчина, не задавая лишних вопросов, провел меня в небольшой сарай и усадил в странную карету без лошадей.

И я откинулась на мягкую спинку сиденья, позволяя горевшим в агонии мышцам, внутренним и внешним, немного расслабиться.

Глава 8

Мы ехали непривычно, ужасающе быстро и уже через несколько минут въехали в город. Карета всю дорогу очень странно, приглушенно тарахтела, не давая мне собрать мысли в кучу.

Проехав по городку, в котором были перемешаны маленькие и просто огромные, слишком для меня высокие (некоторые даже больше пяти этажей) дома,