— Еще вопросы есть?

— Летим с Жуковского? — спросил старший лейтенант Липин.

— Да! Оттуда в четырнадцать часов пойдет в Хмеймим наш борт. Он захватит и вас. Отсюда выезд в двенадцать. К этому времени пообедать, получить на складах все необходимое. Я закончил, выезжаю в министерство. Полковник Серданов, прошу вас постоянно держать со мной связь. У нас вроде все сделано, но мало ли какие сбои могут произойти. Решим в режиме реального времени, — проговорил генерал и вышел из комнаты.

Полковник осмотрел подчиненных и сказал:

— Вот такая нам предстоит работа, парни.

— Интуиция мне подсказывает, что Эль-Нугуром наше командование в Сирии не ограничится. В самом Алеппо до черта всяких заминированных объектов, — проговорил прапорщик Майсак.

— Ну и хорошо, — заявил Галдин. — Заработаем приличные бабки, а там, глядишь, и премию министр выпишет, этак по миллиону на человека. Можно и в рублях.

Пахомов усмехнулся:

— Ага! Размечтался. Он, кроме оплеух, ничего не выписывает. Так что закатай губу, Вадим.

— Ну и черт с ней, с этой премией, и без нее обойдемся.

Полковник Серданов хлопнул ладонью по столу.

— Отставить базары! Сейчас девять тридцать семь. В двенадцать мы должны выехать отсюда. На подготовку остается час. Начальник склада у себя, экипируйтесь. Снаряжение и вооружение штатное. Сверх того каждому «АКС» с тремя магазинами и по две наступательные гранаты.

— Наших четвероногих друзей ветеринары уже смотрели? — спросил Снегирев.

— Чуйко смотрел, капитан Бережная должна подъехать в одиннадцать. Вопросы есть? Правильно, их нет и быть не может. Все свободны!

— Как мухи в бреющем полете, — добавил Галдин.

— Ты что-то сказал? — Серданов угрюмо посмотрел на него.

— Ничего особенного, товарищ полковник. К нашей теме это отношения не имеет.

— Работайте! Построение у автобуса в полной готовности в одиннадцать пятьдесят.

Саперы поднялись, вышли из модуля и сразу же направились к помещению с вольерами, где содержались их подопечные.

Снегирев подошел к просторной, чистой клетке Барона. Тот издали почуял хозяина, прыгнул на решетку, радостно завилял хвостом. Впрочем, точно так же вели себя и все остальные собаки.

— Привет, Барон! Как ты, друг? — Снегирев открыл дверку, вошел в вольер.

Пес тут же поднялся на задние лапы, передними обхватил старшего лейтенанта за плечи, высунул язык и прошелся им по всему лицу сапера.

— Барон, давай без излишеств. Я тоже рад тебя видеть. Погоди, сейчас дам то, что ты любишь. Знаю, ждешь. — Старший лейтенант достал из небольшой сумки пачку печенья.

Барон сел так, словно нашел мину. Его ясные глаза смотрели на офицера, а хвост, словно веник, подметал вольер.

Снегирев открыл пачку, бросил печенье, которое тут же исчезло в пасти Барона. Затем туда же отправилось второе, третье, четвертое.

Ополовинив пачку, Снегирев убрал ее и заявил:

— Хватит!

Барон полез мордой в сумку.

— Сказал, хватит.

Снегирев надел на пса ошейник, прикрепил управляемый поводок. Он вывел пса из вольера, и тот потянул его к торцу помещения.

— Куда, Барон?

Вскоре он все понял.

Пес остановился у клетки Вьюги, которая лежала на боку. Четыре черных пухлых щенка сосали ее.

Вьюга приподняла голову.

— Вот оно что? К своим потянуло? Ладно, посмотри на свое семейство. Скоро это чувство пройдет. У вас, собак, с этим куда проще, чем у людей. — Снегирев вывел пса на площадку и заявил: — А ну-ка, Барон, давай пробежимся по полосе препятствий.

Пес, засидевшийся в вольере, рванул поводок. Он преодолел полосу легко и так быстро, что старший лейтенант вынужден был перейти на бег. Он выгулял Барона и оставил его на попечение сержанта-кинолога.

Старший лейтенант прошел на склад, где получил тропический камуфляж с курткой и накидкой, шлем, бронежилет, разгрузку, укороченные сапоги. Барон почему-то терпеть не мог шнурки, рвал их в клочья. Поэтому Снегирев вынужден был носить сапоги. На складе ракетно-артиллерийского вооружения Снегирев забрал автомат, магазины, гранаты, нож. Чуйко выдал ему медицинские аптечки и специальный санитарный пакет.

В 11.00 подъехала на своем «Шевроле» капитан Бережная. Ее встретил ветеринарный фельдшер старший лейтенант Чуйко, принялся что-то объяснять, показывать какие-то бумаги.

Бережная поприветствовала офицеров и прошла в санитарный блок, куда кинологи провели собак. Осмотр длился недолго.

В 11.50 саперы выстроились у микроавтобуса. Это были капитан Пахомов с псом Амуром, старшие лейтенанты Снегирев, Липин и Галдин с Бароном, Туманом и Султаном, прапорщик Майсак со своей Тучей, ветеринар Чуйко и сержант Суриков.

Серданов обошел строй, остался доволен осмотром и приказал всем занимать места в автобусе.

В салоне Галдин оказался рядом со Снегиревым. Псы в проходах, сумки на задних сиденьях.

Снегирев наклонился к Галдину и спросил:

— А чего тебя, Вадим, начальство перед совещанием держало в кабинете? Если, конечно, это не секрет.

— Какой секрет, Сеня? Просто вчера я понадеялся на сегодняшний выходной и слегка расслабился в баре, который недалеко от дома.

— Откуда генерал и полковник узнали об этом?

— Из полиции.

— Как надо расслабиться, чтобы попасть туда? Ты разнес полбара?

— Нет. Набил морду одному негодяю, разочек выстрелил из табельного пистолета.

— Ни хрена себе! Это сколько ж ты выпил?

— Нормально. До сих пор мутит.

— Бармен сдал? Так он вроде знакомый твой.

— В баре все знакомые.

— А с чего свара-то началась?

— Отстань, Сеня!

— Нет, расскажи, все равно до аэродрома как минимум час езды.

Галдин поведал товарищу о вечернем происшествии в баре «Весна», о трех отморозках, один из которых оказался сыном заместителя министра. Заодно рассказал и о Вике.

— Погоди! Так ты девушку домой увел, как разогнал недоумков?

— Сама напросилась.

— И как?

— Что «как»? — Неподражаемо.

— Да, повезло тебе. А как с сыном шишки вопрос разрешился? Эти чинуши ой как не любят, когда их чад кто-то пытается образумить.

— С паханом очень быстро разобрался генерал Адаксин. Думаю, уже сегодня этот чинуша лишится должности.

— За что? За то, что попытался надавить на полицию?

— На нем и без этого грехов много оказалось. В общем, отмазал меня генерал. Спасибо ему.