Несколько секунд смотрю ему вслед, переминаясь с ноги на ногу. Что это было?

А мне сейчас что делать?

Первой мыслью — сбежать. Оглядываюсь на входную дверь. Ну, допустим, снаружи нет стражи, и мне, по невообразимому везению, даже удастся выбраться незамеченной из замка. И? Дальше-то что?

Будь я драконом — взмыла бы в небо. Если бы смогла преодолеть защитные плетения и до первой же пограничной заставы — усмехаюсь грустно.

Смотрю на широкую кровать. Лечь спать? Ага, добровольно шагнуть в расставленные сети. Вернувшемуся Сардару останется только устроиться рядом, и чего добьюсь, спрашивается?

С обречённой тоской смотрю на балконную дверь, за которой скрылся дракон. Обхватываю себя за плечи и покорно плетусь следом. Что угодно — если это отсрочит во времени постель — я обязана этим воспользоваться.

Осматриваюсь по сторонам, замечаю пыточные белые туфли на каблучках, валяющиеся рядом с креслом, на которое брошено платье. Не хочется влезать в них снова, но других сейчас под рукой нет…

Переступаю порожек, выхожу на балкон. Прохладный ночной воздух лижет обнажённые плечи и нагло пробирается под тонкое кружево ночной сорочки.

Бледно-жёлтая круглая луна зависла над мириадами огней ночного Блэртауна, раскинувшегося далеко внизу. Сардар стоит спиной ко мне, опираясь ладонями на каменные перила. В неясном лунном свете его фигура выглядит ещё мощнее и больше.

Заставляю себя не обращать внимания на боль в стёртых ногах. Тук-тук-тук — каблуки стучат по твёрдому камню. Останавливаюсь справа от Сардара, на расстоянии пары метров.

Делаю глубокий вдох, и это, наконец, получается. Задираю голову и смотрю на далёкие звёзды. Из сотен беспорядочных точек, сверкающих холодным светом, глаза выцепляют созвездие дракона, мантикоры, истинной пары…

Опускаю глаза и смотрю на запястье, на испорченную старую метку, которую уже почти не разобрать, на новую чёрную, шлёпнутую прямо поверх серебристой.

Говорят, истинная связь непоколебима и вечна. Врут?

Поворачиваю голову и раздражённо смотрю на Сардара. Дракон, как и в прошлый раз, наблюдает за ночным городом, а не за мечтательными звёздами.

— Это что же получается? — задаю вопрос, который мучает меня весь вечер. Голос хрипло дрожит. — Я теперь твоя истинная?

Затаив дыхание, жду ответа. Сардар не торопится мне его дать. Наблюдаю за движением его век, за медленным поворотом головы.

Он небрежно облокачивается на перила и приподнимает бровь:

— А тебе бы этого хотелось? — спрашивает и внимательно наблюдает за моей реакцией.

Чувствую себя неуютно и глупо. Обхватываю себя за плечи, провожу ладонями вверх и вниз по обнажённым плечам, разгоняя мурашки и одновременно с этим закрываясь. Облизываю губы, быстро смотрю на Сардара, затем в сторону:

— Вопрос не в том, чего бы мне хотелось или не хотелось, — пожимаю плечами. — Я имею право знать правду!

Уголок рта дракона дёргается в усмешке:

— Правду?

И почему в этой его фразе мне мерещится издёвка? Сардар отталкивается от перил и принимается медленно обходить вокруг меня. Исчезает из поля зрения. Я же стою на месте, не вертеться же волчком, в самом деле! К тому же любое лишнее движение в стёртых ногах отдаётся болью.

— Правда в том, — раздаётся над ухом его тихий вкрадчивый голос, я слышу, как дракон жадно втягивает воздух рядом с моими волосами, чувствую ягодицами и лопатками жар его тела, но он не касается меня, — что ты здесь, со мной, полуголая, Алана Хард. И я могу сделать с тобой всёёё, что за-хо-чу.

Во рту становится сухо. Я каждую секунду жду подвоха, напряжена, как струна арфы, поэтому едва не шарахаюсь в сторону, когда спины касается что-то тяжёлое и мягкое.

— Проклятье, Лана! — предупреждающе рычит дракон, слегка сжимая мои плечи, удерживая на месте. — Не дёргайся ты так!

За спиной снова раздаются шаги. Опускаю подбородок и замечаю у себя на плечах мягкую чёрную ткань — Сардар набросил мне на плечи свой халат, а сам остался в одной белой рубашке.

Не слишком хочется принимать его заботу, но на балконе и вправду прохладно, не хватало ещё простудиться. Молча кутаюсь в бархатистую ткань, хранящую тепло чужого тела и приятно пахнущую свежим вереском.

— Ты так и не ответил! — повторяю упрямо, обвиняюще глядя на дракона, вернувшегося на своё место у ограждения. — Эта метка настоящая?

Требовательно потрясаю рукой, впервые сама приближаюсь к дракону:

— Истинная связь вечна и нерушима! — шепчу горячо всем известный закон. — Истинность предначертана судьбой, судьбу так просто не отменить! Это невозможно!

Сардар мрачнеет. Прячет руки в карманы брюк. Разворачивается ко мне, смотрит на меня сверху вниз:

— Судьба — это результат наших решений, Лана. Кто-то её ожидает, я — создаю сам!

Слышать подобное возмутительно и дико одновременно. Я потрясена до глубины души его эгоистичной наглостью.

— А меня? — злюсь на себя за то, что голос жалко дрожит, но ничего не могу с собой поделать, я уже на пределе. — Меня спросить ты не подумал? Что решаю я?

В чёрных глазах дракона мелькает искреннее недоумение, быстро сменяющееся жалостью:

— Ты всего лишь женщина, Лана, — Сардар склоняет голову к плечу и рассматривает меня так, будто впервые видит. — Женщина в мире, где правят драконы. Ну, что ты можешь решать, в самом-то деле? Надеть белое или чёрное — вот он, уровень твоих решений, малыш. Думал, ты и сама это знаешь.

Его циничные слова бьют хуже пощёчины. Но в них я выцепляю главное. Впиваюсь ногтями в метку на левом запястье, прищуриваюсь зло:

— То есть, метка не настоящая, я правильно тебя поняла? — царапаю чувствительную кожу на руке в неосознанной жажде стереть фальшивку. — Я не твоя истинная? А это просто маскировка? Фокус для простаков? А зачем?! Зачем это великолепному генералу Харду, которому плевать на мнение других и который сам создаёт свою судьбу? Не слишком-то получается её создавать? Без божественной метки?

Накопившаяся усталость, страх, переживания последних дней, обида на циничные слова дракона — всё выплескивается разом.

Глаза Сардара вспыхивают бешенством. В один большой шаг он оказывается рядом и больно сжимает моё запястье, прикрывая несчастную метку своей огромной горячей рукой:

— Этот, как ты выразилась, фокус, — цедит, коверкая мою интонацию, — позволит мне признать ребёнка, которого ты носишь! Так, что ни один жрец не прикопается! Всё, как ты хотела, дорогая жена! У нас почти готовая семья! Всего-то и осталось, что консумировать брак.

В следующий миг я вскрикиваю от неожиданности и беспомощно взмахиваю руками, теряя равновесие, а спустя секунду понимаю, что оказалась на руках дракона, который с лёгкостью подхватил меня и быстрым шагом пересекает балкон, возвращаясь обратно в спальню. Вместе со мной.

— Что?! — захлёбываюсь от возмущения,