Впрочем, Слай всегда подозревал, что большинство рассказов об этих викингах современности многократно преувеличены. Но…будучи парнем достаточно благоразумным, проверять это не собирался.

Проводив взглядом злонамеренного толстяка и пожелав, чтобы тот скончался, задушенный собственным жиром, Слай бодро направился к одной из касс, где выдавали жетоны для игры. Через минуту триста кредитов перелетели на счет казино, а в руках Слая очутились триста фишек черного цвета, каждая номиналом в один кредит.

Кстати сказать, эти фишки на Мории можно было использовать даже в качестве денег, расплачиваясь за товары и услуги, если, конечно какому-то сумасшедшему придет в голову таскать в карманах кучи кругляшков.

Фишки можно было обменять в любом казино, кроме тех, в которые пускали только избранных, и где минимальная ставка составляла десять тысяч кредитов.

Загрузив фишки в специальный пакет, полученный тут же, у стойки, Слай побрел по залу, присматриваясь, решая, на какой рулетке начать игру. Его уже слегка трясло от желания поставить свои фишки на выигрышную цифру, и он был уверен, что сегодня удача ему улыбнется. Теперь его не отвлекали ни экзотические иномирники, ни голые девицы, раскрашенные в экзотические цвета и покрытые причудливыми татуировками — только Игра, одна лишь Игра занимала весь его мозг, не оставляя места ни для какой другой мысли!

Казино давно подозревали в том, что они используют гипноизлучатели, чтобы выбить из посетителей все мысли, кроме как об игре, но многочисленные проверки на протяжении сотен и тысяч лет показали — никаких излучателей, чистая, незамутненная мыслью жадность и азарт, сопутствующий жажде наживы. Вот и все секрет "гипноизлучателей", находящихся в казино. Каждый игрок сам по себе излучатель, и когда игроки собираются вместе, не нужно искусственно подогревать азарт. Хватит сотен людей, объединенных одной идеей — хапнуть Большой Куш. И эти люди невольно заводят друг друга, сами не замечая того.

Трррр! Щелк!

Шарик упал в ячейку, Слай шумно вздохнул и вцепился в край стола. Если бы стол не был сделан из крепчайшего пластмелалла — остались бы отпечатки пальцев, вдавленные в столешницу. Беорийцы вообще-то народ не хилый, при полуторной силе тяжести дохяками не бывают, а если один из лучших представителей этой славной расы сильно расстроен, возбужден, с трудом контролирует свои действия — результат может быть непредсказуем.

Нет, ну в самом деле — подлость какая-то! Только сейчас перед Слаем лежала куча фишек, и что осталось? Пять штук! Жалкие пять кредитов!

Аферисты! Мошенники! Опять проигрыш! И это после того, как Слаю закономерно везло целый час!

Закономерно, потому что Слай должен выигрывать — во-первых, он новичок, а как известно, новичкам везет.

Во-вторых, ему просто должно везти, так как он замечательный парень, которому очень нужны деньги! Много денег! Общеизвестно — как только хорошему парню нужные деньги, он идет в казино и срывает Куш!

Сорвал. Вначале — сорвал. Триста кредитов, которые Слай поменял на фишки, за считанные минуты превратились в три тысячи, потом в пять, десять тысяч! Слаю везло так, что он забыл обо всем вокруг, и очнулся лишь тогда, когда не осталось ни одной фишки. Совсем ни одной!

Он поменял еще триста кредитов.

Потом еще. Еще. Еще!

И вот он стоит, и держит в руке последние пять фишек, а на счету…на счету…ни черта себе! На счету осталось три тысячи кредитов!

Слай захлопнул видон и совершенно автоматически бросил последние пять фишек на двадцать восемь. Почему на двадцать восемь? Потому, что это возраст тела, в котором располагается дурной разум Слая Донгара, просадившего в казино почти все оставшиеся деньги.

Щелк!

Проклятое казино сожрало последние кредиты, и Слай медленно, опустив побледневшее лицо побрел прочь от стола, размышляя о превратностях жизни, о том, какой он болван, и как была права мама, которая не доверяла своему непутевому сыну. Разве можно такого недоумка отпускать в космос? Вместо того, чтобы нормально зарабатывать деньги, он просаживает их на рулетке!

Игроки всегда вызывают лишь насмешку, ведь игромания — болезнь, и если ты не может вовремя остановиться, значит, не достоин жалости и доверия!

Занятый самобичеванием, снимая плеткой совести последний слой кожи со своих грешных плеч, Слай сам не заметил, как вышел из казино и побрел по огромной площади, заполненной гуляющим народом. Теперь он не замечал ни разгоревшегося прекрасного дня, ни разноцветной толпы, ярким водоворотом перемещающейся в пространстве — шумя, смеясь, хрипло порыкивая и щелкая украшенными драгоценностями жвалами. Оставшейся суммы хватит ненадолго, и нанять хоть какого-нибудь пилота у него не хватит денег. Придется работать в одиночку.

Слай не заметил, как стало тихо. Он и до этого не слышал никакого шума, "уйдя в себя и не вернувшись" — как обычно говорила мама, заставшая его за очередными мечтаниями и грезами. Только когда рядом с ним вдруг что-то сверкнуло, Слай понял — происходит из ряда вон выходящее. Нетрудно было догадаться, что просто так никто палить из лучеметов не будет, волновало лишь одно — в кого?

К чести Слая, он не стал долго раздумывать, в кого это тут палят, и с места совершил такой великолепный прыжок, что ему позавидовали бы лучшие легкоатлеты вселенной. Он пролетел по воздуху несколько метров, перевернулся через голову и каким-то образом почти что сумел приземлиться на ноги. Почти что, потому что все-таки не приземлился как хотелось, а кубарем полетел на мостовую, с хаканьем врезавшись в достопочтенную парочку с Альгойля, залегшую на землю как два опытных вояки и с интересом комментирующих происходящее на площади.

Альгойцы были толсты, колыхались, как два огромных пудинга, потому Слай не понес особого ущерба, погрузившись в тело дамы, будто плюхнулся на водяную кушетку. Дама взвизгнула, когда твердое, как сталь тело беорийца нарушило границы ее личного пространства, и выдала длинную тираду, недостойную воспитанной женщины.

Муж дамы, такой же слоноподобный экземпляр, с интересом смотрел, как Слай копошится на его жене, пытаясь выпутаться из складок ее радужного блестящего платья, а потом предложил ему встретиться сегодняшним вечером в гостиничном номере отеля Симбус, дабы продолжить начатые сексуальные игрища в более интимной обстановке.

Предложение извращенца было отвергнуто с негодованием, что нимало ни смутило продвинутого в сексуальном отношении альгойца, и дальнейшие события развивались так: оценив ситуацию, Слай отполз в сторону, благоразумно не поднимая задницы от мостовой, стараясь держаться так, чтобы туши альгойцев закрывали его от шальных выстрелов, а потом постарался рассмотреть, чья же злонамеренная рука решила завершить жизненный путь космопроходца с самой лучшей планеты в мире (Если не считать Праматери-Земли)

А были это синтонианцы, которые в настоящий момент вели неравный бой прямо у дверей казино. Двое дрались против пятерых, защищая поганое тельце того самого толстяка, что в самом начале игровой деятельности Слая злонамеренно толкнул его плечом. (Есть же все-таки Создатель! Злое — ха ха ха!)