дырами пустых глазниц. Где теперь Анна Танеева-Вырубова, чье имя всегда будут склонять вместе с именами царицы и старца? В тюрьме? Или в безымянной могиле?

– Вернемся в поселок, – предложил Лео. – Можем выпить по чашечке кофе со знаменитыми яблочными пирожными Карла Трубе. До революции его кондитерская была излюбленным местом русских дачников.

Ада вдруг поняла, что ужасно проголодалась. Спутники зашагали в обратном направлении. Додо, не прельщенный пирожными, вернул разговор в прежнее русло:

– Итак, к вопросу о недомолвках и лжи…

– Да-да, – подхватил Лео, – то, что у людей бывают секреты – вполне естественно. Однако когда они сильно нервничают в присутствии комиссара полиции, это по меньшей мере подозрительно. А нервничали многие, начиная с господ и заканчивая кухаркой и садовником. Впрочем, садовник не то чтобы проявлял нервозность, но пытался запутать следствие.

– Пекка Саволайнен? – прищурился Додо.

– Верно, – Лео слегка удивился такой осведомленности.

– Что он сделал?

– При первой беседе со мной Саволайнен сообщил, что видел, как за день до происшествия лейтенант Райнер разговаривал в Захаровском лесу с барышней, очень похожей на утопленницу. Однако англичанин, давая показания, сей факт отрицал. А на другой день садовник отказался от своих слов без каких-либо объяснений. Сам-то он мелкая рыба, плавающая на мелководье. Полагаю, Освальд Райнер угрозами принудил его молчать. В действительности Райнер знал жертву, а мне солгал.

– Вы думаете, у лейтенанта был мотив для убийства? – задумчиво проговорила Ада.

Мутанен кивнул:

– Наиболее очевидный мотив – ревность. Но барышня могла оказаться и воровкой или шантажисткой. Увы, без показаний Саволайнена мне не удалось добиться продолжения расследования. Дело закрыли. Боюсь, и ваше желание во всем разобраться ни к чему не приведет – кто бы ни совершил убийство, он давно покинул Финляндию.

– Пусть убийцу не наказать, но, раскрыв преступление, мы восстановим справедливость. Все узнают, кто его совершил. Я хочу открыть правду во что бы то ни стало! Ради бедняжки, на могиле которой нет даже имени. Никто не заслуживает такой участи! – Ада запоздало поняла, что произнесла это чересчур эмоционально, и закусила губу.

Однако мужчины, глядя на нее, улыбались.

– Где же ваша знаменитая кондитерская, Лео? – спросила Ада, чтобы поскорее загладить впечатление от своей вопиющей несдержанности.

– Сказать по правде, я бы съел чего-нибудь посущественнее пирожных. Самое время пообедать, – заметил Додо.

– В таком случае идемте в трактир, – сказал финн. – Обстановка там не ресторанная, зато обед сытный.

Они свернули на Николаевскую, где в самом начале улицы на углу притулился небольшой трактир. Додо и Лео заказали щи, телячьи отбивные и соленые грузди в сметане, а Ада ограничилась двумя куриными котлетками по-пожарски. По дороге к станции было решено всё же заглянуть в кондитерскую Трубе. Мужчины угостили свою спутницу кофе и пирожными, и у Ады закралось подозрение, что они соперничали друг с другом в желании угодить ей.

Пока ждали поезда, Додо снова заговорил об утопленнице – зачем-то попросил Лео описать ее внешность.

– Особых примет у барышни не было, – ответил бывший полицейский. – Среднего роста, хрупкого телосложения, рыжеволосая. Не старше двадцати пяти лет. Была одета в темную юбку и светлую кофту из кисеи, какие обычно носили мещанки… М-да. А вот и паровоз показался. Ну что ж, – Лео повернулся к Аде, и его взгляд потеплел, – чрезвычайно рад нашему знакомству, Ада Михайловна. Надеюсь, вы еще приедете на Щучье озеро. Господин Брискин, näkemiin18!

Ада тоже радовалась знакомству с Лео, без которого прогулка по Куоккале была бы и вполовину не так приятна. Додо попрощался с финном довольно сухо.

В вагоне, кроме них, оказалось всего четыре пассажира, так что «сыщики-любители», усевшись подальше, могли говорить свободно.

– Что вы думаете, Денис Осипович? Убийца – Освальд Райнер? Наша незнакомка была его возлюбленной, он узнал о ее романе с Иваном Чижовым и убил, почти как Отелло Дездемону?

Додо не сдержал улыбки:

– Вот именно что почти. В порыве ревности он скорее задушил бы девушку, чем подкрался к ней с заранее припрятанным револьвером.

– Быть может, он хладнокровно спланировал месть?

– Не знаю, не знаю, – Додо с сомнением покачал головой, – холодный расчет скорее по женской части. Продумать план, раздобыть револьвер. А что? Не так уж это и сложно, когда твой муж – торговец оружием.

Ада ахнула:

– Вы теперь еще больше уверены, что преступление совершила Зинаида Алексеевна? Однако убитая девушка могла и не быть любовницей Ивана Ивановича. И вообще не иметь никакого отношения к Чижовым!

– Господин Мутанен сказал, что она была рыжеволосой.

– Что с того?

– Вспомните записку Чижова. Он называл возлюбленную «Заряночкой». Зарянка – это птичка с ярко-рыжей грудкой.

Пока Ада обдумывала его слова, Брискин продолжал:

– И вот дилемма: вы хотите, чтобы все узнали, кто убийца, но обещали Марии Ивановне пощадить ее мать, умолчав о ее причастности.

– Версия Лео про лейтенанта Райнера не менее правдоподобна, чем ваша, – Ада насупилась и отвернулась к окну. Додо мог бы и не напоминать о ее опрометчиво данном обещании.

– А вы ревнивы, Ада Михайловна? – вдруг поинтересовался он.

– Чтобы ответить на ваш вопрос, мне надобно сперва кого-то полюбить, – нарочно слукавила Ада.

– То есть вы не… – Додо оборвал себя на полуслове, потом рассмеялся. – Забудьте, – но в уголках его рта обозначились недовольные складки, отчего попытка замаскировать досаду смехом показалась Аде неубедительной.

– Что будем делать дальше? Поговорим с Пеккой Саволайненом?

– Я поговорю. А вы на этот раз останетесь в стороне.

– Почему?

– Слишком рискованно, не хочу подвергать вас опасности. Мы не знаем, насколько во всем этом замешан Саволайнен. Возможно, у него была веская причина оговорить Райнера.

– Чтобы отвести подозрение от себя? – выдохнула Ада. – Но если убийца – он, он поймет, что вы способны разоблачить его, и… и… примет меры… Я запрещаю вам так рисковать, слышите?

– Я буду очень осторожен.

– Нет, Додо! Мы придумаем другой план…

Теперь уже Ада осеклась, увидев, как лицо ее собеседника расплывается в улыбке.

– Что такое?

– Вы впервые произнесли: «Додо».

Ада растерялась.

– Да? Но… ведь вас так зовут девочки и Владимир Федорович. Это прозвище к вам удивительно идет. Однако если вам неприятно…

– Отчего же? Напротив. Тем более что из ваших уст оно звучит совсем иначе, чем из уст Владимира Федоровича.

Вызвав ответную улыбку Ады, Додо встал и протянул ей руку:

– Наша станция. Чуть не пропустили.

Маскарад

Додо уступил и торжественно поклялся не расспрашивать Пекку Саволайнена об утопленнице. По крайней мере, до тех пор, пока не будут исключены другие версии. На этом «расследование» благополучно зашло в тупик.

В конце лета Вера Ивановна и Владимир Федорович