Как ты поняла, этого сомнительного доказательства для них будет маловато. Не каждый ведь день, увы, человечество открывает параллельные миры.

… На сегодня впечатлений им хватило с избытком. Подобрав всё, что было раскидано по поляне, они расположились у костра и Василий Михайлович принялся классифицировать предметы, пока Люда готовила ужин. Семён помогал профессору, внося в блокнот ту или иную запись, Губа отправился ставить капканы, два из которых чудом уцелели и он сберёг их на подобные случаи, а Иван, как всегда ходил среди деревьев, выискивая полезные травы и соцветия для каких-то, одному ему известных целей.

Гильзы и каски не имели никаких следов ржавчины; мало того, гильзы оставляли в руках запах пороха, а фрагмент станины пулемёта имел на себе следы недавней смазки – всё говорило о том, что все эти предметы недавно находились в действии. Что касается гусеничного трака, то и у него между звеньями были видны комки застрявшей свежей глины, словно он только что оторвался от цельной гусеницы «тигра». А ведь именно на Курской дуге, если верить истории, вермахт впервые применил тип этих тяжёлых танков, для которых даже наши «тридцатьчетвёрки» не всегда составляли помеху.

Решили ночевать здесь же, а утром, едва рассветёт, двинуться вниз по долине к выходу на побережье уже самого озера. До Байкала оставалось километров пятнадцать. Ровно день ходу, если ничего не помешает. Близкое присутствие большого природного водоёма чувствовалось уже и здесь: ветерок, нет- нет, да и принесёт с собой свежий запах водной глади огромного величественного озера, самого глубокого на всей планете. За отдыхом и разговорами наступил вечер. Дискуссий и впечатлений было масса, в основном расспрашивала Люда – Семён и профессор отвечали охотно, стараясь по возможности отвлечь девушку от мыслей о Саше. Ужин уже был готов. Бельё высушено. Перевязки сделаны. Костёр потрескивал. Василий Михайлович хотел и дальше продолжать, однако тут произошло обстоятельство, заставившее его умолкнуть на полуслове. Все проследили за его изумлённым взглядом и повернули головы к лесу.

Удивлённо открыли рты и замерли.

…Там, среди деревьев стоял Саша.

*********

- Вот вы где! Уже часа четыре вас ищу. Вы знаете, что рации не работают? Лошади куда-то сбежали, и проводники исчезли. Дядя Вася, почему лагерь перенесли с той поляны сюда в лес? Хоть бы записку оставили, где вас искать! Сначала за лошадями погнался – не нашёл. Потом вас окликивал, - хорошо, что в лес забрёл и почувствовал запах дыма. Когда вы успели перетащить сюда вещи? И главное – зачем?

Все эти возмущения их пропавший друг выпалил скороговоркой, подходя к костру и совсем не замечая вконец ошарашенных путешественников.

Саша!

Санёк!

Собственной персоной, целый и невредимый, будто и не пропадал неизвестно где двое суток. И что любопытнее всего – безмятежный как всегда, такой же весёлый и неунывающий.

- Ну, так что? – подсаживаясь к огню и хватая с решётки кусок жарившегося мяса, вопросил он. – Мне кто-либо объяснит положение, или я должен сам до всего додуматься? А если бы я вас не нашёл? С трёх часов ночи бегаю по долине, с того момента как закружилась эта чёртова спираль на небе. Хоть бы кто помог. Лошади от испуга сорвались с привязи и умчались к ущелью. Я за ними, но их и след простыл: то там поржут, то там. Кстати, дядя Вася, а что это за спираль недавно была? – с набитым ртом он оглядывал ошарашенных друзей; даже Губа подался вперёд, чтоб посмотреть на призрака. – Да что с вами? Будто привидение из развалин замка увидели…

И тут началось!

Первой бросилась к нему Люда, покрывая поцелуями всё лицо и не замечая его удивлённого взгляда. Следом за ней вскочили и принялись обнимать своего друга Семён и начальник экспедиции. Теперь пришла очередь ошалеть самому Саньку. Ничего не понимая, отчего такая радость, он сам поддался всеобщей радости, тем более поцелуи девушки привели его пылкое сердце в полный восторг, и уже через минуту вся злость на друзей улетучилась, будто её и не было. Даже бурят заразился всеобщим весельем; даже Губа (подумать только!) пробормотал в сторонке: - Чего орать так от радости? Животы у всех пораздувало?

Всеобщий праздник продолжался бы и дальше, вопросы сыпались бы со всех сторон ещё долго, если бы Санёк вдруг не вылез из объятий и не уставился на только что замеченного им бурята.

- О! – обрадовался он. – Проводники здесь! А я вас ищу по всей долине…

И когда первые порывы всеобщей радости улеглись, Василий Михайлович, наконец, получил возможность спросить серьёзно:

- Саша, сколько, по-твоему, сейчас времени, и сколько ты искал лошадей в долине?

- А почему, по-моему? – удивился он. – Сейчас раннее утро, часов семь, может полвосьмого – часы- то не работают, как и рации. – Он взглянул в небо. – Вот только не пойму… такое ощущение, что уже вечереет. Но в долине я пробыл часа три, затем вернулся к лагерю – его нет. Пошёл наугад в лес и учуял запах костра. А если бы я не в лес пошёл? Говорю же – хоть бы знак какой-то оставили, записку чиркнули…

- Погоди, Сашок, - профессор всё больше хмурился, прикидывая что-то в уме. – Ты думаешь, что провёл в долине три часа?

- Ну да. Потом ещё час блуждал по лесу. Видел вертолёт вдалеке, однако он меня не заметил, сколько я не орал и не махал руками. Потом какой-то небольшой смерч пронёсся мимо меня, но тотчас стих. Вот и вышел к костру, злючий на вас.

- И ты считаешь, что выскочил из палатки часа четыре назад, не более?

- Конечно! Вы же сами видели, что при огромной луне все рации вышли из строя, затем что-то завыло в овраге, в небе начала раскручиваться спираль, Семён выбежал и устремился к оврагу, а я побежал к лошадям. Тут и начался ливень с грозой. Хотел помочь бурятам. А где, кстати, второй брат? Что-то не вижу его.

У костра наступила горестная пауза. Их молодой друг всё ещё сидел с набитым ртом и переводил взгляд с одного на другого, совершенно не врубаясь в ситуацию.

- Да что произошло, в конце концов? Отчего вы все так на меня радостно набросились, будто вечность не видели? Луна раздутая так повлияла? – он посмотрел на притихшую Люду. – Даже поцелуй заработал!

Семён бросил взгляд на профессора и, увидев, что тот кивнул головой в знак согласия,