хочу, чтобы ты сделала то, о чем будешь жалеть всю свою жизнь. Ты вернешься в Нью-Йорк, а Трэвис останется в Аспене. Вы из разных миров!

– Я буду жалеть, если не сделаю этого, пап! – Я срываюсь на крик и возвращаюсь в комнату, натягивая по дороге шерстяной свитер.

– Думаешь, он тот самый?

– Чертики, да! Я влюблена в него с того дня, как ты притащил меня к Барнсам на просмотр Олимпийских игр! Как считаешь, он заслуживает звание «тот самый»?

– Трэвис отличный парень. В этом нет ничего плохого.

– Кроме того, что моего отца волнуют мои чувства больше, чем его собственные. Вы, взрослые, – маленькие соплежуи! Мама постоянно повторяет, какой ты сноб и идиот, что позволил ей уехать. А ты вечно говоришь о ней, как о нефритовом будде. Может, отстанете от меня со своей гиперопекой и займетесь своей жизнью?

– Шелби… – пытается успокоить меня отец.

– Все сложно, да? Сложно взять себя в руки, позвонить ей и сказать, что она единственная, кого ты когда-либо любил и будешь любить? Прошло девять лет!

Заткнувшись, я понимаю, что по моим щекам текут слезы.

Я никогда не лезла в дела родителей. Никогда не пробовала их помирить, но только лишь по той причине, что я прекрасно понимала: как бы я ни любила этих двоих – это их личное дело.

– Милая, не стоит плакать. Хочешь, я приготовлю твои любимые блинчики с кленовым сиропом и раскрою тайну фокуса с исчезновением салфетки?

Усмехнувшись, вытираю слезы рукавами свитера.

– Я позавтракаю на склоне, а фокус с салфеткой я раскрыла еще в восемь! Было весело наблюдать, как взрослый человек выбрасывает ее за плечо и думает, что это не заметно.

– Так ты знала?

– Пап! Это именно то, что тебя действительно волнует прямо сейчас?

Глава 14

Провальный кадр

Не хочешь засовывать руку в дырку унитаза? Несколько раз подумай, прежде чем соглашаться на дерьмовую херню, которую не сможешь смыть.

© Трэвис Барнс

Трэвис

Выбравшись из постели, в первую очередь открываю переписку со своей девушкой и набираю сообщение.

Трэвис:

Привет, медвежонок. Сегодня никакой рекламы и тренировок. Что насчет совместного завтрака?

Отправляю и натягиваю футболку, направляясь в ванную комнату, но задвоенный звук пердежа Рэйфа останавливает меня.

– Сукин ты сын! Когда ты успеваешь поменять мой гребаный рингтон?

Швыряю бутылку в стену с уверенностью, что по ту сторону звучит дурацкий смех брата.

Быть близнецами – это ни хрена не весело, ведь FaceId считает, что этот клоун и есть я.

Взяв телефон, открываю сообщения.

Медвежонок:

Я в Big Wrap.

Медвежонок:

Никогда не думала, что вегетарианская еда может быть такой вкусной.

Трэвис:

Никуда не уходи, буду через пятнадцать минут.

Медвежонок:

Я и не собиралась. Поругалась с отцом, и вообще не хочется торчать дома.

Трэвис:

Что-то серьезное?

Медвежонок:

Нет. Напомнила ему о том, что они с мамой любят друг друга, но игнорируют эти чувства девять лет. Все в порядке.

Медвежонок:

Помнишь, ты обещал мне, что когда мы вырастем, то вместе покатаемся на фуникулере?

Закусываю губу, чтобы не улыбаться, печатая ответ.

Трэвис:

Я плохо помню то время, но если обещал…

Трэвис:

Конечно, Би. Буду рад кататься с такой крутой сноубордисткой, как ты.

Медвежонок:

Взяла для тебя карамельный латте на кокосовом молоке и бельгийские вафли. Поторопись, Чак Басс[20].

Шелби

Отложив телефон, устраиваюсь поудобнее, зажав в губах трубочку, опущенную в кофейный напиток.

Я все еще не знаю, как правильно вести себя с Трэвисом. У меня никогда не было настоящего парня, а обстановка дома только добавляет волнения. Что, если родители никогда не помирятся и у их любви не будет второго шанса?

– Шелби! – отвлекает меня знакомый визг, и я поднимаю глаза.

Оливия Лав. Сжимая в руке бумажный стакан, она садится напротив, поправляя идеальные светлые волосы.

– Ждешь кого-то?

Внутренний голос, словно взбешенный, твердит: не говори ей ни слова!

Но мое собственное Я считает, что я должна утереть ей нос и рассказать.

– Жду Трэвиса. Мы вроде как типа встречаемся. – Улыбаюсь, наблюдая за тем, как она сводит брови.

– Встречаетесь?

– Да. – Покручиваю в руке стакан и откидываюсь на спинку дивана. – Он мой парень. Какие-то проблемы?

– Нет. Все нормально, – усмехается она, делая глоток. – Просто… Знаешь, я думала, его не интересуют серьезные отношения. – Поставив локти на стол, Оливия подставляет ко рту ладонь и переходит на шепот. – Не то чтобы я хорошо знала Барнса с такой стороны, но у нас недавно был секс, и я точно уверена, что я не единственная, кто спал с ним в течение последней недели. – Театрально вздохнув, она отстраняется. – Трэвис ни с кем не остается надолго. Будь готова к этому, Грэхем.

Тихая мелодичная музыка в кафе уходит на второй план, как и болтовня Лав, которая миленько улыбается, скорее всего, наслаждаясь моим похоронным выражением лица. Ее слова, словно кинжал, вонзаются в сердце, и я чувствую, что вот-вот заплачу от режущей боли. Поднявшись с дивана, беру со стола телефон и молча направляюсь к выходу.

Если бы мне сказали, что я должна отметить в календаре самый провальный день в своей жизни, он бы был сегодня, в канун гребаного Рождества.

Глава 15

Чертовски дерьмовый день

Если ты дерьмо, веди себя как дерьмо, а не скрывайся под оберткой от шоколадного тортика.

© Трэвис Барнс

Трэвис

Открыв дверь в кафе, я замечаю официантку, которая несет на подносе кофе и бельгийские вафли. Улыбнувшись, следую за ней, но стоит нам оказаться у стола, как я вижу не ту девчонку, от которой я без ума, а Оливию Лав, рассматривающую меня с непонятной стервозностью во взгляде.

– Привет, Трэвис. Ты немножко опоздал.

Усмехнувшись, она подвигает к себе мою порцию вафель.

Мне не нужно спрашивать, почему она здесь вместо Шелби. И уж точно не требуется много времени, чтобы понять происходящее. Лав была моей тенью столько, сколько я ее знаю, и лишь один раз мне стоило облажаться, как она решила перевернуть игру против меня.

– Зачем?

– Зачем, Трэвис? Эта девчонка уедет отсюда, разбив тебе сердце.

– Поэтому ты решила, что имеешь право сделать это вместо нее? Я был