class="p1">— Хоут и ты, который Магилаков, берите этих и тащите на стыковочную платформу. Остальные за мной! — отдал приказ Алекс и Дэвид схватил какую-то девчонку с растрепанными желтыми волосами.

Вдали уже показалась пологая макушка массивного эвакуатора, прорывающегося сквозь облака. Бесплотный туман струился по блестящей стали, как водопад со скалы. Истребители-невидимки палили по нему, но прочный энергетический щит поглощал все удары. Алекс был прав, он попрочнее будет. «Нужно отвести эту девушку туда», — понял Дэвид и потащил ее силой, потому что она упиралась и показывала зубы, пытаясь его укусить. Весь Дэвид, с головы до ног, был закован в броню и кусать было некуда. Если только в нос, но и там маска.

На девушке болталось длинное белое платье с летними цветами и больше ничего. Даже обуви на ней не было. Голые пятки торчали из-под длинного кружева, оторочившего подол. Она сучила ими, выкрикивая ужасные непристойности. Дэвид не любил слышать такие слова от девушек. На ее платье летние цветы, а во рту колючки. Это не хорошо.

— Отпусти меня! — плакала она, подвывая. — Пусти меня, идиот! Сраный ты ублюдок!

Хоут уже испарился, убежав с живым грузом в сторону эвакуатора. Какая трудная заложница ему попалась, ни за что не хочет передвигать свои ноги. Пока он боролся с девчонкой, вокруг вдруг опустело. Дэвид пытался успокоить ее, заламывая назад руки. Тонкие, как две хворостинки.

— Здесь тебя уже не вылечат, — сказал он громко, чтобы она услышала. — Тебе помогут в другом месте.

В какой-то момент Дэвид не удержал девушку и отпустил, потому что в одной руке сжимал импульсник и не намерен был его отпускать. Не выбрасывать его же, и на пояс не примостить — он и модель-то такую не встречал.

Девчонка слишком юркая и изворотливая, чтобы справиться одной рукой. Неужели ей нужна киборгизация? Смотри, какая шустрая. «Эвакуировать всех заложников. У меня приказ». Дэвид собирался побежать за ней, но не успел.

Хрупкий металл, пластик и стекло рядом с ним внезапно смялись под тяжестью воздуха, в стороны полетели острые осколки. Один даже порезал Дэвиду щеку, заскочив промеж глаз, чуть выше кислородной маски. Это был небольшой индивидуальный модуль для быстрого поднятия на высоту. Он походил на овальную пилюлю чуть больше человеческого роста, и мог только спускаться и подниматься туда-сюда, а летать не умел. Он был слишком хлюпким, чтобы выдержать вес этого воздуха… Дэвид почти сразу увидел, почему воздух оказался таким тяжелым.

Она становилась видимой быстро, появляясь из ниоткуда. Сначала по пустоте прошлась рябь, будто реальность пытались перезагрузить, потом стали мерцать отдельные квадратики, и только затем он увидел механические женские ноги. Потом уже руки, кишащую нановолокнами шею, рыжий пучок волос на половине механической головы, и два глаза — один зеленый, другой полностью черный. И сердце… еще сердце торчало, прямо посередине пробитой насквозь груди. Дэвид был так близко, что видел его биение.

Оглядываясь спокойно и размеренно, словно хищник на охоте, Нэнсис стояла на груде искореженного металла. Дэвид думать долго не стал, вскинул импульсник и выстрелил. Голубоватый пучок энергии устремился прямо по центру и должен был снести ей сердце в груди, но внезапно остановился, встретив невидимую преграду. Поглотился невидимым куполом вокруг стального тела и рассеялся синими волнами, оборачивая Нэнсис в голубоватый кокон. Напряжение, свист и щелчок, и поглощенная энергия разлетелась в стороны обратным импульсом. Дэвид почувствовал удар и отлетел назад, словно тряпичный. Приземлившись на спину, он выронил оружие. Несколько солдат позади тоже заметили Нэнсис и начали стрелять по ней из механики. Мимо пробежала толпа заложников. По небу пронеслись истребители. Это были два штурмовика национальной гвардии, с черно-желтой маркировкой на стальных боках. Один за другим, и тот, что летел вторым, загорелся. Дэвид не видел, куда он упал, только взрыв услышал.

Твердые пули прошли сквозь энергетический щит, выбив искры из стального тела Нэнсис. Несколько попало ей прямо в плечо, остальные — по ногам и груди. Стекло в груди оказалось настолько прочным, что даже не треснуло. Принимая удар, Нэнсис слегка отстранилась, но не сдвинулась с места. Когда ей ударило точно в сердце, она запрокинула голову и широко открыла рот. Стальные челюсти, обвитые механическими нановолокнами, начали раздвигаться и продолжали тянуться вперед, пока не стали похожи на длинную широкую пасть какого-нибудь монстра, желающего проглотить добычу втрое больше себя.

Из механичекой глотки вырвался визг, свист, гогот и щелчки. А еще шепот. Шепот тоже было слышно. Дэвид закричал от боли. Что-то лопнуло в его голове и перед глазами поплыло. Позади попадали люди — это были заложники и солдаты. Кое-кто распластался сразу, некоторые еще пытались удержаться на ногах, но звуковая атака плавила мозги, и в конце концов и они тоже легли.

— Они хотят лишить нас рая! — вырвалось из огромной разверзнутой глотки Нэнсис, прямо в небо. Очень громко, это все услышали. — Они хотят лишить нас рая!

Потом она перестала кричать, свернула большую глотку и снова стала собой, хотя напоминала человека только наполовину. Нэнсис посмотрела вниз и к чему-то принюхалась. А Дэвид все смотрел, и голова у него кружилась, и руки не слушались. Неужели Полет Миражей его парализовал? Нет… у остальных тоже не слушаются руки, вон как они валяются на камне и дрожат…

Нэнсис оттолкнулась от металла, спрыгнув с транспортной капсулы, та скрипнула и окончательно разломалась. Нэнсис приземлилась на четвереньки и поползла к девушке, которая очень сильно не слушалась Дэвида. У той текла кровь из ушей. Девушка широко распахнула глаза, испуганно глядя на Нэнсис, напоминающую хищного стального паука. Но, когда стальной паук подкрался к ней и навис сверху, она почему-то широко улыбнулась. Пальцы на механической ладони Нэнсис сверкнули в испуганном взгляде Дэвида и начали удлиняться, сливаясь воедино. Они становились тоньше и острей, пока не вытянулись настолько, что прилипли друг к другу, сложившись в острый черный кинжал. Острие прошлось по белой ткани платья снизу-вверх — от костлявого бедра до солнечного сплетения. Легко, как полет бабочки.

— Ты хочешь жить? — спросила она, или Дэвид просто прочитал это по бескровным губам?

Он прикоснулся к ушам, ожидая почувствовать липкую кровь, но там было сухо. Значит, действительно слышит. Не показалось…

— Хочешь жить? — требовательно прошипела Нэнсис, вынуждая ответить.

— Нет, — ответила девушка и охнула, когда ей в солнечное сплетение вонзился клинок, дойдя до самого сердца.

Дэвид открыл рот, но голосовые связки его задубели. Да и что сказать? В голове — пустота, и слов там не нашлось. Нэнсис подняла голову, снова пробуя воздух на вкус. Дэвид попытался отползти на