пятой точке, когда она резко повернула механическую голову в его сторону. Тряхнув рыжей метелкой на лысом черепе, она сверкнула черным глазом. Отползти у Дэвида не получилось. Задубело не только горло, но и сама пятая точка. Нэнсис оказалась близко очень быстро, их лица встретились нос к носу уже через мгновение. Нановолоконные ноздри двигались, расширяясь и сжимаясь, и походили на живые. Но совсем не такие живые, какие бывают у людей. Скорее, на что-то неизвестное, что-то ужасное и неестественное. Она только притворялась человеком… но была дроидом. Или ни тем, и не другим. Чем-то иным.

Черный кинжал ее руки прошелся от солнечного сплетения, скованного броней, до груди и заскользил дальше, пока не уперся острой иглой в теплое горло Дэвида. Прямо туда, где находился зазор между глухой броней и шлемом. По черному лезвию текла кровь, остро запахло смертью.

— Ты болен, — сказала Нэнсис, сверкая разномастным взглядом. — Ты хочешь жить?

Вдох-выдох, и молчать было нельзя. Молчание — знак согласия, так всегда говорили. А соглашаться Дэвид очень не хотел.

— Хочу, — прохрипел Дэвид внезапно ожившими связками. Казалось, в них что-то раскололось и теперь они скрипели, протирая друг друга до крови. — Я хочу жить. Не трогая меня.

Нэнсис улыбнулась. Хищно, как умела. Она отняла кинжал от его горла.

— Придет время, когда ты пожалеешь о своем выборе. Тогда я спрошу еще раз.

Нэнсис отстранилась совсем немного, и прямо перед глазами Дэвида с ее плеч слетела голова. Что-то в ее шее хрустнуло, и голова тут же поднялась в воздух, влекомая кем-то невидимым. Дэвид не видел, кем — это сделал невидимка, и невидимка спрятала ее голову в никуда.

— Сердце! — кричала голова Нэнсис, растворяясь в пространстве, — Не оставляйте сердце!

Потом пропало и сердце, выскочив из груди невидимым рывком. Механическое тело завалилось назад и распласталось по камню.

— Они хотят лишить рас рая, — услышал Дэвид за своей спиной. — Они хотят…

Это шептали заложники, их насчитывалось около тридцати, или даже сорока.

— Вставай, солдат! — послышался знакомый голос над головой, перед глазами замаячило злое лицо Магилака. Неужели и правда живой? — Вставай, Дэвид, мать твою, сейчас все взлетит на воздух!

Остальные уже кинулись врассыпную. Только несколько заложников так и остались лежать на камне, перешептываясь друг с другом запрещенными фразами. Солдаты бежали куда-то, за ними увязались с десяток мужчин и примерно столько же женщин, сверкая голыми пятками. Оставшиеся лежать на камне сделали последний выбор, хотя Нэнсис и не задавала никаких вопросов. Механическое тело Нэнсис издало противный визг, по ее корпусу прошлось красное тревожное мерцание. «Сейчас взорвется», — промелькнуло в голове Дэвида, он встал и побежал.

Глава 7. Бегство

Закат отливал синим, как в самом начале терраформации. Тихий шорох волн глушил шёпот вялого бриза, сушившего кожу.

Старик шел по гальке неспешно, почти не опираясь на свою трость. Мальчик бежал впереди, останавливался вдруг, поднимал гладкие камни и бросал их в море. Шелестящий прибой бился о песок, подгоняемый шипящим на горизонте солнцем. Старик поспевал за мальчиком насколько хватало сил. Галька хрустела под ногами, впивалась в подошвы и расходилась в стороны, идти было трудно. Ветер доносил далёкий вой диких собак дайонг, пытавшихся перевыть друг друга. Время от времени мальчик оглядывался назад, беспокоясь, не отстал ли старик и не нужно ли ненадолго остановиться.

Синева, наконец, отступала. Марс скоро станет похожим на Землю… Когда закат начал окрашиваться в багровый, старик улыбнулся.

— В том, что она делает, нет никакого смысла.

— Это в том, что мы делаем нет никакого смысла. Почему мы все еще не объявили угрозу нацбезопасности? Пора действовать!

— Все это глупость. Нужно сначала понять, что она хотела сказать нам.

— Уничтожив «Бельтрес»? Что мы — бесхребетные идиоты, вот что.

— С этой Нэнсис не все так просто. Я бы тоже хотел думать, что проще всего уничтожить ее. Но как это сделать, если она везде и нигде? Прямо как нейросеть, против которой она борется. Нэнсис научилась отлично прятаться и всегда появляется, когда ты меньше всего ожидаешь. Чтобы обезглавить сопротивление, нужно сначала ее найти, а это не так-то легко сделать.

— Зачем гоняться за ней, если можно выставить армию? Сопротивление на то и называется сопротивлением, потому что идет против течения. А наше течение быстрое и сильное. Генсолдаты уничтожат любого. К тому же у нас есть дроиды, которыми они брезгуют. «Срединники» идиоты и хотят нас сделать такими же. Нужно жестко подавлять все восстания и не трястись над гражданскими потерями, как это было в «Бельтресе».

— Мы обязаны трястись над каждым, или хотя бы делать вид, что трясемся.

— Да кому сдалось это народное одобрение?

— Ты знаешь, что такое гидра?

— К чему это?

— Гидра — существо, обитающее в земном океане. Если его разделить пополам, оно превращается в два существа. Если разделить на три — в три существа, а если на четыре…

— Зачем мне эта арифметика? — голос казался раздраженным.

— Мы можем сколько угодно отстреливать участников сопротивления, пускать в бой дроидов, расходовать наших солдатов, но ряды повстанцев будут непрестанно пополняться. Отсеки одну часть, у сопротивления появится еще две, три, десять. Потому что его спонсирует Земля. У нее бездонные ресурсы. По сравнению с нашими, конечно.

— Пора бы уже Земле открыто объявить нам войну и не ходить вокруг на около.

— Вряд ли их общественность это оценит.

— Пфф… я понял, что ты хочешь сказать. Убить Нэнсис значит убить сопротивление. Но это звучит как бред. Если Земля захочет нас уничтожить, она найдет еще с сотню полуживых девок с парочкой бесполезный грудей.

— Незаменимых людей не бывает… да, так часто говорят. Но чем дольше я живу, тем чаще убеждаюсь в обратном. У Нэнсис много прозвищ, и я еще ни разу не слышал, чтобы ее называли «незаменимая Нэн». Но я слышал другие. Неубиваемая Нэн, неуловимая Нэн, сумасшедшая. Однако, есть еще одно прозвище, которое многие предпочитают не замечать — профессиональная убийца режимов. В этом прозвище нет ее имени, но все прекрасно понимают, о ком идет речь.

— Да-да, конечно же. Убей Нэн — и сопротивление тут же сдуется и исчезнет. Где-то я уже это слышал.

— Может, и не исчезнет, но значительно ослабнет. У каждого лидера своя степень полезности. Для Земли Нэнсис очень, очень полезна. Гораздо больше, чем кто-то другой. Именно поэтому на ее месте она, а не кто-то другой. Во всех ее действиях есть подвох. Кто еще