Мимо пролетали деревья вместе с опорами ЛЭП, вдали – высокие трубы, из которых валил серый дым. Аманда давила на газ, увеличивая обороты, стрелка спидометра упёрлась в сто сорок, машину уже вело, но пейзаж всё не менялся, одни и те же деревья, железные вышки, провода и пустырь.

Вдруг радио зашипело и снова включилось:

– Вас приветствует Университетское радио! И мы поздравляем наших студентов с новым учебным годом! А Выпускникам-38 только счастливой дороги – и специально для вас…

Радио зашуршало и пропало так же быстро, как появилось.

Аманда не поверила своим ушам, она крутила и крутила ручку приёмника, но сигнал не ловился никак.

Выпускники-38 – это номер факультета или год? И откуда этот сигнал? На картах их местности никаких городов поблизости не было, в их же небольшом городке был один только колледж.

Трасса свернула налево, лес вдруг поредел. Аманда вздохнула и затаила дыхание. Там, вдалеке, еле заметный глазу, виднелся какой-то городок. Неужели она проехала все сто километров? Ей казалось, значительно меньше, значит, это всё тоже ложь, и соседний город не так далеко?

Она уже представляла, как заедет в первое отделение полиции, как расскажет им об эпидемии, охватившей их Мэйленд, о пропавших детях и женщинах, покончивших с собой…

Аманда подъезжала к городу, она видела его уже чётче, дома и заборчики, небольшие деревья возле, вышки электросетей, и всё… Ни названия, ни номера штата не встретилось ей на пути. Может, она не заметила? Нет же. Ни единого указателя на дороге.

Радио включилось редкими помехами. Через них пробивались голоса:

– Департамент здравоохранения напоминает жителям города, что никаких инфекций в водопроводной воде нет. Пожалуйста, не создавайте очереди в магазинах, не поднимайте панику.

Аманда покрутила ручку приёмника – руки её дрожали, в глазах всё плыло.

– Любимая подборка хитов для всех жителей Мэйленда! И с вами в следующем часе…

– Для Мэйленда? – Аманда огляделась по сторонам.

Она так и не выехала из города. Она вернулась в него же! Эта трасса не вела ни в какой соседний населённый пункт, она вела в их же город, дорога была круговой!

Она встала посреди трассы, какая-то машина направлялась к ней.

Аманда сдала назад. Машина увеличила скорость. Аманда развернулась и поехала прочь. Серый «Мерседес» приближался к ней. Она свернула с проезжей части и вылетела на обочину, прямо в кукурузное поле. Серая машина промчалась мимо. Неужели они не за ней?

Прождав минут десять, она вернулась на дорогу. Может, она не увидела поворот? Или проехала съезд?

Ей вдруг вспомнилось, что она проехала блокпост. Точно, недалеко отсюда был пропускной пункт, она ещё подумала, что это обычное дело перед въездом в другой город, и удивилась, что никто не вышел её остановить.

Может, там и был конец этого кошмара, и она просто пропустила съезд? Возвращаться в город было нельзя. Они, наверное, уже узнали, что в машине Флетчера была она. Ей только и оставалось, что искать другую дорогу. Она прибавила газ и двинулась в сторону блокпоста.

Мимо пролетало кукурузное поле, высокое-высокое, в нём можно было спрятаться на целую ночь, но у неё не было времени, не было времени ждать, её город на глазах умирал, там потерялась Эби, люди сходили с ума, и ей бы тоже желательно не свихнуться.

Радио опять зашипело и включило сигнал.

– С нами в студии профессор медицинского колледжа – мистер Хофманн. Скажите, то, что сейчас происходит в городе, это давно назревало и можно ли было это предотвратить?

– То, что сейчас происходит в городе, это упущение властей. И медицина здесь ни при чём. Власти города не предотвратили панику, а как мы знаем, общество – это толпа. Запускается цепная реакция, и вот уже каких-то пять умерших женщин вызывают целый шквал протеста.

– Насколько мне известно, их немного больше…

– Даже если так, но по последним данным, это не больше двух процентов от общего количества женщин, проживающих в городе.

– Всего два процента?

– О чём я и говорю.

– Но откуда такая паника?

– Животный инстинкт, первобытный страх смерти…

– Первобытный страх, – процедила сквозь зубы Аманда и выключила приёмник, – вот ведь чёрствый сухарь! Но если его статистика правдива, значит, жертв и правда не так много, и может, она не попадёт в их число, а значит, успеет спастись и рассказать всё миру. Если бы ещё знать, где был этот мир.

Она прищурилась и сбавила скорость.

Недалеко – сигнальные огни. Это был пропускной пункт.

Аманда съехала на обочину и поплелась черепашьей скоростью. Всё сжалось внутри. Всё же и им не было веры. Может, этот полицейский пост не въезд в другой город, а лишь выезд из этого? Значит, и они подчиняются местным властям и ориентировки должны быть у них. Но если так, почему они не остановили её, когда она проезжала мимо? Почему позволили уйти?

Потому что знали, что она вернётся, поняла наконец Аманда, потому что эта дорога ведёт в никуда.

Она подъехала ближе, пытаясь хоть что-то разглядеть. Интересно, проедь она сейчас мимо, они опять не остановят её?

Нажав резко на тормоз, она остановилась.

Там, рядом с постом стояла та самая чёрная машина, что была у её дома.

Они искали её.

Глава 16

Прошло уже более двух часов, как она, оставив машину, нырнула в широкое поле, зелёное и глубокое, да так и затаилась в нём. Те, кто её искал, наткнулись на эту машину, и теперь и полицейские с пункта пропуска, и те самые люди рыскали по округе, освещая высокие травы лучами своих фо- нарей.

Через час они разделились. Полицейские бродили вдоль дороги, а эти двое, что ещё недавно обыскивали её дом, уехали в город.

Она слышала их голоса, она видела их тени, она ждала наступления ночи, чтобы раствориться в ней.

Аманда лежала на холодной земле и смотрела в тёмное небо – оно закрывало солнце, оно давало ей шанс.

Эти ребята у пропускного пункта ходили кругами, пару раз проходя слишком близко. Никогда ещё её сердце не билось так сильно, никогда она ещё не хотела его заглушить.

– Здесь никого нет, – крикнул кто-то из них.

Они рыскали по траве ботинками, лучами своих фонарей, замыленными взглядами, проходя совсем рядом с тем местом, где лежала она.

Теперь же они ушли в свою кабинку и больше не бродили по полю, лишь пару раз выходили в лес.

Аманда встала с земли – к вечеру она стала невыносимо холодной – и пошла в сторону поста. Если кто и знает, как выбраться из кошмара, так только тот, кто охраняет его. Эти двое заходили вглубь леса, в одно и то же место два раза – так не ищут пропавших, так охраняют что есть.

Вот и сейчас один из них скрылся в деревьях и не появлялся уже десять минут. Она засекла время, пока добиралась до них.

Наконец он появился.

– Ну как? Вход осмотрел? – донёсся голос второго.

– Нет…

– А что ты там делал?

– Живот скрутило.

– Ну ты даёшь… А если она ушла через него?

– Никто не знает, где он.

– Проверить всё равно надо.

Они уходили в лес, Аманда бежала за ними, замирая на каждом шагу, осматриваясь, прячась в зарослях кукурузы, замедляя и вновь ускоряя шаг, и вот она уже вышла к их посту.

Никакой дороги, кроме той, по которой она проезжала. Пропускной пункт стоял на повороте. На повороте в тот же город.

Аманда взглянула на лес – от него веяло холодом. Она не любила леса. Высокие деревья, густые, ветвистые, надменно возвышались над ней. Она боялась природы с тех самых пор, как та победила их всех.

Наступив на сухие ветки, Аманда шагнула вперёд. Эти двое уже скрылись из виду. Прячась за каждым деревом, она заходила всё глубже и только сейчас разглядела невысокую сопку в три этажа высотой.

Подойдя ближе к подножию, она услышала их голоса. Эти двое бродили по верху, освещая путь фонарями. Как только они скроются за вершиной, можно подниматься и ей.

– С чего ты взял, что она вообще