Разящего. Возможно, кто-то выжил или удастся найти уцелевший передатчик среди обломков и связаться с орбитой. Выяснить какого черта там у них твориться и почему кавалерия на спешит спасать своего Главу. Может это чертово сборище воинствующих феминисток решило под шумок от меня избавиться и пока я тут греюсь на солнышке у меня там бабий бунт с военным переворотом.

— Ну ничего, вот вернусь я вам устрою парко-хозяйственный день с чисткой гальюнов всего флота — произнес я вслух, угрожая сжатым кулаком голубому небу — ну, что Мятый потопали.

Дрон в ответ заложил очередной залихватский вираж вокруг приютившего меня валуна.

Поднявшись, я вернулся к капсуле. Корпус немного остыл, но на его закопчённой поверхности сложно было рассмотреть интересующий меня маркер. Помогла нейросеть подсветив зеленным контуром искомое. Надавил на нужный участок брони и распахнулся аварийный бокс. Аварийный комплект состоял из компактного стрелкового комплекса «Штурм — 8М» и восьми магазинов на двести игл каждый. Четыре с бронебойными, три с разрывными и один с нервно-паралитическими — так сказать на все случаи жизни. Так же тут нашлись три картриджа для автодока, запас концентрированной воды и пищевых картриджей для ПБС. Довольно неплохо, хватит протянуть примерно неделю на полной автономке. Слава богам пустоты у моей брони производства древних джоре, нет проблем совместимости с современными расходниками.

Взяв один из мед картриджей и прижал его к тыльной стороне шеи, он мгновенно провалился в активный метал. Старый при этом, почти израсходованный в последние часы был разобран нанитами на составляющие и пошел на восстановление целостности потрепанной в бою брони, добавив пару сотых процента к ее целостности. Немного, конечно, но все хлеб.

Закинув оружие за спину и распихав мелочевку по отделам на поясе, накидал будущий маршрут на интерактивной карте. Ну как маршрут, прямая от меня до предполагаемой точки падения Разящего. Получилось примерно пятнадцать километров по прямой. Вроде и не далеко, но местность пересеченная и не располагает к пешим прогулкам, да и местная живность не прочь позавтракать одиноким путником, но все же думаю удастся добраться до крейсера еще затемно. Ночевать в местном лесу что-то ссыкотно.

— Мятый ты, что расслабляешься — обратился я к зависшему над головой дрону — дорога не близкая как ни как.

Отчитав ленивого дрона, ухватился за один из свисающих с довольно крутого склона воронки стебель обезглавленной росянки. Дернул, вроде должен выдержать. Неожиданно стебель рванулся из моих рук, а со склона посыпались комья земли. Мятый рванулся вверх, но вражеских отметок на подскане не появилось. Тогда я подключился к его камерам, сделав пару шагов назад, чтобы не засыпало землей и камнями.

Моему взору предстало любопытное зрелище. Совсем недавно валявшееся трупом хищное растение, вытягивало из земли длинные мохнатые корни и используя их словно моллюск ложноножки, довольно шустро удирало от меня в джунгли. Не прошло и пары минут как его и след простыл.

— Вот же … — выругался я, вскарабкиваясь по осыпающейся земле.

Выбравшись из воронки оставленной пропахавшей влажный грунт капсулой, я двинулся по широкому следу бешеного растения на молодом подлеске. Направление нашего движения вполне совпадало и мне не пришлось использовать меч в качестве мачете, прорубаясь сквозь плотную растительность.

Я никогда не был в джунглях, не доводилось как-то. Уже через пять минут пути я понял, что и не хотел бы побывать. Да возможно на земле и иначе, но на Эдеме экваториальные леса малоприятное место. Насыщенный влагой липкий воздух казалось ощущался кожей не смотря на систему кондиционирования брони и встроенные фильтры. Огромные деревья пестрых расцветок своими раскидистыми кронами, кажется, подпирают облака и практически не пропускают солнечный свет. В полумраке у их подножия все застлано плотным ковром папоротниковых растений и разноцветного мха. С толстых веток древесных исполинов свисают гроздья толстых лиан опускаясь до самой земли. По ним снуют туда-сюда насекомые больше похожие на порождение ночных кошмаров. Некоторые совсем крохотные и не кажутся опасными. Но присутствуют и более крупные особи, с которыми я бы не рискнул столкнуться без ПБС. А отдельные твари, которых успели повстречать здесь мои космодесантники, способны порвать в клочья бойца в тяжелой броне, при этом не особо напрягаясь.

Вообще брошенный сотни лет назад на планете десантный корпус роя со стационарным инкубатором жутко извратил местную фауну. Стационарный инкубатор это что-то вроде матки улья или муравейника. Мозгов в нем кот наплакал, а вот возможности по генной модификации создаваемых им особей почти безграничны. Поглощая биомассу и генный материал флоры и фауны атакованной планеты, инкубатор выдает по требованию королевы заточенных под определенные задачи юнитов. Обычно это стандартный набор штурмовиков и особей поддержки довольно широкого спектра. Архи за тысячи лет беспрерывных войн давно нашли оптимальные формы, размеры и характеристики своих бойцов. Остается лишь чуть подстроить под условия атакованного объекта. Такие как гравитация, состав атмосферы и среда. Лишь одно всегда неизменно: отдельные особи не способны к размножению и самовоспроизводству.

На Эдеме все пошло кувырком. Ученые клана отрывают друг другу хвосты и уши в спорах о причинах творящегося хаоса с флорой и фауной планеты. Была даже теория, что сброшенный на планету инкубатор оставшись без ПСИ контроля королевы атаковавшего систему роя и реального противника развил в себе «комплекс Бога». Обрыв управляющего контура заставил слаборазвитый интеллект инкубатора работать в автономном режиме, искать, так сказать, цель для дальнейшего существования, все же биологическая основа накладывает свой отпечаток. В результате Эдем получил полоумного божка, плодящего чудовищ и экспериментирующего с видовым разнообразием. Еще бы знать где эта тварь скрывается и выжечь осиное гнездо плазменным зарядом с низкой орбиты.

Нейросеть неожиданно перешла в боевой режим раскрашивая мир на цветные сектора и прерывая мои мысли. Летевший впереди Мятый резко крутанулся вокруг собственной оси и дал залп с обоих стволов чуть выше моей головы. Рефлексы сработали быстрее мозга, я ушел перекатом вперед по ходу движения, в полете переводя оружие боевое положение. Стрелять не пришлось, дрон выполнил работу за меня. На примятой росянкой траве билось в конвульсиях очередное порождение Эдема. Четырехметровая белесая личинка жука навозника ближайшая аналогия, подкинутая моим мозгом, истекала зеленовато-желтой лимфой. В передней части туловища скребли мягкую, влажную землю шесть лап, оканчивающихся крюками на подобии рыболовных. Такими если вцепиться вырвать только с мясом. Жвала насекомого были непропорционально большими и, кажется, способны перекусить рельс не то, что человеческую шею. Я поднял голову в верх и успел увидеть штук пять ее товарок, что, втягивая толстую нить паутины обратно в задницу, скрылись в