– Ну, ты и чмо, – отозвалась Лена, – лось, онкто?

– Животное!

– А тута стоит абориген Республики Саха, абориген,докумекала?!

– И че? Абориген – это растение?

– Ой, не могу! Абориген – такая штука… Ну они еще вАвстралии водятся… типа обезьяны.

– Да ну? – изумилась Таня.

– Верняк, – кивнула Лена, – мартышкинатуральные, сумчатые.

– Как бы не так, – отозвалась Таня, – тутавсего четыре буквы, а у нас! М-о-р-т-ы-ш-к-а!

– Она м-а-р-тышка.

– Однофигственно, все равно не подходит, абориген – этодругое.

Призадумавшись, школьницы набили рты пиццей, я слюбопытством смотрела на их глуповатые мордашки. Может, объяснить двоечницам,что под словом «абориген» составитель кроссворда подразумевал представителякоренного населения края, в данном случае следует вписать «якут».

– Слышь, Ленка, а Саха – это где?

– В Африке, – твердо заявила Лена, – толькотам.

– Республика? Не! Скорей всего, в Европе, –засомневалась более образованная Таня, – у африканцев в основном племенавсякие, пигмеи, людоеды.

– Ты не умничай, – оборвала ее Лена, – ещепро Бармалея вспомни, обезьяну на четыре буквы знаешь?

– Не-а.

– Тогда пишем лося.

– Чтой-то не так! Лоси в Африке не живут.

– Ты че! Их там полно! – отстаивала свою точкузрения Лена. – Кишмя кишат, их тигры жрут.

– Не, у них антилопы всякие!

– А лось, по-твоему, кто?

– Баран, – сообщила Таня, – большой такой, срогами, он их о дерево чешет и сбрасывает, а потом люди их подбирают илекарство варят.

Лена постучала пальцем по лбу.

– Ау, войдите! Танюха, скажи наркотикам «нет». Какиетаблетки из рогов!

– Точно знаю, – уперлась Таня, – у меня бабкапьет настойку такую.

Я прикусила нижнюю губу, милые девочки ухитрились свалить вкучу все: оленей, маралов, рога и панты, лекарство под названием «пантокрин»,антилоп, африканские племена… Но они даже не представляют, насколько далеки отдействительности. Отчего им не пришло в голову, что Республика Саха – частьРоссии, богатейший край с алмазами и ценным пушным зверем?

– Сама ты овца, – резюмировала Лена, – а лось– абориген. Пиши, подходит?

– Ну, не очень, – призналась Таня, – всередине должна быть «к». Мы же правильно отгадали имя великого украинскогопоэта Шевченко – Костя[7].

– Дай сюда. – Лена выхватила журнал из рукподруги. – Абориген – точно лось! Значит, Шевченко – не Костя! Если вконце неправильно выходит, то ошибка была вначале. Давай Нике позвоним, онаботан, все про литру знает!

Я вскочила и побежала к выходу, забыв про заказанную пиццу.«Если в конце неправильно выходит, то ошибка была вначале». Спасибо милымдвоечницам, они натолкнули меня на правильную мысль. Сейчас поеду к Лиде ивыясню, как называлась пиццерия, скорее всего, я неправильно услышала название!Может, контора называется «Сладкая пиццерия», согласитесь, пицца и пиццерия –разные вещи!

Случаются такие счастливые дни, когда в Москве нет пробок,сегодня я проделала необходимый путь всего за полчаса, придя в восторг отпустых улиц. Понимаете, с каким хорошим настроением я входила в подъезд Лиды икак оно мгновенно испортилось, когда у крепко запертой двери я вдругсообразила: на дворе будний день, следовательно, Лидочка сидит в бухгалтерии, аКлавдия ремонтирует очередную квартиру.

Стукнув от досады кулаком по створке, я прислонилась кстене, потом вытащила сигарету и зажигалку. Делать нечего, придется ехатьдомой, поиски откладываются до вечера. Впрочем, можно не рулить в Ложкино,лучше потрачу свободное время на поход по магазинам, авось куплю себе новые джинсы.

Обойдя огромный торговый комплекс два раза по кругу, ярухнула на стул в кафе и вцепилась в бокал с латте. Ну скажите, пожалуйста, гдев Москве купить одежду для женщины, уже не юной девушки, но еще не бабушки, вкаком отделе одеться даме, которая не желает выглядеть ночной бабочкой, но приэтом не хочет смотреться, как светская львица города Задрипанска? Где,простите, хорошие, элегантные брюки, пуловеры и не китчевая обувь? Почему ужесейчас на вешалках в основном висят сарафаны и купальники? Отчего у нас зимой иосенью торгуют шелковыми блузками, а летом предлагают мерить пальто на вате,шапки-ушанки и сапоги из убиенного невинного агнца?

Только не верьте продавцам, которые торжественно заявляют:

– Мы теперь как в Париже живем.

Вот это неправда! Могу открыть страшный секрет. В столицеФранции вы элементарно найдете зимой теплые брюки и хорошего качества пуловеры,более того, они не будут со всех сторон расшиты бисером, пайетками и украшены«брильянтами» размером с хорошую сковородку. Вернее, подобные вещи тожеобнаружите, но обычных все же больше. И цены в универмагах окажутся ниже, ираспродажа на самом деле сейл, а то ведь многие московские бутики сначала пишутна ценнике «10 000 руб.», а потом перечеркивают устрашающую цифру, ставят вомного раз меньшую, приемлемую, и заявляют:

– Видите, как мы снизили цену!

Так она изначально была искусственно завышена!

Ворча все это себе под нос, я в третий раз прочесаламагазинчики и, чтобы не уходить с пустыми руками, мучаясь тем, что день пропалзря, купила все же джинсы – так, ничего особенного, классический темно-синийвариант с обычными карманами. Джинсы хорошо сели на бедра, но оказались длинны,пришлось оставить их, чтобы подшили.

Устав от пустого времяпрепровождения, я снова приехала кЛиде, позвонила в дверь, но – никакого движения. Часы показывали восемь вечера,наверное, Лида задержалась на службе, а у Клавдии, естественно, ненормированныйрабочий день.

Пока я соображала, как поступить, дверь соседней квартирыприоткрылась, и из узкой щелки донесся скрипучий голосок:

– Чего тут делаешь?

– Извините, если помешала.

– Уходите, – прикрикнула суровая тетка, – ато в милицию сообщу!

– Ничего плохого не делаю, просто стою.

– Вали на улицу.

– Там холодно, и потом, мне Лида нужна! Не знаете,когда она с работы приходит?