– Почему?

– Софья Андреевна уволилась, никого пока не наняли. Зарплата– чистые слезы, вот и не идет народ.

– Досадно как, – вздохнула я. – Думала разузнать хотьчто-нибудь…

– Знаете, – посоветовала лифтерша, – ступайте в первуюквартиру, сразу за лифтом.

– Зачем?

– Там Володя Пискунов проживает, инвалид. Ноги у него неходят. Родители на работе, а паренек в окно глядит, лучше дежурных все знает.

Я позвонила в дверь. Раздался щелчок, и замок отворился, нов прихожей никого не было.

– Идите в комнату, – раздался издалека детский голос.

Я пошла на зов. В большой просторной комнате на широкойкровати возле незанавешанного окна полулежал худенький, бледный мальчик.

– Здравствуйте, – вежливо сказал он, – вы ко мне? Извините,но встать не могу, болею.

– Как же дверь открыл? – изумилась я.

– Папа дистанционное управление сделал, – пояснил Володя.

Судя по всему, родители постарались, как могли, скраситьжизнь несчастного калеки. В спальне стояли телевизор, видеомагнитофон и плеер,а возле кровати на специальной подставке высился монитор от компьютера,клавиатура лежала на одеяле рядом с трубкой радиотелефона.

– Скажи, Володенька, не видел ли ты во дворе эту девушку?

Мальчик взял фото и чрезвычайно оживился.

– Видел, и не раз, а вы из милиции, да? Дело об убийстверасследуете?

– Откуда тебе все это известно? Володя фыркнул:

– Что я, дурак? Тут машины стояли, трупы выносили в мешках.Ольга Петровна из двенадцатой квартиры в обморок упала. Такое не каждый деньслучается.

– И часто в окно смотришь?

– Глаза от компьютера устают, – вздохнул по-взросломуВолодя. – Этаж у нас первый, некоторые люди так дверью в подъезде хлопают, чтостекла звенят, автомобили припарковывают, волей-неволей заинтересуешься. Адевушку эту Галей зовут. Форточки у меня всегда нараспашку, чтобы духотупрогнать, ну и слышал, как ее Витя Репин звал: “Галочка, Галочка”. Она сюдачасто ходила.

– У них роман был?

– Не-а. У Вити другая. Валя. Они иногда из машины выйдут ицелуются, думают, что их никто не видит.

– Вчера тоже в окно поглядывал? Можешь что-нибудь интересноерассказать? Володя прищурился:

– А то! Записывайте!

На секунду я растерялась. И то верно: во всех кинофильмахсотрудник милиции достает планшет и быстро-быстро начинает оформлятьсвидетельские показания.

– Вот что, дружочек, давай считать, что мы просто беседуем,а протокол оформим потом.

– Понимаю, – кивнул головой Володя, – вы не имеете правадопрашивать несовершеннолетнего без присутствия взрослых. А так – просторазговор!

Я с уважением покосилась на парня.

– Откуда так здорово разбираешься в законах?

– Телик гляжу, – улыбнулся Володя, – всякие детективы,страсть как люблю криминальные истории.

– Ну и что можешь рассказать?

Володя возбужденно затараторил. Вчера он с утра довольнодолго играл в Интернете и устал, он вообще быстро утомляется, наверное, из-заболезни. Где-то около часа увидел, как в подъезд входят оживленные Галя, Валя ивысокий, стройный парень. Как зовут юношу, подросток не знает, но частеньковидит его вместе с Витей. А Репина Володя любил. Богатый сосед дарил емукомпьютерные игрушки и интересные книги, а иногда забегал просто так, поболтатьс инвалидом. У них дом ведомственный, все друг друга знают, и появление “новогорусского” вызвало шквал негативных эмоций. Вот Репин и старался заработатьхорошую репутацию среди жильцов.

– У Вити был день рождения, – излагал Володя. – Галя сВалей, пока шли к подъезду, громко так обсуждали, как станут его за уши вверхтянуть. Потом в подъезд мужчины вошли. Высокие, худые. Я еще подумал: “К комуони?” Знаете, когда в окно часто глядишь, всех знаешь, и про все тайны тоже.

– Так уж и про все! Володя серьезно ответил:

– Про все. То, что я у окна лежу, мало кому известно. Развечто Вите, да Людмиле Сергеевне, лифтерше, она к нам убирать ходит. А насчетсекретов… У Анны Львовны из шестьдесят второй любовник есть. Только СеменМихайлович на работу, а заместитель – сюда. Малахова из пятьдесят девятой,когда мама в командировку уезжает, сразу Аньку Карелину ночевать зовет, онилесбиянки!

– Ты лучше про Репина, про вчерашние события расскажи!

– Ну зашли мужики, а потом вместе с Галей выходят. Я ещеудивился. Она так странно шла, навалилась на них и ногами тюк, тюк, словноколенки плохо гнутся. Дальше все – сели в машину и уехали.

– Автомобиль запомнил?

– Белая “пятерка”, левое крыло побито, у ветрового стеклабумажная елочка болтается, номер 867КЕ, – отрапортовал на одном дыханиимальчишка.

– Ну ты даешь! – пришла я в восторг. – И как все запомнил?!А главное, зачем?

– Странным показалось.

– Что?

– А все. Мужики пришли буквально через пятнадцать минутпосле Гали и Вали. Ну зачем бы девушке с ними уезжать, ведь веселитьсясобралась. Шла она странно, один из них все время оглядывался и в машину еетолкнул грубо очень. Я еще подумал, чего там у них стряслось?!

– Ну и? – напряглась я.

Если паренек весь день глядел в окно, а зрение у него, судяпо всему, стопроцентное, то сейчас он припомнит, как в подъезд вошла я, поймет,что к милиции не имею никакого отношения, и закричит.

Но Володя горестно вздохнул:

– Видели на углу вывеску “Товары для всех”?

– Нет, а что?

– Склад у них тут, в подвале, машины приезжают большие,грузовые. Стоило парням уехать, как громадная фура подкатила и как раз околомоего окна запарковалась, весь обзор закрыла. И главное, долго стояла, весьвечер почти, ее потом милиция прогнала, когда подъехала, ну и началось! Соседивсе во двор выскочили, затем трупы потащили!

Распрощавшись с наблюдательным Володей, я пошла понаправлению к метро. Так, отлично, в руках появилась тоненькая ниточка, вернее,паутинка. Насколько знаю, все машины регистрируют в ГАИ, и Юрасик в два счетаузнает паспортные данные владельца.