Я с сомнением поглядела в окно. В нашей “хрущобе”мусоропровод не предусмотрен, надо идти к бачкам во двор, в самый дальний угол.На улице стемнело, а у бачков очень тяжелая крышка.

– Не надо, Крися, уже поздно, сама сбегаю.

– Ерунда, – засмеялась Кристина, выхватила ведро и затопалавниз по лестнице.

Я начала мыть посуду, Тамара ушла в спальню, Верочкараскладывала кресла… Минут через десять на душе стало беспокойно. Почему Кристидо сих пор нет? Наконец на лестнице послышался бодрый топот. Слава богу, а то вголову лезут глупые мысли.

Страшно возбужденная, Кристя влетела в прихожую. В рукахдевочка сжимала какой-то странный мохнатый клубок.

– Тетя Вилка, глянь, – заорала она, опуская ком на пол.

Я вгляделась и ахнула. Восемь разноцветных лапок, двеголовы. На коврике пытались сесть маленькая собачка и крохотная кошка.

– Нет, вы только гляньте, – тыкала в них пальцем Кристя, –ну какие негодяи!

Прибежавшая на шум Томуся удивилась:

– Отчего ты их ругаешь?

– Я не о животных, – повысила голос Кристя. – Взгляните наих хвосты!

Мы внимательно оглядели неожиданных гостей, и Томусявскрикнула:

– Ну не сволочи ли!

Хвосты несчастных зверушек были крепко связаны между собойпроволокой.

– И как только собака не разорвала кошку? – удивилась Вера.

– “Скованные одной цепью”, – пробормотала Томуся.

– Что? – не поняла Кристя.

– Был такой фильм, – внезапно пояснила Вера, – там двоихпреступников соединили цепью. Но один был негр, а другой белый, да к тому жечлен общества ку-клукс-клан, расист. И вот они сбежали и шли к свободе вместе,сначала ненавидя друг друга, а потом как добрые друзья.

Тома уставилась во все глаза на Веру. Я села на корточки ипринялась разматывать узлы. Собачка сидела спокойно. Она была мелкой,рыженькой, с острой мордочкой, страшно похожая на лисичку, но очень грязная. Ипахло от найденыша отвратительно. Кошка выглядела не лучше. Светлая шерстьсвалялась комками, на спине несколько ссадин.

– Надо бы их покормить, – пробормотала Тамара.

– Нет, – остановила ее я, – сначала вымыть. Они воняют, какголовки пикантного сыра. Где ты их нашла, Кристя?

– В бачке, – пояснила девочка, – подняла крышку, а они тамплачут. Нет, каким же надо быть подонком, чтобы так поступить с беззащитнымиживотными! Но в нашем дворе подобных людей нет, да и собачку такую никогда невстречала.

– Неудивительно, что они воняют, – пробормотала я, – сейчасвыкупаем и покормим.

Внезапно собачка напрягла треугольные ушки.

– Мне кажется, она нас понимает, – протянула Томуся иповторила:

– Купаться пойдем?

Кошка безучастно легла на коврик, а ее подруга тихонькотявкнула.

– Слышишь? – обрадовалась Кристя. – Она говорит: “Да”.

Спать мы легли глубоко за полночь. Сначала осуществилибанно-прачечные процедуры. Собачка, очевидно, привыкла к мытью, а кошкаоказалась слишком слабой, чтобы сопротивляться.

Потом мы дали им по миске геркулесовой каши, и голодныеживотные смолотили еду за секунду.

– Завтра повесим объявление, – сказала я. – Может, хозяеваотыщутся.

– Нет, тетя Вилка, – ответила Кристя, – их выкинули, онибеженцы.

– И что с ними теперь делать?

– Себе оставим, – подала голос Томуся. – Давно мечтала окошке!

– У тебя же аллергия!!!

– Подумаешь, – возразила Тамара и чихнула.

Словно понимая, что речь идет о ней, кошка тихо подошла кмоим ногам, села и подняла маленькую изможденную мордочку. Я почувствовалаострый укол жалости. Ведь и впрямь погибнет на улице!

– Ладно, а собака?

– Такая крохотная, – всплеснула руками Тамара. – Ест небоськак птичка, ну чем она помешает, ведь не кавказская овчарка или алабайкакой-нибудь.

Я усмехнулась. Рита Виноградова из семнадцатой квартиры также, как и мы, озабочена поиском работы. Но если нам в голову приходят простыерешения проблемы, то Ритуля не ищет легких путей и подходит к вопросутворчески, с выдумкой. То разводит в ванной грибы вешенки, то выкармливаетмышей на корм для любителей змей, то выращивает на подоконниках женьшень. Новешенки сгнили, не достигнув нужного размера; мыши разбежались – и у менясильное подозрение, что Билли и Милли из их числа, – а женьшень так и непроклюнулся из земли.

Потом кто-то посоветовал Ритке заняться разведением собак,причем не каких-нибудь крохотных, комнатных, а алабаев. Тем, кто не знает, поясню.Алабай – пастушья овчарка, здоровенное животное, покрытое такой густой шерстью,что может преспокойно спать на снегу, не ощущая холода. Содержать такогомонстра в городской квартире крайне затруднительно – уж очень много места онзанимает. Но Ритуля пребывала в светлой уверенности, что богатенькие Буратино,владельцы роскошных загородных поместий, начнут записываться в очередь заалабаями.

Где она достала щенка, неизвестно. Но через год у неевыросло нечто, больше всего смахивающее на карликового яка. Огромный комспутанной шерсти, примерно метр в холке. Пес еле-еле поворачивался в Ритулиных“апартаментах”. Его тело одновременно находилось в двух местах: голова вкомнате, а зад радостно махал хвостом на кухне. Каких усилий стоило Ритусевыкормить и вырастить Каролину, знает только она, но несколько месяцев томуназад сучку отвезли к кавалеру, и Ритуся, потирая руки, принялась поджидать,когда на нее прольется денежный дождь.