Танец развел их в противоположные концы зала. Элис больше не видела Рэйзеби, остаток вечера она провела с Фрю и оттого чувствовала себя слегка разочарованной.

Но больше всех был разочарован Фрю: он проводил Элис домой, и в награду она позволила ему всего лишь поцеловать ей руку.

В ту ночь она долго лежала в постели без сна и думала не о Фрю и его ужасных стихах, а о Рэйзеби.

После того как она посетила игорный дом, а затем клуб Уайтс, никто не мог упрекнуть Элис в том, что она избегает встреч с бывшим любовником. Тем более после сегодняшнего вечера. Элис улыбнулась. Похоже, ее план может сработать. И еще она улыбалась потому, что ей начинали нравиться новые и странные отношения с Рэйзеби. Обмениваясь с ним взглядами, Элис чувствовала волнение и приятное возбуждение. Она помнила слова Венеции, ее предостережение. Подруга права: чем больше Элис дразнила Рэйзеби, тем больше ее затягивала эта странная игра. Между ними существовала незримая связь. И как раз это было самым опасным. Да, Венеция права. Элис не следует часто встречаться с Рэйзеби.

– Ты знаешь, Рэйзеби, что я всегда рад тебя видеть, но ты действительно думаешь, что это хорошая идея? – с сомнением спросил Линвуд.

Через несколько дней после благотворительного бала друзья сидели в гостиной дома Линвуда. Хозяин взял графин, налил бренди в два бокала и передал один из них Рэйзеби.

– Человек имеет право на отдых.

Рэйзеби взял бокал, пробормотав «благодарю». Он знал, что Линвуд прав. Отправиться в театр в компании Линвуда и его жены, чтобы посмотреть на Элис в одном из ее спектаклей, – да это худшая идея в мире. Рэйзеби знал это и все же предложил Линвуду.

– Кроме того, я хочу посмотреть пьесу.

Линвуд скептически посмотрел на друга:

– Или увидеть мисс Элис Свитли?

– Может быть, – не стал спорить Рэйзеби. – Она сейчас самая популярная актриса в Лондоне. Говорят, что как актриса она не уступает Венеции и миссис Сиддонс. Может быть, я просто хочу сам убедиться в этом.

Отчасти это была правда. Но только отчасти.

Его слова, похоже, не убедили Линвуда.

– Твое присутствие не останется незамеченным.

– Потому что Элис была моей любовницей? И что, Королевский театр теперь для меня закрыт?

– Этого никто не говорит. – Линвуд посмотрел ему в глаза. – Но ты говорил, что окончательно расстался с ней.

– Так и есть. Элис понимает ситуацию так же хорошо, как и я. Нас больше ничто не связывает, но мы цивилизованные люди и ведем себя соответственно.

Но Рэйзеби лгал. Между ними по-прежнему существовала связь. Что-то, что заставляло его сердце учащенно биться при одном взгляде на Элис.

– Не беспокойся, я не забыл о том, что должен сделать. Завтра я буду у Элмака.

Нет ничего дурного в том, что он увидит Элис. Это всего лишь театр. Рэйзеби допил бренди и посмотрел в окно. Ничего не изменилось, но чувствовать себя он стал гораздо лучше.

– Я найду себе жену до того, как закончится сезон, Линвуд. Я должен это сделать. У меня нет выбора.

– Допустим, между тобой и Элис «все кончено», но ты в своих поисках жены никогда не задумывался о том, что впереди еще немало сезонов? – спросил Линвуд.

Рэйзеби улыбнулся.

– Нет, друг мой, я не заглядываю так далеко в будущее, – тихо сказал он.

Линвуд испытующе посмотрел на друга, но Рэйзеби отвел глаза, отказываясь обсуждать эту тему. Наконец Линвуд сдался и кивнул, признавая свое поражение.

Он снова наполнил бокалы.

– Что ж, в таком случае приглашаю тебя провести вечер в компании старого друга, в театре.

В тот вечер Элис снова вышла на сцену, и снова переполненный зал встретил ее появление бурными овациями. Играть для нее было так же естественно, как дышать. Она отрешилась от реальности, превратившись в свою героиню. Она играла. И это было почти так же волнующе, как поддразнивать Рэйзеби, но не так опасно.

Его ложа была, как всегда, пуста. Но, бросив мимолетный взгляд на ложу Венеции, Элис заметила не только подругу и Линвуда. Увидев сидевшего рядом с ними Рэйзеби, она почувствовала, что ее сердце замерло. Она отвела глаза, стараясь сосредоточиться на роли.

Это ничего не значит, твердила она себе, но сердце все равно учащенно билось. Он просто решил провести вечер в театре. Но после того, что было у Драйдена, в клубе Уайтс и на благотворительном балу, вряд ли его появление здесь было случайным, оно что-то означало.

Он не пойдет после спектакля в Зеленую Комнату. Не осмелится. Элис знала это, но, войдя туда, окинула комнату быстрым взглядом.

Рэйзеби осмелился.

– Мисс Свитли, – поклонился он.

– Лорд Рэйзеби.

Элис присела в реверансе. Ее сердце то колотилось, как безумное, то замирало в предвкушении чего-то волнующего. Она невольно улыбнулась.

Внимание всех присутствующих, как всегда, было приковано к Элис и Рэйзеби. Разговоры велись вполголоса, словно окружающие прислушивались к их беседе.

Элис не могла просто взять и уйти. Она вынуждена была вести себя с Рэйзеби так, как с любым другим мужчиной.

– Надеюсь, вам понравился спектакль, милорд.

– Больше, чем я мог вообразить, – ответил он.

– Может быть, у вас не слишком богатое воображение?

– Напротив, мисс Свитли, у меня прекрасное воображение. Мне часто говорят комплименты по этому поводу.

В его глазах она прочла все, что он хотел сказать, но не мог. Это она восхищалась его воображением, когда они занимались любовью.

– Ваш талант расцветает прямо на глазах, – улыбнулся он.

– Гм, – пробормотала она, отвечая улыбкой. – Мне кажется, я это уже где-то слышала. А вы говорите о прекрасном воображении.

– Вы желаете слышать только оригинальные комплименты?

– Я хочу слышать правду.

Рэйзеби склонился к Элис.

– Правда в том, мисс Свитли, – сказал он, понизив голос, – что вы великолепны.

Эти же слова он сказал ей здесь, в Зеленой Комнате, при первой встрече. Эти слова он шептал ей в спальне всякий раз, когда привозил ее домой из театра, где она время от времени играла.

– А вы теперь льстите еще безудержнее, чем прежде, – мягко ответила она, не сводя с него глаз.

– Это не лесть, Элис, – сказал он еще более мягким голосом и улыбнулся совсем как прежде – тепло и искренне.

Они смотрели друг другу в глаза, и Зеленая Комната со всеми присутствующими как будто исчезла, они оказались вне времени и вне пространства. Элис чувствовала, как бьется ее сердце, и слышала биение его сердца. Связь между ними не прервалась с расставанием, напротив, она стала крепче.