– Сейчас это неважно! Главное разобраться со шрамами на твоей спине! – только лишь говорит он, и я понимаю, что Вакх действительно волнуется за меня.

– Есть предположения?

– Небольшие догадки, – бросает, перекрикивая ветер.

– Какие? Это что-то ужасное? – настораживаюсь.

– С одной стороны – нет, с другой… может возникнуть проблема. Ты еще не готова. Все происходит слишком быстро, – объясняет, но я ни черта не понимаю.

– Ты о чем? – уточняю. – Можно подробнее?

– Подобные следы возникают у Рурхов-малышей, когда начинают только прорезаться крылья…

– Оу! Серьезно? – не сдерживаюсь, обрывая мужчину. – Я превращаюсь в зверя?..

– Кровь Рурхов доминирует в тебе. На этой земле она больше проявляется, поэтому ожидать можно чего угодно. Но я думал, что это будет после завершения обряда, поскольку сейчас твое человеческое тело может не выдержать изменений…

– Я умру? – шокированно.

– Нет, но будет больно, если не завершить обряд. Тебе надо только испить мою кровь, но для этого сначала нужно принять моего Рурха, иначе ты внутренне его просто отвергнешь из-за испуга. А это может составить массу проблем. В другом случае тебе придется срочно покинуть мир Темных…

– О! Я… не думала, что все так сложно, – растерянно. – Тогда почему ты начал обряд, если не был уверен, что я тебя приму… то есть, что приму твоего Рурха?

– Элен должна была все решить задолго до нашей встречи. Она говорила, что у нее все под контролем. Оставалось всего несколько дней до ее смерти, и я приказал ей поторопиться с твоим появлением. Я не знал, что тебе ничего не известно о мире Темных, об Истинности и обо мне…

– Что? Но бабушка никогда не рассказывала мне ничего! Она сообщила мне только о предсказании, и то только утром. Я думала бабушка здесь не причем…

Вакх тяжело выпускает воздух из легких. Я слышу, как его сердце ускоряет ритм.

– У нас был уговор. Я пустил твою бабушку в мир Темных и разрешил жить здесь, а также подарил ей силы взамен на гарантию исполнения предсказания! Именно Элен должна была стать началом, – говорит мужчина, и его руки напрягаются. – Я знаю, что это тебя огорчит, но ты все равно узнаешь, когда начнешь читать мои мысли, а я хочу быть честным с тобой… – Он выдерживает короткую паузу.

– Изначально моей Истинной должна была стать твоя мать. Но старая ведунья сообщила, что у дочери мало от Рурха, поэтому она не подошла. А потом предсказала тебя и то, что ты получишь нужные качества при рождении…

– Что?.. – обрываю. Эта информация словно обухом по голове. Какого черта! Что это бабушка натворила?! А я еще хотела ей жизнь спасти!

Боже, какая несправедливость! Я думала о ней, готова была отдать свою свободу взамен на ее жизнь, а она… даже не удосужилась признаться мне во всем!

– Прости. Я не хочу обманывать тебя и лгать. Мне нужна женщина, которая останется со мной по собственной воле. Твои мысли, когда мы завтракали… Они были лживыми. Поэтому я решил, что изначально мне нужно быть с тобой справедливым и честным. И прежде, чем ты рассердишься на старую Элен и вернешься в свой мир, я хочу, чтобы ты знала… У меня уже есть к тебе чувства. Вне зависимости от Истинности и обряда ты понравилась мне. Я хочу, чтобы ты была моей парой, чтобы ты осталась со мной, несмотря на обстоятельства и наш договор. Обещаю, что сделаю все, чтобы ты была счастлива! В этом мире рядом со мной у тебя будет все, что ты пожелаешь, – уверенно и твердо. Мое сердце дрогнуло. Я тоже уже к нему прикипела. Для этого хватило всего дня!

Как такое может быть? Это вообще реально? Или, может, во мне есть задатки Истинности, раз уже крылья проявляются?..

Но все эти новые обстоятельства…

– Почему ты признался мне в этом именно сейчас? – спрашиваю расстроенно. – Когда вот-вот все могло свершиться…

– Я уже сказал, что мне не нужна ложь. Я хочу взаимности. Ты все равно бы узнала потом и точно меня бы не простила. Так пусть дальнейший твой выбор будет искренним, – отвечает, подлетая к посадочной площадке.

Вместе с нами опускаются и другие Рурхи-воины.

– А если откажусь? Вне зависимости от дальнейшей судьбы бабушки…

– Я проведу тебя к порталу, – лишь отвечает.

– А что будет с тобой.

– Неважно. Разберусь! – бросает, помогая мне опуститься на ноги.

– Мне нужно поговорить с бабушкой, – прошу Вакха, отступая от него в сторону.

Одни тайны и ложь. Хорошо, что признался до обряда, а не после. Теперь я действительно смогу сделать выбор обдуманно и трезво.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Сначала мы наведаемся к Сикомэ – старейшине – а потом ты сможешь поговорить с бабушкой. Нужно знать, сколько у нас времени и чем грозят последствия этого неожиданного перевоплощения, – объясняет мужчина, протягивая мне руку.

– Хорошо, – соглашаюсь я, игнорируя его ладонь. – Веди.

– Не обижайся на меня…

– Вакх, я просто немного растеряна, – отвечаю.

– Я признался тебе во всем, поскольку ощутил твой интерес ко мне и не желал его терять. Не хочу, чтобы это встало между нами. Ты действительно важна для меня, и мои чувства настоящие, – добавляет он, поскольку увидел мое разочарование.

– Мне нужно время, чтобы подумать, – говорю, понимая, к чему была его честность.

Возможно, он действительно хочет, чтобы между нами все было по-настоящему. Только вот я не давала категорических ответов, не отказывалась. Просто растерялась, не ожидая такого поворота событий. Мне хотелось понять бабушку, найти оправдание ее поступку, но, пока я с ней не поговорю, это сделать невозможно.

– Пойдем, – торопит Вакх, указывая направление рукой.

Мы идем по широкому коридору мимо десятков сфер и ярких камней к небольшому отверстию с блестящим кругом вместо пола и прозрачными стенами. Вакх проходит первый, занимая своими габаритами почти все пространство маленького помещения, а затем я втискиваюсь рядом с ним.

– Мы будем спускаться. Не испугайся, – предупреждает, пока я осматриваюсь вокруг. Это словно лифт-колба из стекла, но здесь не было панели управления или каких-то кнопок. Мы просто вошли, и через несколько секунд колба начала свое движение вниз. Сначала плавно, а затем набрала приличную скорость. Было страшно и… непривычно быстро. Я невольно прижалась к Вакху всем телом. Он обвил мою талию рукой, и этот жест мгновенно успокоил меня.