Зайдя в дом, я оглядела его чрезмерно роскошное убранство испросила растерянно:

– А где я могу приступить к работе?

– К какой работе? – явно не понял меня мой шеф.

– Мне нужен компьютер. Я должна распечатать целуюстопку документов. Они нужны к понедельнику.

– До понедельника еще есть время.

– Там слишком большой объем работы. Если я его невыполню, то получу нагоняй от вас, а мне бы этого не хотелось.

– Ты хочешь приступить к своим обязанностям прямосейчас?

– Да, конечно. Если бы я была в своем офисе, то мойрабочий день уже начался бы пару часов назад.

– Тогда садись в моем кабинете и выполняй то, чтодолжна выполнить.

Расположившись в кабинете своего шефа, я принялась осваиватьчужой компьютер и раздумывать над тем, зачем шефу понадобилось мое присутствиена даче, ведь все, что я сейчас делала, я бы смогла совершенно спокойно и болееплодотворно проделать, сидя у себя в приемной. Не найдя ответа на свой вопрос,я принялась стучать по клавишам компьютера и печатать необходимый текст. Последвух часов моей напряженной работы в кабинет зашел шеф и поставил передо мнойчашечку кофе. От неожиданности я даже рот раскрыла и посмотрела на своегоначальника ничего не понимающими глазами.

– Устала? – заботливо спросил он и в который разпоправил полы халата.

– Олег Глебович, да вы что?

– Ничего. Кофе тебе принес.

– Вы, мне?!

– Попей горяченького. Я, конечно, не умею варить кофетак, как это делаешь ты. Но все же… отведай теперь ты произведение моегоискусства. Я старался.

– Вы сами сварили мне кофе?

– Сам, – расплылся в улыбке шеф. – Вот этимируками.

– А где же ваша домработница?

– Я ее отпустил. Она попросила пару выходных. У нее тамчто-то с ребенком случилось.

– Вы хотите сказать, что мы с вами на даче одни?

– Одни.

От полученного ответа в моей голове забегали самые различныемысли. Одна из них состояла в том, что шеф специально заманил меня на своюдачу. Ближе к вечеру он начнет настойчиво предлагать мне с ним переспать, аполучив отказ, может начать буянить и упрекать меня в том, что если я не пойдуна его условия, то он просто меня уволит, не позабыв при этом напомнить о том,что на мое место мечтают попасть сотни безработных претенденток, способныхосчастливить своего работодателя не только своим трудом, но и телом.

Отодвинув от себя чашечку с кофе, я встала со своего места ипристально посмотрела в глаза своему шефу.

– Олег Глебович, что все это значит?

– В смысле? – не понял меня шеф.

– Зачем я здесь?

– Для того, чтобы работать…

– Меня не устраивает этот ответ.

– А что бы ты хотела от меня услышать?

– Я бы хотела, чтобы вы прояснили ситуацию. Я люблюясность. Особенно в своей работе.

Мои слова подействовали на шефа крайне негативным образом.Он сразу изменился в лице, и от его былого равнодушия не осталось даже следа.Сверкнув озлобленными глазами, он хрустнул пальцами и произнес с особойненавистью в голосе:

– Люся, я что-то не пойму. Тебе надоело на меняработать?

– Я этого не говорила.

– Тогда в чем, собственно, дело?!

– В том, что я не обязана работать у вас на даче.

Посмотрев на кипы бумаг, громоздившиеся на столе, я едвасдержала себя от того, чтобы не вспылить и не нагрубить стоящему передо мноймужчине, который все больше и больше меня раздражал. Особенно тем, что стоялтут в купальном халате.

– Олег Глебович, если вас не устраивает моякандидатура, вы можете меня уволить. Это ваше право, и никто не сможетпрепятствовать вашим действиям. Но у меня тоже есть кое-какие права. У менясвое рабочее место, и я не обязана работать на вашей даче. Это не служебнаякомандировка. Это всего лишь ваша прихоть. Мне незачем смотреть на то, как выразгуливайте по дому в халате. Я сотрудник вашей компании, так будьте хотьнемного вежливы и проявляйте хотя бы капельку уважения к тем, кто на васработает.

Посмотрев в глаза шефу уверенным взглядом, я заметила, какот удивления он приподнял брови, а затем сильно их нахмурил, показывая всемсвоим видом, что я зря так открыто пошла на конфронтацию и что мне это будеточень дорого стоить. Решив опередить обезумевшего начальника, я сделала ходконем и совершенно спокойно спросила:

– Я так понимаю, что я уволена? Я могу быть свободна?

В этот момент шеф сменил гнев на милость и посмотрел на меняс нескрываемым, профессиональным любопытством, изображая что-то наподобиеулыбки. Затем он сел на стоящий у окна кожаный диван и положил руку себе нагрудь, на то место, где находится сердце.

– Олег Глебович, вам плохо? – перепугалась я не нашутку.

– Да так. Немного прихватило.

– Может быть, вам принести лекарство? Где в вашем домеаптечка?

– Сейчас пройдет. Что-то в последнее время сердценемного пошаливает.

– Со здоровьем нельзя шутить, а с сердцем особенно. Ивсе же скажите: где в вашем доме находится аптечка?

– Не нужно, Люсенька. Не нужно. Я не хотел тебяобидеть. Просто в последнее время у меня крупные неприятности. Вот нервы исдают. Мне кажется, что я уже на грани. Я взял тебя на дачу, потому что твоеприсутствие меня успокаивает.

– Вы это серьезно?

– Я говорю совершенно искренне. Когда я на тебя смотрю,мне сразу хочется жить. Ты меня понимаешь?

– Я пытаюсь. С вами что-то произошло?

– Да так… Объявился один человек… Я даже уже и не ждал,что он когда-нибудь объявится. Ты только представь, я не видел его ровнодвадцать пять лет. Это же так много.

– Двадцать пять лет?!

– Да, Люсенька, да. Это же четверть столетия! Дажестрашно подумать.

Сев на диван рядом с шефом, я взяла его за руку и попыталасьнащупать пульс. Потом поинтересовалась:

– Что это за человек? Чего он хочет?

– Люсенька, он хочет денег.