– У вас пульс нормальный. Вы просто слишкомнервничаете. Надо пить успокоительные травки и настраивать себя только нахорошее.

– Легко сказать. Тяжело настраивать себя на хорошее,когда в жизни так много дерьма.

– И все же нужно стараться.

– Я стараюсь, но у меня ничего не получается.

– У меня был очень эмоциональный отец. Он постоянно очем-то таком думал, что-то себе накручивал, страдал от любого неправильносказанного слова. У нас в другом подъезде сосед жил. Отец с ним один раз из-закакого-то пустяка поругался, а затем так сильно переживал! Извелся весь, ночамине спал. Прямо на глазах постарел! Он все никак не мог понять, почему в миретак много людской зависти и злости. Мама всегда говорила ему, что если человекза что-то тебя обругал, то не стоит из-за этого бросаться в какие-либокрайности. Она ему всегда такой пример приводила: вот ты идешь по улице, а тебяоблаяла собака, но ты же не будешь вступать с ней в полемику и выяснятьотношения… Точно так же нужно вести себя и с людьми. Кто-то накинулся на тебя сгрубостью, так лучше пройти мимо и не обращать ни на что внимания. Нужнопритягивать к себе только хорошее, а плохое отметать прочь. Папа все понимал, аподелать с собой ничего не мог. Даже по ночам постоянно лежал и что-то себенакручивал. А два года назад он умер. И как вы думаете, от чего? Он умер отразрыва сердца. Его сердце просто не выдержало всех его переживаний. Послепапиной смерти я поняла, что даже переживаний должно быть в меру. Наше сердцене железное, и оно не в состоянии выдержать все наши страдания. Если я начинаюсебе что-то накручивать и чувствую, что не могу с собой совладать иостановиться, то сразу вспоминаю папу… Ой, извините, я что-то отвлеклась оттемы! Заговорила о своем. Мы не договорили с вами о том мужчине, которыйпоявился через двадцать пять лет. Почему он хочет денег? Вы ему что-то должны?

– Он считает, что должен. Что я ему обязан всем, чтоумею.

– Это действительно так?

– Ну, совсем не так… – вновь занервничал ОлегГлебович. – Я никому и ничем не обязан. Я всего в жизни добивался сам. Ятрудоголик. С молодости я начинал свой рабочий день тогда, когда другие людиеще спали, а заканчивал работу, когда все уже спали. Всем, что я имею, я обязанпрежде всего своему трудолюбию, своей целеустремленности и своему талантуруководителя. Я вложил в свою компанию всю свою жизнь, все здоровье.

– Тогда вам и нет смысла общаться с человеком, которомувы ничем не обязаны, – сказала я, хотя мне показалось, что Олег Глебовиччего-то недоговаривает.

– Люсенька, тут не все так просто. Когда-то, когда уменя за душой не было ни гроша, один человек дал мне денег. Он дал мне их нанеограниченный срок. Я честно сказал, что не знаю, когда я смогу их отдать, нотого человека это не отпугнуло. Он даже не обратил на мои слова внимания. Онпросто сказал: вот, мол, как поднимешься, так и отдашь.

– Этот человек был вашим близким другом?

– На тот момент он действительно был моим другом.

– А это была большая сумма?

– По тем временам – и да, и нет. Десять тысяч долларов.

– Ну, для стартового капитала вполне приличная сумма.

– В общем, да. Эта сумма мне помогла и дала шанс начатьсвое дело.

– Наверно, тот человек был очень богат, если раздавалсвоим друзьям по десять тысяч долларов, не интересуясь, когда эти деньгивернутся обратно.

– Он не был богат, и он никому не раздавал свои деньги.Он дал деньги только мне. Просто они у него были, но он не знал, что с нимиделать. Вернее, он не знал, как их преумножить. Он не умел. А у меня быликое-какие идеи и задумки по этому поводу, но полнейшее отсутствие хотькакого-нибудь капитала. А с пустыми карманами на одних идеях далеко не уедешь.Вот он мне и отдал свои деньги. Правда, я еще тогда заикнулся, мол, ведь я могуи прогореть, у меня может ничего не получиться, но мой друг только посмеялся.Сказал: прогоришь, так прогоришь, что ж сделаешь… Кто не рискует, тот не пьетшампанское.

– Хороший у вас друг. Не каждый может так бескорыстнораспоряжаться своими деньгами, тем более если у него их не очень много.

Олег Глебович пропустил мои слова мимо ушей и продолжил:

– А затем мой друг куда-то пропал.

– Как пропал?

– Нет, не в прямом смысле этого слова. Он пропал измоей жизни. Наши пути разошлись. Я слышал, что он эмигрировал со своей семьей вИзраиль. А я тем временем не терял времени даром и каждый день шел к намеченнойцели. Я не спал ночами, недоедал, отказывал себе в необходимом, плевал на своездоровье и медленно, но верно выстраивал то, что видел в мечтах. Именно это я иимею на сегодняшний день. У меня все получилось. И вот спустя двадцать пять летв моей жизни появляется человек, который все эти годы не давал о себе знать икоторый когда-то дал мне десять тысяч долларов. Кстати, было время, когда я сампытался его найти для того, чтобы отдать долг, но все мои попытки не увенчалисьуспехом.

– Надо же… Странно, что он про вас вспомнил.

– Я и сам не могу понять, почему он обо мне вспомнилспустя целых двадцать пять лет. Я даже сначала его не узнал, а когда узнал,очень обрадовался. Все-таки друг моего детства и моей шальной юности. Как-никакстолько лет не виделись… Но на его лице не было радости. А я посмеялся исказал, что готов вернуть ему те деньги. Я даже предложил отдать не десятьтысяч долларов, а двадцать, чтобы все было по-честному, без обиды. Кстати, я могбы вообще ничего не отдавать: прошло столько лет, и он ни разу о себе ненапомнил, а кроме того, это было наше дружеское соглашение, я не писал никакихраспискок и брал деньги без свидетелей. Но я считаю себя порядочным человеком,у которого есть совесть, поэтому я тут же предложил вернуть ему долг.

– И что, он не согласился взять деньги?

– Он хочет иметь половину того, что имею я.

Я слегка поежилась и сморщилась от табачного дыма, которыйвыдохнул мой шеф.

– Но это же нереально!

– Это действительно нереально. Он хочет, чтобы мыподелили все мое имущество: дачу, дом, квартиру, виллу за границей, все моиавтомобили, акции и счета в банках, а также разделили мою компанию на дверавные части. Он предложил второй вариант: чтобы мы опять же поделили все мое имуществои я сделал его учредителем фирмы, а затем отдавал ему каждый месяц ровнопятьдесят процентов доходов предприятия.

– А у него губа не дура… – только и смогла сказать я.

– В том-то и дело. Если он влезет в мое предприятие, тоон его просто развалит.

– Неужели вы это допустите?