– Я знаю, что он федеральный маршал и мой инструктор, который заботится о моей безопасности, пока меня преследуют бандиты.

Люси кивнула.

– В общем, если ты хочешь мне что-то рассказать, – продолжала Сэди, – то я вся внимание. Но только я не люблю лжи и притворства. – Сэди понимала, что это наглость, но она хотела показать Люси, что она тоже не лыком шита, черт подери. – Я в эти игры не играю.

Та от удивления даже рот приоткрыла и сидела так несколько секунд. Потом расправила плечи и сказала:

– Я знала, что в тебе есть что-то, что мне понравится.

Они одновременно расхохотались, и напряжение, бывшее между ними, исчезло без следа. Первой заговорила Сэди.

– В общем, давай расскажи мне про Ника, – попросила она.

Люси заерзала на стуле, потом нахмурилась и взглянула в окно. Печаль омрачала ее лицо с недавно задорным выражением.

– В отношении братьев у меня срабатывает защитная реакция, – начала она, – особенно что касается Ника. Ведь ему я обязана жизнью.

Услышав такие слова, Сэди схватила чашку обеими руками и подалась вперед.

– Он говорил, что вы с ним особенно близки. Это очень трогательно.

В глазах у Люси заблестели слезы. Она молчала, но Сэди не торопила ее, зная, как тяжело вспоминать о пережитой боли.

– Я обычно не откровенничаю с чужими, но Ник немного мне о тебе рассказал, и я думаю, ты поймешь меня, как никто.

Воспоминания о том, что сделали с ней люди Граймса, до сих пор вызывали физическую реакцию – сердцебиение, сухость в горле – все это бывало с ней не раз. Вот и теперь Сэди пришлось призвать на помощь всю выдержку, чтобы оставаться спокойной хотя бы внешне.

– Ну да, я две недели потом провела в реанимации…

– Только сильные люди способны пережить такое. Мне это знакомо – возвращение к жизни после учиненного над тобой насилия.

– Поэтому ты решила пойти в адвокаты, чтобы помогать тем, кто оказался в подобной ситуации.

Люси кивнула:

– Сейчас я служу в департаменте шерифа. Когда мне было шестнадцать, у меня был безумно ревнивый бойфренд. Сначала я не имела ничего против, мне это даже льстило. По неопытности я считала: ревнует – значит, любит. Так продолжалось довольно долго. В конце концов мне это надоело, и мы расстались – как считала я. У него же были другие идеи. Он появлялся неожиданно, преследовал меня, угрожал моим друзьям.

В груди Сэди вспыхнул жгучий гнев. Мужчины не имеют права навязывать женщинам свою волю, особенно юным.

– Твои братья могли бы быстро его отвадить.

– Именно поэтому я им ничего не рассказывала. Мне не хотелось, чтобы они избили его. Я хотела доказать, что могу решать свои проблемы сама, и даже считала, что тут отчасти и моя вина. Я понятия не имела, на что он способен. – По щекам Люси заструились слезы. – Извини. Столько лет прошло, но я до сих пор как вспомню – так и расстраиваюсь.

Сэди погладила ее по руке.

– Если тебе тяжело говорить об этом, то не надо. Давай сменим тему.

– Нет, все в порядке. Просто в последнее время я стала чересчур эмоциональной из-за событий у нас в семье. Ну так вот, после этого случая я замкнулась, мне стало трудно общаться, особенно с мужчинами.

– Сколько, ты говоришь, тебе было лет?

– Шестнадцать. Он был моей первой любовью. Я была такая глупая…

– Может быть, маленькая и наивная, – поправила Сэди. – Глупая – это не про тебя.

Люси едва заметно улыбнулась, глядя в окно.

– Он похитил меня. Говорил, что изнасилует и убьет, чтобы другие парни больше не могли меня касаться, что я принадлежу только ему.

– Этот тип был сумасшедший.

– Да, наверное. Как я могла так долго этого не замечать? Ведь он мне всерьез нравился.

– Тут не угадаешь. Взрослые женщины все время попадают в истории куда хуже, чем твоя. Ты не должна себя винить, ты этого не заслужила.

Сэди заметила у нее небольшой шрам над правым глазом. Неужели этот негодяй избивал ее?

– Я часто повторяю это в беседах со своими подзащитными. Странно, к себе это трудно примерить. – Помолчав, Люси продолжала: – Моей семье он не понравился с самого начала. Но я была очень упряма, тайно бегала к нему на свидания. А послушай я тогда родных, могла бы сэкономить много здоровья. Мы с ним были совершенно разные. Наверное, меня привлек образ плохого парня. Мне казалось, что это внешнее, а внутри он хороший. Я ошиблась. Я на своем опыте убедилась, что не всякий плохой парень на самом деле добрый, как иногда показывают в кино.

– Все подростки совершают ошибки. Они не слушают старших, предпочитая учиться на своем опыте. Это часть процесса взросления.

Люси взглянула на нее, и по ее выражению Сэди догадалась, что она готова изменить тему.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я понимаю твои страхи. Тебе пришлось пройти через настоящий ад. Ник говорил мне, что ты была совсем ни при чем, бандиты приняли тебя за другую женщину.

– Да, порой попадаешь в такие передряги, которые и в страшном сне не приснятся, – кивнула Сэди, чувствуя себя гораздо увереннее. – Это не в нашей власти.

У Люси зазвонил телефон. Она ответила и заговорила полушепотом. Сэди старалась не слушать, глядя в окно на их ухоженный двор. Вскоре Люси завершила разговор, сказав напоследок «Я тоже тебя люблю», сунула телефон в карман и снова обратила все внимание к Сэди.

– Это причина, по которой я в конце концов решила пройти курс реабилитации. Я не хочу терять его.

– Наверное, он того стоит.

– О да! Кстати, его зовут Стивен. – Люси сделала глоток кофе и улыбнулась. – Между прочим, у нас в округе много хороших парней. И если бы не Ник…

– Ты ничего такого не подумай, – сказала Сэди, – обо мне и Нике. Он возится со мной, потому что это его работа.

Но только почему так забилось сердце при упоминании его имени?

– Ладно, ладно, – Люси примирительно подняла руки, – не думаю.

Сэди была взволнованна, слыша, с какой теплотой и любовью Люси говорит о нем и о всей семье. Она понимала: случись что с одним из Кэмпбеллов, все встанут за него горой. В ее сердце будто проникли лучи горячего солнца, и там образовалась проталина. Отбросив тяжелые мысли, она спросила:

– Могу я быть с тобой откровенной? Люси кивнула.

– Сначала мне показалось, что ты настроена против меня.

– Нет, дело не в тебе лично. Я была ошеломлена тем, что Ник привез домой женщину – впервые после смерти его девушки. Это было давно, но он до сих пор страдает, будто потерял ее вчера. Он не любит об этом говорить.

– А что случилось?