– Слушайте, мне не в чем признаваться. Я здесь только для того, чтобы помочь Лонни исправить его аватар.

– А как насчет тебя в реальном мире? – спросила Эсме. – Я знаю, что ты не хочешь возвращаться на больничную койку, потому что тебя размесило в фарш, а твой лучший друг, наверное…

Тут она умолкла. Антон оттеснил ее подальше от меня, и оба склонили головы, будто переговариваясь. А мне было наплевать, о чем они шепчутся. Достало быть обвиненной во всех грехах. Я не больше управляю этой игрой, чем они.

Через пару минут Антон и Эсме вернулись.

– Послушай, мне жаль, что мы тебя постоянно достаем, – сказал Антон. – Но у нас есть какой-никакой опыт, и мы знаем, что лучший способ решить проблемы – поговорить о них.

– А как насчет твоих проблем? – осведомилась я. – С чего ты строишь ловушки вокруг дома?

– Я? – удивленно спросил Антон. – Ох, я даже и не знаю, с чего начать. Хорошо, если я расскажу тебе, отчего ловушки, ты пообещаешь мне выйти из игры вместе с нами, когда я попрошу?

– Думаю, это зависит от того, насколько суровы твои проблемы, – соврала я.

Я не хотела уходить из игры, не починив аватар Лонни.

Антон пнул земляной блок.

– …В общем, перед травмой мозга я прямой дорожкой шел к баскетбольной стипендии. Мои родители так этим гордились, так с этим носились. Хотели, чтобы я стал примером для брата и сестры. Баскетбол был моим билетом в колледж. А теперь я завис. Что будет, не знаю. Я пропустил слишком много тренировок и занятий. И еще…

Он надолго замолчал.

– …Я был неплохим баскетболистом. Но дело в том, что я не люблю играть. Так что отчасти рад, что меня так стукнуло, и я оказался в больнице.

Он отвернулся от меня и Эсме и добавил:

– Поэтому скелеты очень любят нападать на мою базу, когда я думаю, что буду делать по возвращении в школу. Но я научился предвидеть свои депрессии и заранее расставляю ловушки. Во всякой случае, с моими мобами легче справиться, чем с теми, которых вызывает Эсме. Мои просто хотят разнести мой дом.

– А как их зовут? В смысле, твоих брата и сестру? – спросила я.

– Оскар и Тара.

– Старше или младше тебя?

– Оба младшие, – ответил Антон. – По идее, я должен заботиться о них… Ну, это, конечно, не в последнее время.

– У меня есть младшая сестра Керри. Каролин. Я тоже скучаю по ней.

Я сказала – и меня захлестнула волна горечи. Керри сама не играла, но всегда пыталась залезть в любую нашу с Лонни игру, просто чтобы мы обратили на нее внимание. Потому я всегда выгоняла сестру. А теперь мне стало жаль. Очень. Зря я так… Я глубоко вздохнула. У меня защипало в глазах. Хорошо, что аватары не плачут. Я пообещала себе: когда мы с Лонни победим дракона Края, я выйду из игры и скажу Керри, что мне очень жаль, попрошу у нее прощение за то, что выгоняла и не обращала внимания.

– А что они делают, пока ты здесь? В смысле, не в игре, а в больнице? – спросила я.

– Занимаются обычными делами: тхэквондо, балет. Мои родители не хотят, чтобы они подумали: мол, я – центр родительского внимания, и всякое такое, и заставляют брата с сестрой заниматься тем же, чем до моей болезни.

– И как долго ты болеешь? – спросила я.

– Уже год. Пауза в моей жизни слишком затянулась, – сказал Антон, глубоко вздохнул и спросил: – Бьянка, а как насчет тебя? Может, мы встретимся в реале? Мы с Эсме можем прийти в твою палату.

Я повернулась взглянуть на Эсме и увидела портал за ее спиной. Пока Антон рассказывал, Эсме соорудила портал для нас. Он выглядел точной копией того, какой был в саду Антона. У меня внутри зашевелился ледяной страх.

– Бьянка, нам нужно идти, – произнесла Эсме осторожно, ласково, будто хотела успокоить разъяренное животное. – Наверное, уже почти утро. У меня сеанс химиотерапии. Тебе лучше пойти с нами.

Я понимала: мне и в самом деле лучше идти с ними. Но в мире снаружи придется иметь дело с другими проблемами и отвечать на вопросы. А здесь никто ни о чем не спрашивает. Знает один Лонни, а он молчит.

– Я не хочу уходить, не исправив Лонни, – твердо сказала я. – Я найду путь в Нижний мир.

– Зачем? С какой стати? – спросила Эсме.

– У нас есть план: собрать все нужное, чтобы добраться до Края и победить дракона ради починки Лонни.

Тут мой голос дрогнул, но я справилась и продолжила:

– Теперь у нас по плану – вылазка в Нижний мир. Вы сами сказали, что лучше держаться вместе, – смерив взглядом Антона и Эсме, заметила я. – Мы разработали план, я его исполню.

– Бьянка, брось. Мы вернемся позже и доиграем все вместе, – потихоньку подступая ко мне, произнес Антон.

Я увидела в руках Эсме веревку – такую же, какой Антон связал Лонни. Если они думают, что смогут затащить меня в портал, у них в перспективе неприятности.

Я медленно отступила, чтобы повернуться и броситься бежать. Но не успела: Эсме мгновенно заарканила меня и стянула руки.

– Нет! Я не уйду! Вы меня не заставите! – провизжала я.

Я подумала о взрывчатке в моем инвентаре и о том, что нужно отвлечь внимание. Но взрывчатка просто появилась перед нами и тут же взорвалась. Нас разметало. Мой индикатор здоровья сразу скакнул вниз. Связавшая меня веревка распалась. Эсме и Антона внесло в портал, и они исчезли за алмазными блоками. Когда я уже подумала, что все кончено, портал затрясся и стал черным – не блестяще-чернильным, как блок обсидиана, а тусклым, словно кто-то нажал «Делит» на все цветы и краски мира. К моему ужасу, темнота хлынула на меня, огромной пастью заглотала волков. Вокруг падали пиксели и исчезали во тьме. Игра выключалась.

– Лонни! – позвала я. – Нам нужно выбираться отсюда!

Он повернулся и посмотрел на меня.

– Лонни, беги! – завопила я и замахала руками, указала на лодку.

Он медленно, нерешительно шагнул к ней.

– Беги! Скорее! – крикнула я.

Вокруг меня все тускнело. Местами пиксели просто исчезли, оставив дыры, а за ними – пустота. Деревня, горстка поселян, волки – все обесцвечивалось пиксель за пикселем. Края игрового мира почернели как угли и начали отваливаться, будто идеально ровные стеклянные панели. Мир угас перед глазами. Я осталась одна в колоссальной пустоте, лишенной цветов, звуков, чувств, – как пустое, никем не заполненное тестовое пространство. Я не видела даже себя и не была уверена, присутствую ли я там – где бы это «там» ни было. Я заговорила, но слова не вышли из горла. Я и сама не узнала, что пыталась произнести. Мой разум тускнел, будто выгружали и его.

Но вдруг вспыхнул яркий свет. Я зажмурилась, затем медленно подняла веки. Свет все еще очень яркий, напоминает подсветку игрового меню при загрузке. Но я не хочу выходить из игры! И только я собралась заговорить, как меня снова кинуло в пустоту.