Миссис Пагеттер и леди Хэйвлок расположились на диване, стоящем ближе всех к камину. Миссис Уикфорд присоединилась к ним и тут же засыпала их вопросами. После посещения Дюран-Хаус миссис Уикфорд то и дело спрашивали о том, как леди Хэйвлок удалось превратить мрачный особняк в произведение искусства. Теперь, когда у нее появился шанс это выяснить, миссис Уикфорд, не теряя времени даром, бросилась в наступление.

Джорджиане же выпала честь развлекать прыщавую школьницу, которая побрела через комнату к единственному оставшемуся незанятым дивану и вяло шлепнулась на него.

Убедившись, что у всех есть чай и печенье в достаточном количестве, Джорджиана отнесла поднос к мисс Дюран, которая приняла из ее рук чашку с вежливой улыбкой, быстро сменившейся угрюмой миной, стоило Джорджиане предпринять попытку расположиться рядом.

— Если вы намерены завести разговор об оборочках и прочих вычурных украшательствах, можете не утруждаться, — прорычала она. — Также я не хочу больше слышать ни единого слова о краске, штукатурке, занавесках или обивке.

— Подходя к вам, я не припасла ни единой темы для светской беседы, — призналась Джорджиана, быстро сообразив, что подобная откровенная речь заслуживает столь же откровенного ответа с ее стороны. — Дело в том, что скоро начнут прибывать посетители-джентльмены, и мне не хотелось давать им ни единого шанса сесть рядом со мной.

Мисс Дюран с подозрением прищурилась.

— Неужели вы не хотите обзавестись поклонниками? Разве вы приехали в Лондон не за тем, чтобы найти мужа?

— Да, я действительно приехала в Лондон по этой причине, — со вздохом призналась Джорджиана. — Все верно.

— Но вам не нравится, как они зажимают вас на диване, уверенные в собственной безнаказанности? — быстро сообразив, что к чему, подхватила мисс Дюран.

— Великий боже, неужели и вы подвергались подобному обращению? Но вам же всего…

— Мне пятнадцать, но их это не останавливает. Наоборот, некоторых даже подстегивает, поскольку они считают, что я слишком юна и не понимаю, что к чему.

— Великий боже, — снова повторила пораженная Джорджиана, не в состоянии придумать реплику пооригинальнее. — Но это же… это… постыдно. Неужели все мужчины таковы?

— Грубияны! — с ненавистью воскликнула мисс Дюран. — Да, все. Ну, за исключением моего брата Грегори. Вот он действительно славный малый. — Она чуть повернула голову к Джорджиане, и лицо ее оживилось. — Он даже женился на ней, — добавила она, кивком указывая на леди Хэйвлок, — чтобы спасти меня от омерзительного человека, за которого собиралась выйти замуж моя мачеха. Теперь, когда я живу под крышей брата, всем поганым охотникам за богатыми невестами придется дважды подумать, прежде чем позволить себе со мной вольности. Грегори их на месте пристрелит, — довольным тоном подытожила она.

— В самом деле?

— О да. Он очень метко стреляет и дрался уже на двух дуэлях.

— Все это прекрасно, но…

— Хотите сказать, что мне не следовало бы распространяться о дуэлях и охотниках за состоянием, от которых хочется сбежать, и отчимах, только и мечтающих… — Она разом замолчала.

— Нет, я совсем не это хотела сказать, — с возмущением ответила Джорджиана. — Мне просто стало интересно, почему ваш брат не научил вас самообороне?

— Самообороне? Что вы имеете в виду? Стрелять из пистолета? — Глаза девушки озарились интересом.

— Ну да, именно это я и имела в виду, но… — Джорджиана бросила виноватый взгляд на мачеху. О боже. Только бы, вернувшись домой, эта кровожадная девчушка не сообщила лорду Хэйвлоку, что мисс Джорджиана Уикфорд предложила ей научиться стрелять из пистолета развлечения ради. Мачеха от подобных новостей придет в неописуемую ярость.

Мисс Дюран проследила направление ее виноватого взгляда и склонила голову набок.

— Она из тех женщин, кто живет по кодексу глупейших правил и обязательств и считает, что девушке нельзя и шагу в сторону ступить?

— Да, но как вы?..

— Ох, у меня была дюжина мачех вроде этой! — презрительно воскликнула мисс Дюран. — Но ни одной из них не удалось сломать меня.

Джорджиана тут же догадалась о причастности Эдмунда к этому знакомству. Только вчера он говорил, что ей следует общаться с близкими по духу девушками. А Джулия не только терпеть не может докучливых кавалеров, но и имеет опыт общения с властолюбивыми мачехами.

Более того, хоть часть сказанного Джулией и была явным преувеличением, ее слова подтверждали возникшее у Джорджианы подозрение.

— А вы, случайно, не… как говорится… не трудный ребенок?

— Именно, — с гордостью подтвердила мисс Дюран.

— Как же я вас понимаю, — негромко проговорила Джорджиана. — Меня и саму называли девчонкой-сорванцом.

Правда, под давлением провозглашенных мачехой правил она сникла. Не из-за порки, а из-за того, что Сьюки расстраивалась, а папа был разочарован. Джулия же бравирует своим неповиновением. Она говорит, что думает, и ведет себя так, как ей хочется.

На мгновение Джорджиана воспрянула духом. Через эту девочку Эдмунд, видимо, намекает, что можно оставаться собой в любых обстоятельствах?

Пока Джорджиана размышляла, какое послание передал ей Эдмунд в лице мисс Дюран, та подняла ее на смех.

— Вы? — Она окинула взглядом ее обрамляющие лицо кудри, рюшечки и оборочки, украшающие модное платье, и изящные туфельки.

— Да, я, — с жаром запротестовала Джорджиана. — А разряжена я сейчас, точно раскормленная на убой рождественская гусыня, потому что она вознамерилась сбыть меня с рук.

— У меня тоже были такие мачехи, — заметила мисс Дюран, скривив губы. — Те, кто пытался сделать из меня леди. Затягивали меня в корсеты и драпировали муслином настолько тонким, что даже на прогулку было стыдно выйти, не говоря уж о том, чтобы…

— …забраться на дерево, — закончила за нее Джорджиана.

Они вздохнули в унисон.

— Вы ненавидите Лондон так же рьяно, как и я? — спросила мисс Дюран.

— Вероятно, даже сильнее. Вас хотя бы никто не принуждает к замужеству.

— Да, еще несколько лет я буду от этого избавлена, — согласилась мисс Дюран. — Но чем прикажете девушке занимать свое время? Все было бы не так уж плохо, если бы мне разрешали кататься верхом, но леди никак нельзя без грума…

— И скакать галопом тоже запрещено.

— Это верно. Правильно ли я понимаю, что вы тоже ездите верхом?

— Ездила бы, если б могла, но…

Должно быть, вызванные утратой Уайтсокса чувства отразились у Джорджианы на лице, поскольку мисс Дюран вдруг встревожилась.

— Что такое? Вас насильно разлучили с любимым скакуном?

— Хуже. Его пришлось продать. Мы… ох, боже мой, я не должна говорить подобного!