Она посмотрела ему в глаза. Ей хотелось ответить ему что-нибудь особенное, но вместо этого выпалила:

— Тогда… тогда почему же ты не сделал этого в прошлый раз?

Он зажмурил глаза, как будто она попросила его объяснить какую-то сложную математическую формулу.

— Лукас? Почему ты не стал меня искать?

Он кивнул и провел руками по волосам.

Хороший вопрос. Почему он не стал искать ее сразу после того, как она ушла?

Во-первых, все дело в его самолюбии. Он не привык, чтобы женщины вели себя с ним подобным образом. Если бы он побежал за ней, пострадала бы его гордость. Глупо, но это так.

Во-вторых, после того, как Джек Гордон рассказал ему, чем занималась Дани Синклер, после того, как он сам просчитал все в уме и вычислил, кем на самом деле была Каролина…

Если только она была такой… Если только… Но как это все объяснить?

Как сказать: «Я не пошел за тобой, потому что готов умереть при одной мысли, что ты можешь быть с другими мужчинами. Потому что я слишком горд, чтобы представить себя в подобной ситуации. Потому что даже сейчас я не уверен в том, что ты ведешь себя искренне, что ты говоришь правду, что той ночью ты на самом деле продавала себя в первый раз…»

Хотя по-другому просто не могло быть. Женщина, которая продает любовь за деньги, не могла бы воскликнуть от потрясения, когда он раздвинул ее бедра и начал ласкать языком ее нежную плоть. Она бы не покраснела под его пристальным взглядом, когда он наклонился над ней и сказал, что во время занятия любовью хочет видеть ее лицо…

— Лукас? Ты не искал меня, и тем не менее сегодня ты настоял, чтобы я пошла с тобой. — Комок застрял у нее в горле. — Это бессмысленно.

Нет. Ни в коем случае. Он знал, что она принадлежит ему. Он хотел, чтобы она была с ним. Когда он отправился к ней, чтобы поставить все точки, на самом деле он пришел за ней.

— Может, мы ищем смысл там, где его нет, — тихо ответил он, взял ее за руки и притянул к себе. — Важно то, что я нашел тебя. И теперь мы вместе. — Он улыбнулся. Ему хотелось развеять печаль, которая появилась в ее глазах. — Ты и я. И кот, который сидит в углу и строит планы, как бы избавиться от меня.

Каролина рассмеялась:

— Увидишь, через пару дней он привыкнет. К тому времени, как я уйду…

— Ты не уйдешь.

— Нет. Не сегодня. Когда я найду другую квартиру…

Лукас сел на диван и посадил ее себе на колени.

— Давай сейчас не будем об этом.

Да. Ей тоже не хотелось об этом говорить.

— Что ж, — улыбнулась Каролина. — Тогда давай поговорим о тебе.

Он удивленно посмотрел на нее:

— Обо мне?

— Я тебя совсем не знаю. Ну, я знаю, что ты умеешь читать меню, состоящее из гипербол.

Лукас развеселился:

— Это сложнее, чем читать на русском, да?

— Точно.

— Я впечатлен.

Каролина вздохнула:

— Я тоже. Не тем, что я знаю французский и русский языки, а тем, что у меня вообще была возможность их выучить.

— То есть?

Она слегка пожала плечами:

— Я выросла в маленьком городишке.

Он чуть не сказал, что знает об этом, но вовремя остановился.

— Это место, в котором твоя жизнь заранее предопределена. — Она положила ему голову на плечо. — Сын банкира поступает в колледж, возвращается домой и становится банкиром. Дочь пекаря поступает в профессиональный колледж, изучает все, что связано с едой, и…

— …возвращается домой и идет на работу в пекарню.

Каролина тихо засмеялась:

— В точности. В нашем городке был завод по производству садовых тракторов. Там работала моя мать, на сборочном конвейере. — Ее улыбка исчезла. — В старших классах я записалась на курсы французского языка. Мой консультант по профориентации вызвал меня в офис и сказал, что мне лучше пойти на курсы косметолога или кассира, потому что мне вряд ли пригодится французский, когда я окончу школу и моя мать заберет меня к себе на завод.

Лукас молча кивнул, а сам представил, как он поехал в родной город Каролины, нашел этого консультанта и вышиб из него дух.

— Но ты не собиралась идти на завод…

— Ни за что. Мне хотелось чего-то… чего-то…

— Лучшего?

— Чего-то большего.

Он кивнул:

— Поэтому ты послала своего консультанта подальше и записалась на французский.

Каролина широко улыбнулась, и он представил, каким она была ребенком: красивым, непокорным, решительным.

— Я была тактичной. — Выражение ее лица снова стало серьезным. — Я поняла, что кроме меня обо мне никто не позаботится.

— И ты стала самой лучшей на курсе.

— Я была прилежной. Выиграла стипендию и поехала в Нью-Йорк…

— Но Нью-Йорк оказался не совсем таким, каким ты ожидала.

— Он оказался лучше. Огромный. Красивый. Захватывающий.

— И дорогой.

В его голосе что-то изменилось.

— Ну да. Очень. Дома…

— Дома эти деньги показались бы огромной суммой, но, когда ты приехала сюда, тебе пришлось искать работу.

— Именно так.

— И ты ее нашла.

Теперь его голос звучал совершенно по-другому.

Может, он узнал, что ей пришлось работать официанткой, и теперь она упала в его глазах?

— Люди делают то, что могут, — тихо сказала она. — Такому мужчине, как ты, этого не понять, но…

Лукас выругался, притянул ее за шею к себе и крепко поцеловал. Ее губы приоткрылись, и он насладился их нежностью. Потом он прижал ее к себе.

Он не собирался судить ее. Когда он был маленьким ребенком, ему пришлось научиться выживать. Он воровал деньги, еду. Кто знает, к чему это могло его привести?

Она права.

Чтобы выжить, люди делают то, что могут.

Кроме того, все это осталось в прошлом. Он никогда не позволит ей вернуться к ее прежнему образу жизни, даже после того… после того, как их отношения исчерпают себя. Он не знал, когда это произойдет, но так было всегда. И когда это случится, она будет в безопасности. У нее будет жилье. Работа. Он знал многих людей, которые с радостью взяли бы на работу такую умную молодую женщину.

Он чувствовал, что убедить ее принять его помощь будет нелегко, но он придумает, как это сделать. Она поймет, что он поступает так из лучших побуждений.

А сейчас они будут вместе. Все остальное ничего не значит.

— Видишь? — весело сказал он. — Я узнал что-то о тебе, а ты узнала что-то обо мне.