– И почему я всегда узнаю важные новости о себе в последнюю очередь? – с улыбкой проговорила Ника.

– Это тебя не беспокоит? Кто-то, имеющий влияние в касте высших жриц, хочет опорочить тебя.

– Матушка, я тебе говорила еще перед Школой, что мне ненавистна ваша политика. И нет ничего столь утомительного и бесполезного, как ввязываться в эту саму политику. От нее одни неприятности.

– Никатея, это уже выходит за пределы простых интрижек, – сказала Людина. – Этими слухами об осквернении кто-то хочет спровоцировать тебя на определенные действия. Хочешь ты того или нет, но тебя уже втянули в эту игру, называемую «политика».

– Объясни подробнее.

– Остынь, девочка, какие объяснения. Если я начну объяснять тебе каждое свое действие, то у меня больше ни на что не останется времени. Единственное, что тебе нужно знать: я забочусь о вас и об империи.

– Если ты забыла, матушка, то я напомню. Ребенком я побывала в аду, и он не затронул меня. Не трогает он меня и сейчас.

– Послушай меня, девочка! – воскликнула Людина. – Ты будешь делать то, что я тебе скажу. Если ты забыла, кто я такая, позволь тебе напомнить, что я – царица амазонок. И я не собираюсь терпеть твои ехидные высказывания и нарушение иерархии. Ты меня поняла?

– Стараюсь понять, – все также улыбалась Ника. – Но ты слишком рьяно пытаешься сохранить свой статус. И это мое осквернение скорее всего ты придумала сама.

– Проваливай! – крикнула мать. – Удались с моих глаз, и быстро!

– В сколь дальние места прикажешь удалиться? – язвительно спросила Ника. – У тебя, матушка, кризис самоуверенности. Когда разберешься со своими проблемами, позовешь. Я поступаю в распоряжение Вагнесы, в Легион Белых Дам. Там меня и найдешь.

Царица чуть улыбнулась и кивнула.

– Извини, дочь. Но есть вещи важнее, чем люди. Но где же ты нахваталась таких дурных привычек? И у кого?

– У тебя, конечно. Хитрой суки. Гены стервозности.

– У тебя смелый язык, Никатея, – фыркнула царица. – Однажды кто-нибудь захочет отрезать его и затолкать тебе в глотку.

– Это мне пророчат с самого детства, – ответила Ника, выходя из кабинета.

Но в дальнейшем я решила быть более терпеливой и послушной и сдерживать свои чувства. Хотя бы при царице…

День за днем, месяц за месяцем Никатея тренировала себя, уединившись в заброшенном тренировочном лагере. Она носилась по лесам и долинам до глубокой ночи, а утром встречала очередной рассвет цветущей и жизнерадостной. Правда, она немного исхудала и озлобилась, став похожей на гончую собаку. Как у большинства амазонок, в натуре Никатеи проявлялось скрытое упрямство. Брона говорила, что упрямство – наша расовая черта характера и что мы вполне можем давать уроки упрямства ослам и учить этому навечно застывшие пирамиды.

Некоторые стороны моего таланта проявлялись сами по себе. Я приобрела способность воздействовать как на животных, так и на сознание людей. Я могла остановить своего жеребца лишь одним усилием воли и заставить его двигаться в нужном направлении.

Свободными вечерами я поднималась на террасу дворца – самого высокого здания города, и наблюдала за тем, как солнце заходило за вечнозеленые предгорья, покидая этот мир. А внизу лежал наш остров, иссеченный шрамами войны, пропитанный кровью и горькими слезами. Все это наводило на размышления о том, что происходит в этом жестоком мире.

В империи так много различных интриг, тайных замыслов и соперничества, которые уходили корнями вглубь многих тысячелетий. Амазонки всегда обожали вмешиваться в чужие дела, надеясь, что после их вмешательства жизнь станет более интересной и красочной. Иногда они становились злобными, жестокими и невежественными, воплощая в жизнь свои самые дурные фантазии. Но они все-таки были моим народом, моей большой семьей. А мать в детстве мне часто говорила, что не нужно думать скверно о родственниках. Этот урок я почти уяснила.

Процветающая Империя амазонок находилась в дружественных отношениях со всеми соседними народами. Но о том, что творится за пределами острова Горгад, амазонки знать не желали. Они не желали знать ни о чем, что творилось за пределами их империи. Но иногда наступали времена, когда земля начинала колебаться под их ногами. Это происходило не часто, но происходило. Тогда амазонки сжимали челюсти и брали в руки настоящее оружие. Они обладали достаточным могуществом, чтобы защитить и себя, и свою империю.

Беда всегда приходит в строгом соответствии с извечной природой несчастий. Очередная беда долго висела над Империей амазонок, выжидая подходящего момента. А потом внезапно свалилась на наши головы.

В тот вечер царица Людина была раздражена и беспокойна. В тот вечер все были странно возбуждены: высшие жрицы, за исключением Вагнесы, стали непривычно разговорчивы. Разумеется, все разговоры крутились вокруг одного – атлантских колдунов. Конечно, говорили и о том, как обезопасить себя от возрастающего влияния инопланетных подземных цивилизаций.

Вагнеса молчала до тех пор, пока одна из жриц не задала вопрос, которого все так долго ожидали, но сами молчали.

– Слушайте, а как в действительности обстоят дела на севере империи у стен древнего лемурийского города? Стоит ли направлять туда армию? – спросила одна из жриц. – Не хотелось бы попасть в ловушку.

– Что ты называешь ловушкой? – спросила Вагнеса.

– Ну…, – проговорила жрица, – я лично до конца этого не понимаю. Это ты все время толкуешь нам об угрозе военного вторжения с севера.

– Дорогая Луиза, я сражаюсь с причинами, а не с последствиями, – ответила Вагнеса. – Для меня важно не допустить широкомасштабной войны. Потому что война всегда висит над нами, как стервятник. Мы все время ведем игру, ставка в которой – наше выживание. Не только наша империя, но и весь этот мир стоит сейчас на грани катастрофы из-за действий атлантских колдунов. Я понимаю, что большинство из вас это не волнует. Но меня, в отличие от вас, волнует. В этом наше существенное различие.

– Думаю, не только в этом, дорогая принцесса, – с сарказмом проговорила Луиза.

– Мир разваливается, – спокойно продолжила Вагнеса, – и я не собираюсь сидеть здесь и слушать ваши маразматические бредни. От нас требуются решительные действия.

Луиза отвернулась и ничего не ответила.

– Да, мир разваливается, – проговорила царица, покачивая головой в притворной задумчивости. – Об этом говорят уже сотни лет, но ничего пока не случилось. Эти слухи обычно распускают жрицы Высшего Совета, теряя влияние на политику и источники своих доходов. Когда их алчность и дурость доводят народ до банкротства, они всегда запускают эту информацию. Но это к вам не относится – вы слишком белые и пушистые. Какие твои предложения, Вагнеса? Как ты представляешь нашу роль в борьбе за сохранение этого мира?