Негадова ведет свой вариант от былины А. М. Крюковой (Марк., 6): «Это от бабушки ише всё. Ейная память». Однако ряд характерных деталей варианта Аграфены Матвеевны не вошел в былину Негадовой. Так, в ней нет ложного сообщения князя Владимира, что будто бы он сам разведал о гибели Добрыни и даже лично предал его тело сырой земле, — это перекладывает вину в обмане с Алеши Поповича на князя Владимира (у Негадовой обманную весть привозит Алеша, и лишь по его просьбе князь Владимир отправляется к матери и жене Добрыни сватом). Нет и роли в последней сцене Ильи Муромца, удерживающего Добрыню от убийства крестового брата — эпизод, воспринятый Марфой Крюковой и сохраненный в обоих ее вариантах (Марк., 62; Крюк., I, 28), у Негадовой Добрыня рубит Алеше голову за ложную весть, привезенную его матери, что является необычной развязкой в данном сюжете. Различны и мотивировки запрета выходить замуж за Алешу Поповича (у А. М. Крюковой оба богатыря положили заповедь не делать друг другу зла, у Негадовой — более традиционная мотивировка: Алеша «бабий просмешшичек»). Своеобразно и необычно у Негадовой поручение, возлагаемое на Добрыню князем Владимиром (съездить в Литву и отрубить голову поганому Идолищу).

Все эти отступления от текста А. М. Крюковой имеются и в соответствующей части сводной былины матери П. В. Негадовой (настоящий сборник, 98, и комментарий к тексту).

123. Про Дюка сына Степановича. Варианты Зимнего берега см. в комментарии к тексту № 105.

Типичная для Зимней Золотицы обработка сюжета. Подобно другим былинам П. В. Негадовой, и данный вариант, развивая основные мотивы, сильно сокращает повествование и приводит к обеднению былины. В данном тексте это сказывается особенно сильно: состязание с Чурилой совершенно исключено, нет сцены пира, а сопоставление Киева с Индией Дюк делает уже в церкви и касается только чистоты Киева и качества калачиков, эпизод проверки рассказа Дюка не развернут, дан схематично, в пяти стихах (86—90). Но своеобразный конец — женитьба Дюка на племяннице князя Забаве Путятичне — в других золотицких текстах, даже у Марфы Семеновны, не встречается. Нет этого эпизода и в материнском варианте.

Сама исполнительница ведет свою былину от трех сказительниц семьи Крюковых: «Тёта Марфа пропевала, только она длинно очень, часть от ней пошло, часть от бабушки (Аграфены Матвеевны, — Ред.), а часть от мамы (Павлы Семеновны, — Ред.). Мама тоже пропевала».

124. Братьица Сбродовичи. Варианты Зимнего берега см. в комментарии к тексту № 108.

Текст передает сюжет в традиционной обработке золотицких вариантов, включающих мотив неверности жен (Марк., 7, 93; Крюк., I, 33; настоящий сборник, 108). По словам исполнительницы, она усвоила былину от своей тетки, Марфы Семеновны Крюковой, вариант же последней восходит к материнскому тексту (Марк., 7). Как и в обоих крюковских текстах, в данном выделена активная роль Ильи Муромца, участвующего в спасении девушки. Но текст П. В. Негадовой значительно короче (у Аграфены Матвеевны — 219 стихов, у Марфы Семеновны — 425), в строгом эпическом стиле, очень стройный.

125. Князь Михайло. Варианты Зимнего берега см. в комментарии к тексту № 112.

Текст по общей композиции и содержанию отдельных эпизодов близок к варианту Аграфены Матвеевны Крюковой (Марк., 31), к которому и возводит свою былину сама Негадова. Но текст Негадовой короче (на 50 стихов), отсутствуют некоторые детали: надпись матери о совершенном преступлении на колоде с телом снохи (мотив нетрадиционный и, очевидно, внесенный Аграфеной Матвеевной импровизационно во время исполнения Маркову); совет «отцов духовных» в церкви, где ищет свою жену князь Михайло, спросить о ней рыболовов (у Негадовой князь прямо после церкви идет к рыболовам, непонятно, почему); захоронение колоды с телами погубленных княгини и младенца; укор сына матери (сохранен в варианте С. С. Крюковой, № 119). Опущено также упоминание о дорожных приметах несчастья (конь споткнулся, пухова шляпа свалилась), входящее в общерусскую традицию данного сюжета.

126—132. Записи Э. Г. Бородиной-Морозовой в августе 1939 г. от Анны Васильевны Стрелковой, 73 л., Архангельская обл., Приморский р-н, д. Нижняя Зимняя Золотица.

126. [Исцеление Ильи Муромца]. Варианты Зимнего берега см. в комментарии к тексту № 92.

Содержание текста ограничено только самим эпизодом исцеления, которому придана завершенность (отсутствуют обычные в сюжете помощь Ильи Муромца в крестьянской работе родителям — о них вообще не упоминается, добывание богатырского коня).

По словам А. В. Стрелковой, она слышала былину от мужа, Филарета Ефимовича Стрелкова, который «из книжек их (былины, — Ред.) читал».

Мотив — Илья Муромец лежал во гноищи — известен был и другим сказителям Зимней Золотицы (Марк., 91, — изложение рассказа Ф. Т. Пономарева).

127. Как князь Владимер женилсе. Варианты Зимнего берега см. в комментарии к тексту № 102. Кроме того: Марк., 10; Крюк., I, 45.

Текст представляет обычное построение былины «Дунай» из двух частей: 1) женитьба князя Владимира и 2) женитьба самого Дуная. Но в той и другой части имеются значительные отступления от традиции. В первой части: Дунай оказывается двоюродным братом князя Владимира; Дунай едет в королевство Задонское один и сразу же по приезде идет к Апраксии; сцены с отказом короля нет, отец Апраксии вообще не упоминается; сохранив золотицкую черту — помолвку Апраксии за Идолище, но опустив участие короля, Стрелкова излагает дело так, будто Дунай уже знает об этой помолвке; образ Идолища напоминает Соловья-разбойника (стихи 149, 150). Во второй части: Дунай не на обратном пути в Киев встречает Настасью, а едет к ней свататься уже после того, как привозит Апраксию в Киев, где на пиру похваляется, что он привезет Настасью себе в жены; традиционного боя с Настасьей нет; на пиру после женитьбы хвастает не Дунай, а сама Настасья; о сыновьях во чреве Настасьи речи нет. Характер отступлений от традиционной сюжетной схемы говорит о явном забывании былины исполнительницей.

А. В. Стрелкова ссылалась на какую-то «книжку про богатырей», которая находилась у ее отца, Василия Ефимовича Субботина, и где была и данная былина: «Книга толстая была».

128. [Отрывок из былины].

В записях из Зимней Золотицы и из других мест аналогичных текстов нет. О том, что в Киеве (или в Царьграде) всё не по-старому и что запрещено просить милостыню именем Христа, обычно сообщает Илье в былине об Идолище Поганом калика перехожая (Марк., стр. 355; Крюк., I, стр. 120).

Исполнительница сослалась на Семена Васильевича Крюкова, от которого она якобы слыхала данный вариант на совместных полевых работах: «Пропевал, когда страдали в Травном ру́чьи».

129. Про Еруслана Лазаревича.

Текст представляет обработку в былинной форме известных эпизодов сказки о Еруслане, касающихся истории отношений героя к дочери царя Вахрамея: женитьбы Еруслана на Вахрамеевне, его отъезда и измены жене, встречи и боя с молодым богатырем, в котором он по