Потом она снова вернулась к своему столу и еще разперечитала письмо Джека Уотермана. Она позвонила, чтобы назначить с нимвстречу, а его секретарша сказала, что он перезвонит ей завтра, так как уехална целый день. Без четверти семь она села в машину и отправилась за Эшли вбалетную студию. Эшли села в машину в хорошем настроении, и они всю дорогуболтали о репетиции, о школе и о многочисленных подружках Эшли. Она все ещебыла в том возрасте, когда девочки особенно близки с матерями, но Фернанда знала,что через год-другой ситуация переменится. Но пока ее ребенок был близок ей, иФернанда была рада этому.

Придя домой, Эшли продолжала возбужденно говорить о своейпредполагаемой поездке на озеро Тахо в июле. Она едва могла дождаться окончаниязанятий в школе. Они все с нетерпением ждали этого, хотя Фернанда знала, чтолетом, когда Эшли и Уилл уедут, она будет чувствовать себя еще более одинокой.Хорошо еще, что Сэм останется с ней. Она была рада, что он еще маленький и покане стал таким независимым, как старшие дети. Он любил держаться поближе к ней,особенно теперь, когда не стало отца, хотя за последние годы Аллан уделял емумало внимания. Он был всегда слишком занят. Лучше бы он проводил больше временисо своими детьми, думала Фернанда, чем создавал своими руками будущийфинансовый крах, который в конечном счете не только унес его жизнь, но иразрушил их жизни.

Она приготовила обед для детей. Все устали, но настроениебыло лучше, чем за все последнее время. Сэм нацепил свою новую звезду, и всеснова заговорили о взрыве машины на их улице. Фернанда испытала некотороеоблегчение, узнав, что вероятнее всего это было покушение на жизнь судьи,устроенное кем-нибудь из тех, кого он за долгие годы своего пребывания всудейском кресле отправил за решетку, а не просто случайный акт жестокости, ненаправленный против конкретного лица. Однако это не успокаивало, потому чтобыло неприятно сознавать, что есть люди, готовые убивать других и уничтожатьчужое имущество. Она и ее дети вполне могли бы пострадать при взрыве, если бы вэтот момент проходили мимо, и лишь по чистой случайности никто из них непретерпел этого. Миссис Макинтайр задержалась в доме, а судьи не было в городе.Дети были взволнованы этим происшествием. Мысль о том, что нечтоэкстраординарное произошло прямо в их квартале, с людьми, которых они знали,казалась невероятной не только им, но и ей тоже. Но как бы то ни было, этослучилось и могло случиться снова. Ложась спать в ту ночь, Фернанда остроощутила свою незащищенность и еще сильнее горевала, что Аллана нет рядом.

В надежде найти работу или хотя бы пройти собеседование наслучай появления вакансии Питер Морган обзвонил всех людей, с которымикогда-либо общался в Сан-Франциско. В бумажнике у него оставалось чуть большетрехсот долларов, и ему было необходимо убедить своего уполномоченного поусловному освобождению, что он изо всех сил старается трудоустроиться. Ондействительно старался. Но за первую неделю после возвращения в город ничего неподвернулось. Некоторые люди уехали, и на их месте теперь были незнакомые лица,а те, кто помнил его, либо отказывались общаться с ним, либо разговаривали, носразу же «отшивали» его, потрясенные тем, что он снова возник на горизонте. Внормальной жизни четыре года – немалый отрезок времени. И почти все, кто былзнаком с ним раньше, знали, что он попал в тюрьму. Никто не горел желаниемвстретиться с ним снова. И к концу первой недели Питеру стало ясно, что емупридется существенно снизить уровень своих претензий. Как бы ни был он полезеннадзирателю в тюрьме, никто в Кремниевой долине, тем более в финансовых кругах,не хотел иметь с ним ничего общего. История его жизни изобиловала неожиданнымизигзагами, и нетрудно было себе представить, что за четыре года пребывания втюрьме он научился кое-чему похлестче, чем его прежние выходки. Не говоря уже оего предрасположенности к злоупотреблению наркотиками, из-за чего он в конечномсчете и оказался на дне.

Он обращался за работой в рестораны, на мелкие предприятия,в магазинчик, торгующий грампластинками, и даже на фирму грузовых перевозок.Работы для него нигде не было: его считали квалифицированным, слишкомобразованным, а в одном месте даже, не стесняясь, назвали его всезнайкой иснобом. Но хуже всего было то, что он побывал в тюрьме. Он буквально не могнайти работу. В результате к концу второй недели у него осталось сорок долларовв бумажнике и никаких перспектив. В закусочной рядом с общежитием емупредложили мыть посуду за половину минимальной зарплаты наличными, но на такиеденьги он не смог бы прожить, а платить ему больше хозяевам было незачем. В ихраспоряжении было сколько угодно нелегальных эмигрантов, готовых работать загроши. А Питеру для того, чтобы выжить, требовалось больше. Совсем отчаявшись,он в десятый раз перелистал старенькую записную книжку с адресами и остановилсяна одной фамилии: Филипп Эдисон. До последнего момента он был твердо намерен незвонить ему. Это был тот еще негодяй. У Питера и раньше бывали из-за негонеприятности. Питер до сих пор не был абсолютно уверен в том, что по его винепровалилась операция с наркотиками, из-за которой он и попал в тюрьму. Питербыл должен ему целое состояние, но поскольку потреблял кокаин в огромномколичестве, то не имел никакой возможности вернуть ему долг, который числилсяза ним до сих пор. По каким-то своим соображениям Эдисон предпочел помалкиватьо долге, понимая, что нет никакой возможности взыскать его с Питера, пока оннаходится в тюрьме. Питер не без оснований относился к нему с подозрением, иему не хотелось лишний раз напоминать Эдисону о непогашенном долге. У него небыло возможности расплатиться с ним, и Эдисон это знал.

Филипп Эдисон на законных основаниях владел огромнойкомпанией, акции которой были официально допущены к обращению на бирже, а такжеполдюжиной других, не вполне легализованных компаний, деятельность которых онне афишировал, и обладал широкими связями в криминальной среде. Человек,подобный Эдисону, всегда мог найти место для Питера в одной из своих теневыхкомпаний, а это как-никак означало работу и приличные деньги. Но Питеру оченьне хотелось ему звонить. Эдисон и раньше обманывал Питера, и тот знал, что кактолько человек по любой причине попадал ему в лапы, то выбраться из них уже немог. Но сейчас Моргану было больше не к кому обратиться. Его не приняли наработу даже на заправочной станции. Их клиенты сами заправляли машины бензиноми не хотели, чтобы их деньги проходили через руки человека, только чтовышедшего из тюрьмы. Степень бакалавра Гарвардского университета была емупрактически бесполезна. А над рекомендацией тюремного надзирателя большинствопросто потешалось. Питер впал в отчаяние. У него не было ни друзей, ни семьи –никого, кто бы мог помочь ему. Чем дольше он будет оставаться без работы, темпристальнее будут за ним наблюдать. Всем известно, какое давление оказывает наусловно освобожденных лиц отсутствие денег и к деятельности какого рода ониспособны прибегнуть, если впадут в отчаяние. Питера охватила паника. Денег унего почти не осталось, а надо было хотя бы оплачивать жилье и питание.

Через две недели после того, как вышел за воротаПеликан-Бей, он почти полчаса просидел, уставившись на номер телефона ФилиппаЭдисона, потом все же поднял телефонную трубку и позвонил ему. Секретаршасказала, что мистера Эдисона нет в стране, и предложила оставить сообщение.Питер оставил свое имя и номер телефона. И через два часа ему позвонил Филипп.Когда Питер в самом мрачном настроении сидел в своей комнате, кто-то крикнулснизу, что его просит к телефону какой-то парень, назвавшийся Эдисоном. Питерпобежал к телефону. Это могло быть началом его гибели. Или спасением. ОтФилиппа Эдисона можно было ожидать и того и другого.