же сказал Серый своей жертве. Нечто важное. Оно напугало ее. Ответ витал совсем рядом, но ухватить его никак не получалось.

Глаза слипались. Крики за стеной стихли. Тишину нарушали только крупные капли дождя, барабанившие по стеклу, да ветер шумевший в кронах деревьев.

Когда Лиска проснулась было уже позднее утро. На столе лежала записка:

«Уехали на работу. Прими таблетку. ОДНУ! Целую, мама».

Рядом с запиской лежали накрытые бумажкой бутерброды и лекарство. Лиска налила стакан воды, взяла таблетку и… положила обратно. После тяжелого вечера вернулась способность ясно соображать. Голова еще гудела. Лиска понимала, что если принять лекарство, то ее снова затошнит и наступит апатия. Но ведь мама велела… можно ли ее ослушаться?

— Мама, которая запихнула тебя в лагерь, — напомнил голос.

Лиска нахмурилась. Воспоминания о вчерашнем путешествии в прошлое саднили, как недавняя рана. Должна ли она выполнить приказ или может поступить по-своему? Она вспомнила легкость в теле и поселившуюся внутри уверенность в себе. Это было… приятно.

— Я могу принять ее позже, — успокоила себя Лиска и уселась завтракать.

Убрав со стола, она села заниматься. Потом почитала. Пытаясь себя занять, она каждые пять минут возвращалась мыслями к таблетке, лежащей в кармане. Подумав о ней в двадцатый раз, Лиска захлопнула книгу и решила проветрится на улице.

Солнце ярко освещало мокрую траву. Ветер стих и приятно касался кожи. Лиска задумалась, машинально гладя Вику по волосам. А что, если вовсе не принимать лекарство? Никто же не узнает.

— Привет

Лиска ойкнула и повернулась. У камня стояла Лена.

***

— Где ты была? — накинулась на нее Лиска.

— Да так, дела были.

— Дела?! Я тебя ждала!

— Что-то случилось?

— Много всего! — Лиска поджала губы и отвернулась, — ты бы знала, если соизволила прийти раньше.

Лена ошарашенно смотрела на подругу, не зная, что ответить.

— Ну извини, я пришла как смогла. Я же не обещала, что буду ночевать у камня, поджидая, когда твои родители уедут.

— Ты обещала, что мы будем дружить тайно!

— Так и есть… да что с тобой?

— И правда, что с тобой? — прорезался внутренний голос.

— Ничего, просто… она должна была прийти раньше и… и… — Лиска мысленно выдохнула.

— Я, наверное, зайду попозже.

— Стой! Я… не обижайся. Я устала.

— Хорошо, — протянула Лена, — только ты так больше не говори.

— Как?

— Как со своей прислугой.

— Не прислугой, — прошипел змеиный голосок, — с вещью. Игрушкой.

Лиска испуганно замерла. Показалось?

— Ты странная. Опять призрак?

— Не знаю. Я гуляла вчера, хотела тебя навестить и упала.

— Сильно ушиблась?

— Нет. Не важно. Я как будто снова была там… в лагере. Ну помнишь, в который отправили всех желающих после учебного года?

— Да, ты что-то такое говорила, — нахмурилась Лена, пытаясь вспомнить, — ты еще не помнила, что там произошло.

— Я и сейчас не помню, — вздохнула Лиска, — но я была там!

Лиска пересказала все, что случилось.

— Это ужасно, — Лена обняла подругу, — если все так и было, то я тебе очень сочувствую.

— Было, — уверенно сказала Лиска, — я даже помню, что ее… меня отругали за зажигалку. И наказали. Помню, представляешь!

— Э…

— Еще вчера я этого не знала, но как только мы заговорили про лагерь, я вспомнила!

Лиска отчетливо представляла гнусавого директора лагеря, который нудно рассказывал об опасности пожара; сторожа, ретировавшегося сразу как довел девочку до начальства; лишение десерта в качестве наказания и любопытные взгляды детей.

Будто кто-то зажег лампу и разогнал темноту.

— А что было после?

— Не знаю.

Лена задумчиво прислонилась к камню.

— Я тут подумала. А что если дело вовсе не в доме или лекарствах? Что если дело в тебе?

— Во мне?! Ты спятила? Я то при чем?

— Что если призрак как-то связан с тобой и с тем летом, которое ты не помнишь? Вдруг он хочет что-то сказать и поэтому показывает прошлое? Там что-то есть, точно говорю!

— Почему он тогда не может прийти и все объяснить? Зачем мучить меня?

— Значит он не может.

— Почему?

— Да откуда я знаю, — вспылила Лена, — я что, эксперт по привидениям?

— И что мне делать? Ждать?

— Ну…

— Говори уже, — обреченно вздохнула Лиска.

— Есть одна идея. Помнишь, почему тебе стало плохо?

Догадка как-то сразу пришла в голову.

— Нет! Нет-нет-нет! Я не стану больше есть эту гадость!

— Но, послушай.

Лиска замахала руками и попятилась.

— Если хочешь сама их жуй! Я вчера чуть не умерла вечером.

Лена осторожно подошла к подруге и дотронулась до ее плеча.

— Тебе правда было так плохо?

— Ужасно, — Лиска поежилась, — будто внутри сидел клубок змей, который пытался вылезти наружу. А еще, там на поле жутко болела голова.

— Зато потом стало легко, — сказал внутренний голос, — пришла вера в себя…

— Отстань!

— Ты что-то вспомнила.

— Отстань! Замолчи!

— Разве не хочешь узнать…

— А-а-а!

— Ты чего кричишь? — удивилась Лена, — я поняла, что ты против.

Лиска стиснула голову руками и села на камень. Внутренний голос не унимался.

— Ты же не знаешь, сработает ли?

— Не знаю.

— Когда я принимаю одну утром и одну вечером, то в голове как каша. Я пытаюсь думать, но не могу. Будто бегу со связанными ногами.

— А когда две, то становится еще хуже.

— Не сразу, — нехотя ответила Лиска, — после того как я очнулась мне было… свободно. Я чувствовала свою… м… нужность, наверное. Что я тоже чего-то стою.

— Конечно стоишь! Ты не хуже других.

— Спасибо. Но тогда в школе и в лагере и дома… Я иногда представляю себя вещью, которой все распоряжаются как хотят. Которая не имеет право говорить или думать, только делать, что велено. Которую можно обидеть или ударить.

Лиска попыталась отвернуться, но Лена все равно увидела в уголках глаз крупинки слез.

— Эй, не раскисай, ты чего! Посмотри на меня — я слабая и больная, но ты — нет! Ты сильная, Лиска, сильная и смелая!

— Сколько раз я не хотела идти в школу, хотела сбежать, хотела, чтобы меня сбила машина и все наконец-то поняли, как я страдала! Чтобы родители признали, что относились ко мне как… как к игрушке! Что я тоже человек, и я тоже что-то значу!

Голос Лиски задрожал, и она замолчала. Лена подошла и снова обняла подругу. Они простояли так пару минут, потом Лиска отстранилась и продолжила:

— А вчера я не была пустым местом. Я брала еды столько, сколько хотела, я могла поспорить с родителями.

— Ты же хочешь снова это ощутить? — прошептал внутренний голос.

— Ладно. Давай попробуем, но если я умру, то стану призраком и буду мучить тебя до скончания веков.

Лена хохотнула.

***

— Ты готова?