— Смотри.

Она почувствовала, как в глазах слегка зарябило, а потом она увидела, то что она, наверное, никогда не забудет. Вместо светлой комнаты она увидела нечто ужасное. Вокруг стало темно и даже яркий свет из окон с трудом пробивал эту темноту. От светлых стен не осталось и следа, их покрывала черная мерзкая слизь, которая переходила и на пол. Белые занавеси и кровати как будто обсыпали сажей, но самое ужасное она увидела на кроватях, где лежали люди. Из их груди поднимались и тянулись к стенам, полу потолку черные щупальца, у кого-то они были совсем крошечные, а у кого-то они были огромные и обвивали тело человека полностью.

Кристина увидела, что к одному из таких людей спешит человек в форме, он встал спиной к ней и закрыв обзор, что-то делал руками над ним. Кристина видела, что щупальца сворачиваются и как будто прячутся, а ноги лежащего на кровати резко дернулись и он затих. Человек в форме отстранился и накрыл тело уже мертвого человека простыней. Нажал, что-то на стене и небольшая ее часть отъехала вверх, открывая люк, куда направилась верхняя часть кровати, скрывая тело в темноте. На ее место выехала новая, аккуратно заправленная кровать и с тихим щелчком встала на место.

Кристину замутило от увиденного. Резким движением она рванулась и, высвободившись из захвата, со всех оставшихся у нее сил побежала к двери. Ее тошнило, и выбежав на улицу, она не успела сделать и пару шагов, как ее вырвало. Она согнулась по полам, судорожно хватая ртом воздух, и цепляясь рукой за стебли роз, не замечая, как острые шипы впиваются в ладонь. Она не могла успокоиться, ее трясло, и чтобы хоть немного успокоиться, обняла себя за плечи, не замечая, что пачкает кровью платье. С трудом разогнувшись она встала и уперлась взглядом в фигуру эмиссара, который стоял, облокотившись на стену и смотрел на нее равнодушным взглядом.

— Что это было? — дрожащим голосом спросила она.

— То, что ты устроила в моем доме. — обманчиво спокойным тоном произнес он. — Только ты постаралась на славу и то, что ты видела здесь, это цветочки, а вот мне достались ягодки.

Мысли путались, сил совсем не осталось. Кристина стояла, покачиваясь из стороны в сторону, пытаясь успокоиться. У нее в голове никак не могло сложиться понимание ситуации, в которой она оказалось. Еще вчера все казалось простым и законченным, а сегодня она по всей видимости оказалась в чем-то настолько виноватой, что он решил ее оставить в этом ужасном месте умирать. Неужели ее ждет то же что и всех этих людей? Да что здесь вообще происходит?! Долбаный мир, с его долбаными правилами! Кристина почувствовала, как просыпается злость, руки упали вдоль тела, кулаки судорожно сжались, и она подняла полный ненависти взгляд на мужчину.

— Знаешь, Кристина, я думаю ты смогла бы быть даже счастлива в нашем мире, он по-своему красив. Но ты сделала свой выбор. — он с грустью посмотрел на нее и развернулся, чтобы уйти.

— Оставляешь меня здесь умирать, а сам сбегаешь!? Если я причинила тебе столько вреда, как ты говоришь, то убей меня сам, трус! — бросила она ему в спину.

— Я не убийца, Кристина, я лишь возвращаю тебя в то состояние, в котором нашел тебя вчера. Прощай. — сказал он, не поворачиваясь и открыв портал скрылся в нем.

Ноги больше не держали ее, она рухнула на колени и, свесив голову на грудь зарыдала. Зарыдала навзрыд, не сдерживаясь и задыхаясь от слез. Ну почему? Почему с ней все это происходит? Почему она? Что ей было недостаточно плохо, что кто-то там наверху решил подсыпать щедрой горстью еще больше испытаний? Она рыдала и не могла остановиться, слезы уже закончились, но судорожные всхлипы еще срывались с губ. В конце концов, обессилив она легла на траву и закрыв глаза, просто дышала. Вдох выдох, вдох выдох, дышала медленно, успокаивая дыхание, все еще прерывающееся редкими всхлипами.

Полежав еще немного она поняла, что начинает замерзать, от земли тянуло холодом, хотя солнце все так же ярко светило. С большим усилием она поднялась и пошатываясь бесцельно побрела вдоль здания. Ноги гудели и плохо слушались, голова раскалывалась на части, глаза опухли и постоянно норовили закрыться, боль в груди хоть и была совсем слабой, но не давала покоя. Она шла, а здание все не заканчивалось и ей уже начинало казаться, что она ходит по кругу.

Заходить внутрь, после увиденного, ей совсем не хотелось, поэтому она уселась отдохнуть на траву неподалеку от очередных окон, часть из которых была приоткрыта. Нужно подумать, что ей теперь делать. Одна, не пойми где, а единственный человек, кто хоть как-то хотел ей помочь, ушел, бросил ее здесь одну. И что теперь ей делать? Поджав и обняв ноги, она положила голову на колени и устало прикрыла глаза.

Наверное, она задремала, так как резко встрепенулась от неясных, но тревожных звуков. Она прислушалась и поняла, что плачет ребенок. Тоненький, прерывающийся на плачь, голосок звал маму. И столько отчаяния и страха было в нем, что Кристина замерла и похолодела. Плачь продолжался и сердце болезненно сжалось. Наверное, сработали какие-то инстинкты, потому что Кристина не знала где взяла силы, чтобы встать и броситься к окну, забраться в него и спрыгнуть вниз.

В первый момент она зажмурила глаза, боясь открыть их и увидеть ту мерзкую картину, которая накрепко засела у нее в голове. Но детский плачь решил за нее, открыв глаза она с облегчением выдохнула, все было так как она видела в самый первый раз. Ничего черного или мерзкого. Оглядевшись она увидела кровать, на которой лежала девочка лет пяти. Красивые русые волосы разметались по подушке, часть из них прилипла к лицу, ее голова металась по подушке, то показывалось, то скрывалось бледное личико с закрытыми глазами. Девочка бредила и звала маму. Рядом с ней стоял мужчина в форме и пытался влить ей в рот какую-то жидкость из небольшого флакона. Девочка сопротивлялась. Тогда он грубо схватил ее за подбородок и попытался силой влить ей в рот содержимое флакона.

— Что вы творите? — возмущенно воскликнула Кристина и бросилась к ним.

Оттолкнув мужчину, она присела на край кровати и погладила девочку по голове. Подняв голову, она увидела усталое лицо молодого мужчины, ему было от силы лет двадцать пять. Своим видом он так напомнил ей хирургов из больницы, где она лежала, которые после двух смен и не спавшие пару суток выглядели выжатыми как лимон, и оттого казались равнодушными. Он не был ни возмущен, ни обижен ее поведением, просто посмотрел на нее спокойным взглядом и спросил:

— Кто вы такая? — и тут же его взгляд пробежался по ее одежде. — Понятно, тоже из наших гостей. Что хотите помочь?

— Да, что с ней? — ответила Кристина поглаживая девочку по голове.

— Это не важно, ее время уже почти пришло, мы можем только обезболить. — сказал он, показывая ей флакон.

— Она умирает? — слезы наполнили глаза Кристины, и она отчаянно заморгала, пытаясь их сдержать.

— Тут все умирают. — с удивлением ответил он. — И вы тоже, раз находитесь здесь. По своей воле в Фордок не пройти.

“Только если тебя сюда не притащили силой”. — зло подумала про себя Кристина. Но от мыслей ее отвлек вновь начавшийся плачь девочки.