Осознав, что мне не страшно, Герхард предупреждающе шикнул на меня, высунув змеиный язык, и позволил кольцам не туго обхватить мои ноги и бедра.

— Удивительно! — шептала я себе под нос, — Ты такой нежный! — прекратить поглаживать тактильно приятную чешую оказалось выше моих сил. Видимо, инквизитору надоело, что я, не поднимая головы, сосредоточилась на теле, поэтому он вальяжно положил голову на кольцо, которое я не выпускала из рук, заставляя меня снова встретиться с гипнотизирующим взглядом зеленых змеиных глаз.

— Нрав-витс-ся? — прошипела мне морда, касаясь языком сгиба на локте. От мимолетного касания и взгляда в упор щеки залились краской.

— Нравится… — змей довольно ухмыльнулся, если, конечно, змеиная морда умеет ухмыляться. Мне нестерпимо захотелось провести рукой по змеиной голове, она такая гладкая…

Ощущение, что чей-то хвост залез под штанину и обвил мне коленку выдернуло из мыслей. Кажется, я потеряла бдительность, потому что помимо хитрого хвоста этот змей успел своими постоянно двигающимися кольцами выправить мне из штанов угол рубашки, и теперь я чувствовала, как по оголенной коже моего живота скользят прохладные чешуйки.

— Герхард! — я дернулась, возвращая себе самообладание. Змей встрепенулся, понимая, что его поползновения были замечены. Он поднял морду и зевнул, а я обратила внимание, что сейчас клыков у него не было. Змеиная морда вновь приблизилась к моему лицу и медленно моргнула, как бы намекая снова закрыть глаза, что я поспешила выполнить. Несколько мгновений ожидания, пока змеиные кольца разомкнутся и снова отступят от меня, несколько почти бесшумных шагов…

— Можешь открывать, — полуголый Герхард вальяжно сидел за письменным столом, с интересом отмечая мою реакцию. Его домашняя рубашка валялась на спинке дивана, но мужчину, кажется, ничего не смущало. — Удовлетворена? — с усмешкой в голосе инквизитор скрестил руки на груди, играя мышцами на крепких плечах, как будто специально издеваясь над моей выдержкой.

— Нет, — отвечаю честно. Спохватившись, поправляю край рубашки, прикрывая кожу, и одергиваю штанину. — Пойду, пожалуй.

— Доброй ночи, Крис, — прилетает мне в спину, когда я уже выхожу из кабинета. Нет, не выхожу, а выбегаю! Почему в груди ощущение, что безобидная «демонстрация змея» превратилась в таинственный ритуал обольщения?

Герхард

Девочка убегает к себе в комнату, и я слышу, как закрывается ее дверь. Умница, вовремя.

Устало выдыхаю, выпуская напряжение, царившее в легких, а также расстегиваю молнию на штанах, уменьшая давление на ноющий орган. Хорошо, что успел сесть за стол, не хотелось бы пугать свою гостью. Хотя… Девчонка сама виновата. Она так наглаживала шкуру змея, возможно, не подозревая, что все прикосновения ощущаются также ярко, как если бы она трогала его тело. Не смог отказать себе в маленькой прихоти и понемногу обвил ногу Крис хвостом, поглаживая бархатную кожу под тканью штанов. Такая нежная… Мягкая…

Мужчина замотал головой, возвращая мысли в нужное русло. Кажется, девчонка смутилась от взглядов на его тело после оборота. Неужели увидела в нем мужчину? Всегда такая сдержанная, отстраненная… Желание усилилось, перетекая от груди вниз. Он тоже остался неудовлетворен. Надо бы принять освежающую ванну и охладить пыл. Слишком быстро Герхард теряет контроль в присутствии этой девушки, нужно быть осторожнее.

Глава 17. Кристал

Кристал прислушалась, ожидая услышать шаги в коридоре, но за дверью стояла тишина. Она решила быстро помыться в ванной комнате и снять накопившееся за долгие два дня напряжение. Вода приятно грела уставшие конечности, девушка с удовольствием залезла в купальню, сопровождая это блаженным вздохом.

Мягкая кровать и теплое покрывало — удивительно, как простые по своей природе вещи могут приносить сейчас столько удовольствия. Если бы она поняла это чуть раньше, то больше ценила бы свою комнату в доме дедушки.

Перед сном в голове трепетала мысль, что после времени наедине со змеем-инквизитором, Кристал приснится нечто такое же интригующее, однако вместо приятных томлений ей приснилось нечто неприятное.

Первое, что она увидела, — сильно размытая маленькая темная комнатка, единственным источником освещения в которой было трепещущее пламя свечи. Кристал не могла пошевелиться, ее руки и ноги были плотно повязаны большой тканью, однако происходящее не вызывало страха. Она с любопытством пыталась угадать предметы в комнате сквозь раздражающее размытие.

— Тише… — незнакомый мужчина в старомодном плаще взял свечу в руку и подошел к Кристал ближе. Она очень старалась разглядеть его крупное лицо, однако зрение как будто нарочно ее не слушалось, выхватывая из общего портрета лишь скудные части: волевой подбородок с недельной щетиной, небольшой шрам на щеке, свисающая прядь темных волос. Голос мужчины ей был смутно знаком, но понять, где же она могла его слышать ранее, у девушки не получалось. — Ты возьмешь ее, а я… — он кивком указал в не просматриваемый угол комнаты.

Со следующим действием во сне приходит жуткий холод. Кристал всем телом ощущала мерзкий мороз на коже, как будто была голой. Движения рук и ног больше ничего не сковывало, девушка ощутила, как ее положили на холодный каменный уступ. В непроглядной темноте она подняла ладонь выше, желая слезть с уступа, пока ее никто не удерживает, однако с удивлением обнаружила детскую ладошку с малюсенькими пальчиками, принадлежавшую ей во сне.

Просто прекрасно, она — младенец!

Вокруг ее уступа происходило движение, однако из-за малой подвижности детской шеи Кристал не могла рассмотреть окружающее действие. Она только почувствовала, как в груди что-то надрывается, заставляя ее разрывать себе горло криком.

Из сна девушку резко выдернуло движение в комнате. Она подскочила на кровати и, положив ладонь на колотящееся сердце, до боли всматривалась в разные углы комнаты в попытке найти неизвестный источник, что разбудил ее. Однако ничего не происходило.

— Доброе утро! — приветствует меня Марта. Только раннее утро, а домоправительница бодра и готова к новому продуктивному дню. — Будешь чай с творожной запеканкой?

— Буду, — зевнула, прикрывая ладонью рот. В отличие от нее, мои глаза слипались, а мозг отчаянно желал обратно упасть в подушку, и я бы поддержала его желание, но время стремительно приближалось к рабочему, а роскоши в виде прогула позволить себе не могу.

Марта поставила передо мной тарелочку с ароматной выпечкой и с беспокойством оглядела мою одежду.

— Давай я подберу тебе какое-нибудь мое платье на сегодня, а пока вы с Господином будете на работе, схожу в магазин и куплю пару платьев твоего размера. — Марта прищурилась, поддевая