— Ты что же это, гад, делаешь?..

Тихон истошно взвыл, но на хозяйскую руку не покусился, аещё через секунду Оксана поняла, что перед котом придётся извиниться. Он и вмыслях не держал устраивать под ванной несанкционированный сортир. Тишка цепкодержал в когтях добычу: общую тетрадь. Пыльную, грязную, мятую, обтрюханную…Оксана повертела её в руках. Гостиничный санузел — определённо не то место,куда может случайно завалиться тетрадка постояльца. Ну, разве что он вздумалподражать Дарье Донцовой и начал с того, что устроил себе «рабочий кабинет»прямо на унитазе.[23]

— Котяшка, не сердись… — погладила питомца Оксанаи, не обращая внимания на лужу, потихоньку расплывавшуюся под ногами, заглянулав тетрадь.

Та сразу же разочаровала её. Вместо толстого ворохаисписанных листов между затрёпанными обложками обнаружился всего один. И на нёмчёрным гелем значилось: «19 октября. Предмет достал. Путь к терминалу узнал.Сегодня ухожу. Прощай, чёртов мир. Дьявол тебя трижды побери. Уверен, что ничегоне потеряю».

Ещё присутствовала закладка — прошлогодний календарь,стилизованный под карту Таро. Нарисован на ней был клоун в дурацком колпаке иразноцветных лохмотьях, шагающий по краю пропасти. По оккультной науке он,кажется, без обиняков назывался безумцем или дураком. С такого станется всчастливом неведении шагнуть непосредственно в пустоту. «А с другой стороны,кто его знает, сейчас возьмёт, да взлетит. Зря ли говорят — дуракам счастье…»

В этот день, будучи на службе, она выбрала момент и в лобспросила своё прямое начальство:

— Николай Ильич, а кто до меня жил в моём номере?

— Хм, — как-то очень странно глянул на неёЗабелин, и она поняла, что вроде бы простой вопрос ему не понравился. Однако —чекист как-никак — полковник виду не подал и ответил коротко: — Старшийоперуполномоченный Сизов.

Он явно считал тему закрытой, но Оксана сделала вид, будтоне поняла.

— И где он сейчас? — спросила она — Небось наповышение пошёл?

— Да нет, — Забелин помрачнел, — скорее напонижение. Пошёл на охоту и не вернулся. Болота же, их знать надо… Каждый годнесколько человек… приезжие в основном…

Оксана вытащила найденную тетрадь.

— Николай Ильич, вы помните его почерк? — Ипояснила: — Котик мой сегодня из-под ванны добыл.

— Та-ак… — Забелин взял, прочёл, покачал головой. — Амы вот хоть и с собакой искали, а не нашли. Надо было, видно, с котами… Я так идумал, что Сизов наш — туда…

— Куда? — нарочито вялым тоном, скрывая жгучийинтерес, спросила Варенцова. — В болото?

— Вы, может, слышали, Оксана Викторовна, что укосмонавтов, находящихся долго на орбите, иногда происходят труднообъяснимыевещи, — негромко отозвался Забелин. — Официально они об этом нераспространяются, предпочитают не выносить сор из избы. Чтоб самим остаться визбе… Так же вот и у нас. Надеюсь, я понятно излагаю?

— Вполне, — улыбнулась Варенцова. — Чего ужне понять. В каждой избушке свои погремушки. Только ведь, Николай Ильич, и ятеперь в этой избушке живу.

— У нас такие разговоры всё больше шёпотом… — разомпонизил голос Забелин. — И в узком кругу. Будто бы чёрт знает где, в самойкрепи болот, есть некое место. Место, откуда можно попасть в другой мир.Лучший, чем этот. Небось слышали про Беловодье, Китеж и так далее — этакуюпараллельную Русь? В общем, вроде бы есть и дверь, и дорога, и даже знающие,которые могут по ней провести. Только просто так они не проведут, им платудавай… какие-то там предметы силы, которые добыть очень нелегко… Примерно как всказке: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

У Оксаны слегка закружилась голова, она сразу вспомнилаКраева.

— Ну а сами-то вы, Николай Ильич, в это верите? —тихо спросила она. — А то ведь кто ищет…

— Тот всегда находит ба-альшое приключение на своюпопу, — усмехнулся Забелин. На Варенцову он смотрел испытующе. — Все,кто знает, — верят. А все, кто верит, — ищут. И ваш покорный слуга, иглава администрации, и майор Колякин, и вор Тянитолкай… И вы, когда поверите,тоже будете искать. Ту самую дверь. Чтобы хлопнуть и уйти. Потому что онасуществует. Сто процентов, что существует… Не случайно же здесь крутятся этиумники в чёрном… — На другом конце коридора послышались шаги, и Забелинумолк буквально на полуслове, а потом разом сменил тон наделовито-командный. — Я вас, товарищ подполковник, больше не задерживаю.Можете быть свободны. А тетрадочку попрошу оставить…

«Ну вот. Ещё один день как в песок…»

Оксана убрала в сейф секретные бумаги, поплевала на печать,чтобы не приставал пластилин, сдала ключи и отправилась в магазин.

«Беловодье, — думала она, в упор и совершенно незрячеразглядывая пивной набор из плавников и обрезков разовой сёмги. — Дверь.Господи, да я бы прямо сейчас. С Тишкой под мышкой. Хоть куда- нибудь. Отсюдаподальше. Даже не очень важно куда… Главное — подальше…»

В таких пораженческих настроениях она умудрилась дойти досамой гостиницы и, только протянув руку к двери, обнаружила, что на этой самойруке болталась совершенно пустая сумка, предназначенная для покупок. Ругнувшисьпро себя, Оксана вернулась в магазин, купила сёмужный набор и вполнезакономерно добавила к нему бутылочку тёмного «Козла» — судя по цене,настоящего чешского. Что ещё требуется одинокой женщине на ужин?..

Номер, из которого нельзя было пойти в гости к Краеву,показался ей чужим, казённым и полностью непригодным для жизни.

— Ничего. Это всегда так, — по давней привычкевслух выговорила Оксана. — Новая работа, акклиматизация, опять-такикритические дни на носу… Ничего, сейчас мы это дело дедовским способом… —Накормленный Тихон дрых в кресле, и она машинально почесала емугорлышко. — Сперва чуток отдохнём, потом наденем комбез и вдарим пробегомпо бездорожью… вёрст этак с десяток… Посмотрим достопримечательности, а заоднои негатив у нас выйдет потом. Котик, ты со мной?

Тишка лениво приоткрыл один глаз, словно желая сказать ей:«А как же! Куда ты без меня? Да и отягощение требуется небось?..» Но внезапновся лень подевалась неизвестно куда, кот пружинисто вскочил на все четыре лапы,и в этот же миг постучали в дверь. Решительно, очень по-хозяйски, так, что дажедюймовая броня глухо возмутилась — бум, бум, бум!

«Господи, кого же это к нам принесло? — удивиласьОксана, быстро подошла к двери, хмуро глянула в глазок… и оторопела. Увиделасвоего давнего знакомца, не поймёшь, апостола или бомжа. Всё в том же ватнике,картузе, прохорях и ментовских, с красным лампасом, штанах. — Чур, чурменя…»

Вслух она спросила со всей решительностью: