Габриэль чудесно смотрелся за рулем своего любимого кадиллака — того самого, в котором меня чуть не увезли от него на верную смерть. Гораздо лучше смотрелся, чем его подленький водитель… или то был механик? Впрочем, это уже не имело значения, потому что бросивший в меня сумочкой мужчина был теперь обычным безработным.

— Не обольщайся, я не из-за тебя его уволил, — буркнул мэтр Вельфор, ненароком показав мне сцену, из-за которой и задержался — хмурый, изучающий собственные ботинки водитель получает расчет лично от хозяина дома. — Я просто не желаю сплетен в доме… Пересаживайся.

Пряча улыбку, я кивнула и пересела в другую машину.

И тут же поняла, что это ошибка, что надо было сесть на другое, заднее сиденье — туда, куда он бросил книгу…

— О боже… — охнула, изо всех сил сжимая колени.

Возбуждение вспыхнуло так неожиданно, что пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать в голос.

— Твою ж мать! — охваченный тем же огнем, Габриэль рванул меня к себе за шею, впился в губы, запуская цепкие пальцы в разрез блузки…

«Обожедахочухочухочу…»

«Сучка… засажу тебе прямо сейчас…»

— Что еще делает с нами это чертово заклятье? — рыкнув, он отпустил мой рот, набросился на шею, обжигая кожу лихорадочными, горячими поцелуями…

— Мы… хотим друг друга… — я не узнавала свой голос, не верила, что это я говорю… хрипло, с придыханием, голый секс в каждом слове. — Часто… очень… почти все время…

— Так, как… сегодня? — у него получилось еще более хрипло, чем у меня. Рука уже вовсю тискала грудь, дергала, сжимала твердый, остро торчащий сосок.

— Нет, не так… — глаза мои закатились, бедра дрожали от напряжения. — По-настоящему… там, внутри…

«О возьми меня, возьми пожалуйста…»

Грязно выругавшись, Габриэль отпрянул, вытаскивая руку.

«Нетнетнетнет…»

— Спасибо… — прошептала я вслух, пытаясь отдышаться и застегнуться одновременно. Кажется, моя блузка лишилась пуговицы…

Он кивнул — коротким, дерганным кивком — и откинулся на спинку сиденья.

Посидел так молча, усиленно думая о какой-то омерзительной старухе, которую видел недавно в магазине канцтоваров…

И, наконец успокоившись, решил за нас обоих.

— В книгу сейчас смотреть бесполезно. Надеюсь, сама понимаешь, что она нам покажет…

Я понуро кивнула.

— И что делать?

— Не знаю я, что делать! — огрызнулся он в ответ, завел мотор и медленно, все еще успокаивая себя, вырулил на дорогу. — Для начала попробуем утолить хотя бы один голод.

— Какой? — я испуганно вздернула голову.

— Самый насущный. Поехали обедать.

* * *

Обедать, сидя бок о бок на удобном, мягком диване было непросто.

На всем протяжении трапезы в маленьком ресторанчике при городской ратуше мэтр Вельфор старался ни о чем не думать и на меня не смотреть. Будто боялся, что только глянет, только подумает о чем-нибудь эдаком, так сразу и набросится — сожрет меня вместо вкуснейшего блюда из буженины с овощами и специями, которое мы в один голос заказали — в надежде на то, что острый запах отобьет другой — тот, от которого у нас обоих уже как пару часов медленно съезжала крыша.

Не отбил. Мы просто-напросто не чувствовали ничего и никого, кроме друг друга.

Хотя, в каком-то плане легче все же стало. Наевшись до состояния «прилечь бы», мы скорее хотели лениво ласкаться, нежели вгрызаться друг в друга с яростью диких животных в период размножения. И появилась робкая надежда на то, что удовлетворить магический сексуальный голод можно так же, как и прежде — без особых жертв для моей драгоценной девственности.

А там глядишь, и книга подскажет, что нам делать…

— Ты права, — подтвердил господин ректор. Отхлебнул вина и с наглым видом развалился на диване, разглядывая меня. — Пять минут твоего ротика на моем члене и, думаю, я смогу увидеть в книге то, что нам нужно.

— Что?.. — у меня просто челюсть отвисла.

И пересохло во рту от желания сделать именно это. Залезть под стол, под прикрытием скатерти расстегнуть ему брюки… высвободить горячий, налитый тяжестью орган, и прижаться к нему щекой — это для начала… потом подняться выше, обласкать языком головку, чувствуя, как мужчина весь напрягается, ничего так не желая, как схватить меня за волосы и толкнуться внутрь…

Судорожно выдохнув, Габриэль обхватил меня за шею и подтянул по гладкому дивану к себе.

— Под столом неудобно… — прошептал мне в самое ухо. — Можно и головой удариться, если расстараться… А вот в машине в самый раз будет…

Я попыталась отпрянуть от него.

— С ума сошли! Ничего я не буду… Еще и в машине, как дешевая шлюха! Отпустите, на нас уже смотрят!

Он прищурился, ослабил хватку, но полностью уйти не дал, разглядывая мое раскрасневшееся лицо и вздымающуюся от возбуждения грудь.

— Интересно… Вроде бы ханжество у нас в академии не преподавали. Откуда в тебе это, Вольная Ведьма?

— Да причем здесь ханжество? — я изо всех сил пожелала укусить его за губу и постаралась донести до него эту мысль. Еще и древним прозвищем обозвал, гад — подчеркнуть мою природно-шлюшескую натуру.

— Притом, дорогая, что одно дело хотеть сохранить девственность, и совсем другое — вот так ломаться, когда у самой дым из ушей идет…

Я замолчала, не зная, как врать человеку, который только что подсмотрел мои истинные желания у меня же в голове.

— А сами? — резко отодвинувшись, я вдруг поняла, как отомстить. — Вы ведь не просто так хотите переспать со мной, не правда ли?

Он поднял бровь и снова отхлебнул вина.

— С чего ты взяла? Кстати, если уж на то пошло, называй меня на «ты», будь добра.

Я уселась поудобнее и принялась перечислять, загибая пальцы.

— Вы… ты хотел выгнать меня из Академии — это раз. Зачем тебе это нужно, если просто хотел меня завалить?

— Именно потому, что хотел тебя завалить. Зачем мне проблемы?

Он тщательно закрывался от меня, стараясь не допустить в голову ни одной важной мысли, и я понятия не имела, в точку ли попадаю. А это было важно. Ох как важно. Потому что, если я бью мимо, если он решит потом открыться и ткнуть мне в лицо своим же равнодушием… я просто умру от стыда.

— У его сиятельства, ректора престижной академии, могут быть проблемы с какой-то простолюдинкой?

Остановись, дура! — кричала я себе, зная, что он тоже слышит это и наверняка смеется надо мной в душе. Но я уже не могла остановиться.

— Бросил свою девушку из-за меня… Зачем? Ты же верил, что я тебя приворожила и скоро расколдую… Уволил водителя, который грубо со мной обошелся… Даже сейчас заботишься о какой-то там девственности… Какая тебе разница, останусь я невинной или нет?