Ему пришло в голову, что она была права — он может взятьчуточку из скопленных денег, чтобы потратить в Сейвин-Роке. Возможно, из-заэтого ему потребуется лишний месяц, чтобы собрать нужную сумму, но, во всякомслучае, тратить эти деньги будет приятно. И еще кое-что. Если он не возьметденег из банка, а будет только копить и экономить, значит, он такой же, какона.

Это решило дело. Бобби выудил из банки пятьдесятицентовиков, положил их в карман, а сверху накрыл бумажным носовымплатком, чтобы они не выкатились, если он побежит, а потом кончил собирать вещидля пляжа. Вскоре он уже насвистывал, и Тед спустился посмотреть, чего это он.

— Отчаливаете, капитан Гарфилд? Бобби кивнул.

— Сейвин-Рок — клевое местечко. Аттракционы, понимаете? Ивообще.

— Понимаю. Повеселись, Бобби, но только смотри, не свалисьоткуда-нибудь.

Бобби пошел к двери, потом оглянулся на Теда, который стоялв шлепанцах на нижней ступеньке лестницы.

— А почему бы вам не посидеть на крыльце? — спросил Бобби. —В доме жарища будет страшная, спорим?

— Может быть. — Тед улыбнулся. — Но, думается, я посижу усебя.

— Вы ничего себя чувствуете?

— Отлично, Бобби. Лучше некуда.

Переходя на герберовскую сторону Броуд-стрит, Бобби вдругпонял, что жалеет Теда, который прячется в своей душной комнатушке без всякойпричины. Ведь без причины же, верно? Это ясно. Даже если и существуют низкиелюди, разъезжающие где-то (“На западе, — подумал он, — они прочесывают запад”),так на кой им старый пенсионер вроде Теда?

***

Вначале ссора с матерью его немножко угнетала (РиондаХьюсон, толстая красивая подруга миссис Гербер, обвинила его в том, что он “носна квинту повесил” — что бы это там ни означало, — а потом принялась щекотатьему бока и под мышками, пока Бобби не засмеялся из чистой самозащиты), но напляже он почувствовал себя лучше — снова самим собой.

Хотя сезон еще только начинался, Сейвин-Рок уже мчалсявперед на всех парах — карусель вертелась, Бешеная Мышь ревела, малышнявизжала, из динамиков перед павильоном жестяно вырывался рок-н-ролл, из киосковвопили зазывалы. Салл-Джон не выиграл мишку, которого хотел, выбив только двеиз оставшихся трех деревянных бутылок (Рионда заявила, что в некоторых ко днуприсобачены грузила, чтобы они опрокидывались только, если шар попадал в самыйцентр), но тип, распоряжавшийся там, все равно вручил ему очень даже клевыйприз — смешного муравьеда из желтого плюша. Эс-Джей тут же подарил его мамеКэрол. Анита засмеялась, потискала его и сказала, что он самый лучший мальчикна свете, и будь он на пятнадцать лет постарше, она бы тут же вышла за негозамуж и стала двоемужницей. Салл-Джон покраснел так, что стал совсем лиловым.

Бобби попробовал набрасывать кольца и промазал все три раза.В тире ему повезло больше: он разбил две тарелочки и получил маленькогоплюшевого медвежонка. Он отдал его Йену-Соплюшке, который против обыкновениявел себя хорошо — не ревел, не мочил штанишки и не пытался дать Саллу или Боббипо яйцам. Йен прижал медвежонка к животу и посмотрел на Бобби так, будто Боббибыл Богом.

— Чудесный мишка, и Йен в него просто влюбился, — сказалаАнита. — Но разве ты не хочешь подарить его своей маме?

— Не-а, она игрушки не любит. Я бы выиграл для нес духи, Они Салл-Джон стали подначивать друг друга прокатиться на Бешеной Мыши и в концеконцов решились оба, и, когда их вагонетка слетала с очередного спуска, обаупоенно завывали в твердой и одновременной уверенности, что будут жить вечно ивот сейчас умрут. Потом они покатались в Чайных Чашках, покружились в МертвыхПетлях, а когда у Бобби остались последние пятнадцать центов, он оказался вкабинке Колеса Обозрения вместе с Кэрол. Их кабинка остановилась в самойверхней точке, чуть покачиваясь, и ему стало немножко нехорошо в животе. Слеваот него Атлантика накатывалась на берег рядами белогривых волн. Пляж был такимже белым, океан немыслимо синим. По его поверхности шелком расстилалсясолнечный свет. Прямо под ними тянулась главная аллея. Из динамиков ввысьвозносился голос Фрэдди Кэннона:

"Она из Таласси, у нее мировые шасси”.

— Все там внизу такое маленькое, — сказала Кэрол. Каким-тотоже маленьким голосом, необычным для нее.

— Не бойся, это самый безопасный аттракцион. На нем малышнюкрутили бы, не будь он таким высоким.

Во многих отношениях Кэрол была самой старшей из них троих —твердой, уверенной в себе, — ну, как в тот день, когда она заставила Эс-Джеянести ее книги за то, что он ругался, — но теперь лицо у нее стало совсем как умладенца: круглым, чуть бледноватым, с парой голубых испуганных глаз,занимающих чуть не половину его. Сам не зная как, Бобби наклонился, прижал ротк ее рту и поцеловал ее. Когда он выпрямился, глаза у нее стали еще больше.

— Самый безопасный аттракцион, — сказал он и ухмыльнулся.

— Еще раз! — Это же был ее первый настоящий поцелуй! Она егополучила в Сейвин-Рок в первую субботу летних каникул и даже не успела ничегосообразить. Вот что она думала, вот почему хотела, чтобы он еще раз…

— Да ну… — сказал Бобби. Хотя.., здесь, на верхотуре, ктомог увидеть их и обозвать его девчоночником?

— Не слабо?

— А ты не скажешь?

— Нет, ей-богу! Ну, давай же! Скорее, пока мы не спустились.

И он поцеловал ее еще раз. Губы у нее были гладенькие икрепко сжатые, горячие от солнца. Тут колесо снова завертелось, и он оторвалсяот них. На секунду Кэрол положила голову ему на грудь.

— Спасибо, Бобби, — сказала она, — До чего хорошо было.Лучше не бывает.

— Я тоже так подумал.

Они немножко отодвинулись друг от друга, а когда их кабинкаостановилась и татуированный служитель отодвинул защелку, Бобби вылез и, неоглядываясь, побежал туда, где стоял Эс-Джей. И все-таки он уже знал, что самымлучшим в этот день будет то, как он поцеловал Кэрол на самом верху КолесаОбозрения. Это был и его первый настоящий поцелуй, и Бобби навсегда запомнилощущение ее губ, прижатых к его губам, — сухих и гладеньких нагретых солнцем.Это был поцелуй, по которому будут взвешены все остальные поцелуи в его жизни —и найдены очень легкими.

***

Около трех часов миссис Гербер сказала, чтобы они началисобираться — пора домой. Кэрол символически запротестовала — “Да ну, мам!” — иначала подбирать валяющиеся игрушки и другие вещи. Подружки помогали ей, и дажеЙен немножко помог (отказываясь выпустить из рук облепленного пескоммедвежонка, даже когда поднимал и носил). Бобби полуожидал, что Кэрол будетлипнуть к нему до конца дня, и не сомневался, что она расскажет подругам пропоцелуй на Колесе Обозрения (он ведь сразу поймет, когда увидит, как онисобрались в кружок, хихикают в ладошки и бросают на него ехидныемногозначительные взгляды), но не произошло ни того ни другого. Хотя несколькораз он ловил ее на том, что она смотрит на него, и несколько раз ловил себя натом, что исподтишка поглядывает на нее. Ему все время вспоминалось, какими былиее глаза там, наверху. Какими большими и испуганными. А он взял и поцеловал ее.Здорово!