— Все могут прилететь туда на выходные, а если у кого-то нетсвоего самолета, мы можем для них арендовать. Мы только что это делали дляАлекса и Дани в Колумбии.

Если Мими чего-то не желала, так это того, чтобы еезаключение уз можно было сравнить еще с чьим-то.

— А как насчет Италии? — предложила Лизбет. — В каком-нибудьстаринном дворце? Вы все еще владеете тем поместьем в Тоскане?

— Хм. Нет. Только не Италия. Воспоминания неприятные, —буркнула Мими и свирепо зыркнула на глядевших на нее одногруппников.

Глава стражей и прочие члены старшего комитета наконец-топрибыли, и занятия вот-вот должны были начаться.

— Да, конечно. Извините. Знаете, — задумчиво произнеслаЛизбет, — со всей этой шумихой — ну, что все рвутся найти для заключения узместо поэкзотичнее, — уже несколько десятилетий никто не устраивал настоящегопятизвездочного заключения уз в Нью-Йорке.

— Здесь? Дома? — Мими нахмурилась.

Это звучало как-то чересчур обыденно.

В зале, на возвышении, Эдмунд Эрлих копался в бумагах издоровался с хорошо сохранившимися женщинами, составляющими старший комитет.

— Собор Святого Иоанна Богослова — потрясающе красиваяготика. Вы могли бы надеть шлейф длиннее, чем у принцессы Ди. Можно было бызаполучить Гарлемский хор мальчиков. Ангельское пение.

Мими задумалась над этим предложением. Она согласилась сЛизбет, что церковь и вправду красива, а прием можно было бы устроить в музее«Метрополитен», в Дендурском храме. Чарльз был попечителем музея и в этом годужертвовал на него особенно щедро. Мими помахала рукой Джеку — тот только-толькоперешагнул порог. Брат присоединился к ней и одарил мимолетной улыбкой.

— С кем разговариваешь? — спросил он одними губами.

— Ну так что, мы договорились? Святой Иоанн? А потом —«Метрополитен»? — спросила в этот момент Лизбет. — И вы, если я правильнопонимаю, хотите пригласить все Четыре сотни?

— Да и да! — с удовлетворением отозвалась Мими.

Она спрятала телефон и улыбнулась брату. Теперь, зная еготайну, она заметила, что он смотрит куда угодно, только не в тот угол, гдесидит Шайлер.

Вскоре после этого подошел Оливер, человеческий прихвостеньШайлер, почти такой же раздражающий. Очередное издевательство — появление людейна закрытых собраниях. Чарльз во время своего пребывания в должности этого недопускал. Но Лоуренс ясно дал понять; он ожидает, что проводники тоже пройдутобучение. Наилучший способ для них узнать о своем призвании — этоприсоединиться к Комитету.

Мими чувствовала, как сидящий рядом Джек напрягся. Оливерпоцеловал Шайлер в щеку. Интересненько... Мими напрягла вампирские чувства ипригляделась к шее Оливера. И сразу заметила красноречивые следы укусов. Длячеловеческого взгляда они были неразличимы, а вот для вампирского — просто-такибросались в глаза. Ага! Эта полукровка сделала своего лучшего друга собственнымфамильяром!

Отлично.

Это натолкнуло Мими на одну идею. Если Шайлер не собираетсяотказываться от своего жалкого романчика с Джеком, быть может, удастся ее кэтому принудить. Оливер может оказаться полезен.

Мими нужно было действовать быстро. Она сказала Лизбет, чтоих заключение уз должно состояться не позже чем через три месяца.

В отличие от Мими Блисс устраивали новые порядки в Комитете.Ей нравилось открывать для себя и использовать свои вампирские способности, ане просто заучивать всякие нудные исторические факты или возиться с бумажками икритиковать поставщиков провизии для расточительных празднеств, на которых онавовсе не рвалась присутствовать. От уроков ее кровь начинала течь быстрее.Когда ей давали какую-то сложную задачу — то же мутацио, например, — девушкуохватывало радостное возбуждение.

Старший комитет попросил младших членов разбиться на группыпо двое-трое для отработки тонкого искусства метаморфоз.

— Все вампиры должны уметь превращаться в дым, воздух илитуман — хотя большинство из нас могут также превращаться в огонь и воду. Каквы, быть может, осведомлены, Конспираторы приняли меры, чтобы неверные легендыо нашем народе, сохранившиеся в истории Красной крови, основывались на капелькеправды, — со смешком произнесла Доротея Рокфеллер, приглашенный лектор.

Конспираторы были неизменным источником веселья дляКомитета.

— Они также считают уместным подтолкнуть людей к вере в то,что подобные нам способны превращаться только в нетопырей, крыс и прочихсозданий ночи. Таким образом Красной крови внушается ложное чувствобезопасности в дневные часы. И хотя те из нас, кто обладает способностьюизменять облик, действительно могут принимать эти достаточно отталкивающие обличья,большинство этого не делает. На самом деле госпожа наша Габриэлла выбрала вкачестве своего «мутатус» голубя. Если вы из числа тех немногих, кто способенизменяться по собственной воле, вы найдете тот облик, что будет соответствоватьвашим способностям.

Блисс оказалась одной из немногих счастливчиков. Онаобнаружила, что способна превращаться из девушки в дым и обратно, а потомиспробовала другие облики — белую лошадь, ворону, паукообразную обезьяну,прежде чем остановилась на золотой львице.

Но Шайлер просто стояла посреди комнаты и с каждой неудачнойпопыткой все больше терзалась от бессильной злости.

— Может, это потому, что я наполовину человек, — со вздохомпроизнесла девушка, после того как в ходе очередной попытки принять другойоблик она просто рухнула на пол — по-прежнему собою.

— А что, собственно, плохого в том, чтобы быть человеком? —поинтересовался Оливер, зачарованно наблюдая, как Мими Форс превращается вфеникса, столб пламени и красную змею, и все это за три секунды. — Ух ты!Круто!

— Выпендрежница! — прошипела Блисс. — Не переживай из-занее. И хватит ржать, Олли. Ты отвлекаешь Шайлер.

Блисс старалась не слишком заноситься из-за своих успехов,но приятно было знать, что Шайлер крута не во всем.

— Я тебе сейчас все объясню. Тебе надо мысленно представитьто, к чему ты стремишься. Ты должна стать туманом. Думай как туман. Пусть твоесознание очистится. Почувствуй его клочья — они должны образовываться там, гдезаканчивается твоя кожа, а потом...

Шайлер послушно закрыла глаза.

«Ладно, я — думающий туман. Золотые Ворота. Сан-Франциско.Мягкие кошачьи лапы. Ну не знаю... не получается, и все».

Блисс предостерегающе шикнула на подругу. Она чувствовала,что трансформация началась, ощущала, как изменились все ее чувства, как само еесущество исчезает в мягком сером облаке. Она развлекалась, представляя, каксможет использовать этот новый талант, когда ее посетило другое видение. Онообрушилось на Блисс, словно удар, мощно, как пинок в живот.