– Ароматный напиток поможет вам прояснить голову и вернет ясность мысли, – заверил нахмурившийся Блейн. – Если же нет, обещайте сказать, вызовем лекаря.

Я кивнула.

Очень скоро на столешнице перед нами стояли две аккуратные белые чашечки. Насыщенный аромат кофе ударил в нос, только от наваждения меня это не избавило.

Вейн наслаждался своим напитком, не спуская с меня глаз.

– Вам лучше, Майли?

Я внимательнее изучила анкеты пятерых кандидаток в невесты.

Вот оно!

После того как лекари поняли, что не во всех неистинных супружеских парах могут рождаться дети, магическую проверку плодородия стали проходить те, кто рассчитывал на успешный и полноценный брак. У кандидаток, выбранных Блейном, оказался лучший результат этой проверки в сравнении с остальными.

– Ваш выбор продиктован высокой вероятностью плодородия девушек с любым партнером?

Горло перехватило спазмом, а ответ Вейна слышался глухо, будто сквозь толщу воды.

–  Наверняка вы уже знаете, что я шесть раз состоял в браке, – сказал он. – Ни одна из моих бывших жен не смогла подарить мне дитя.

– Поэтому вы их и убили? – ляпнула я, губы едва слушались.

Блейн рассмеялся, заставив меня вздрогнуть от неожиданности:

– Майли! Уж вы-то здравомыслящая мистресс и тоже верите слухам?

– Х-м-м, – надо же! Миира сказала, а у меня засело в памяти и вот… прорвалось.

– У каждой из моих бывших жен, конечно же, были недостатки, но не такие, чтобы лишать их жизни, – хмыкнул некромант. – Зачем настолько усложнять, если можно просто оформить развод и мирно разойтись?

– Говорят, что о них никто больше не слышал… – во мне опять слово взяла подружка, зато эта болтовня помогла  хоть немного прийти в себя.

Перед глазами уже не мелькали черные мушки, голова перестала кружиться, а дыхание почти выровнялось. Хотя в районе сердца все еще пекло и горело от несправедливости.

– По истечении срока договора они получили слишком щедрые отступные, чтобы продолжать публичный поиск следующего богатого супруга, – саркастически заметил Блейн. – Теперь эти дамы могут себе позволить жить в свое удовольствие и не зависеть от кошелька покровителей.

– Неужели жизнь с вами настолько сложна, что приходится выплачивать столь щедрую компенсацию за потраченные нервы? – хотелось уколоть побольнее, но вновь лишь вызвала мужской смех.

Непрошибаемый этот некромант что ли?!

– То, что это компенсация не за жизнь со мной, а за расставание, вы даже мысли не допускаете?

Ха! Как всегда непоколебим в собственной неотразимости. Раньше меня это подкупало, а теперь только сильнее вызывало желание отомстить, сбить с него спесь.

От любви до ненависти путь слишком тернист, чтобы так легко забыть все обиды. А от ненависти до любви…

– Скромность в списках ваших добродетелей явно не числится.

– Исключите ее из списка, я люблю прямоту без лишних увиливаний, – ответил Блейн.

И это в нем не изменилось со времен академии. Вот только приоритеты, как оказалось, поменялись. Раньше он не хотел детей, а теперь менял жен, лишь бы они подарили ему наследника.

А ведь и у нас с Вейном мог быть сын или дочь…

* * *

– Госпожа Лин, не говорите моей семье, умоляю! – слезы в голосе  изображать не пришлось, они итак струились по щекам.

За последние четыре лунных цикла я выплакала столько, сколько и врагу не пожелаешь!

Пожилая целительница нахмурилась, сняла и отложила очки на столешницу…

– Айли, – она сжала двумя пальцами переносицу, словно мучилась от головной боли. – Ребенок не игрушки, как ты себе это представляешь? Рожать тоже втихаря от семьи будешь?

Я поежилась. Даже при мысли об этом становится страшно, но…

– До родов у меня еще есть время, обязательно скажу, – разговор выйдет пренеприятнейшим, конечно. Как же, едва диплом на руки получить успела, а уже с пузом! И без супруга… Матушка меня сожрет на завтрак! – Только я сама хочу, когда выдастся подходящий момент.

Плохое самочувствие меня беспокоило еще со дня возвращения домой. Доучиваться пришлось дистанционно: сдавать экзамены, получать диплом. Лишь бы не пересекаться с адептами.

Впереди меня ждала практика в гномьих горах и… роды. Никогда не любила сюрпризы, вот не зря же!

Как оказалось, тошнота, головокружение и перепады настроения не из-за недоедания и нервов, это ребенок Блейна заявлял о своем существовании!

Кристи давно порывалась вызвать родовую целительницу, но я отнекивалась. Лишившись сегодня сознания посреди гостиной, у меня не осталось выбора.

Впервые особенность собственной внешности сыграла мне на руку! Я немного сильнее округлилась, чем обычно, а родня списала на переедание.

Целительница покачала головой:

– Ох, Айли-Айли, – госпожа Лин прикрыла глаза. – Если твоя матушка прознает, что я скрывала такое от семьи, меня могут лишить маглицензии.

Помнится, в ту ночь я раздумывала о благословении Всеблагой матери: дитя от любимого… Сейчас же вообще не могла об этом думать!

– Прошу вас…

– Я слишком долго служу вашему роду, – сказала она, заставив меня затаить дыхание в ожидании неминуемого отказа. – И ты всегда оставалась моей любимицей. Поэтому я сохраню твою тайну еще один лунный цикл. За это время ты должна будешь отыскать момент и подобрать нужные слова, чтобы все уладить с родными.

– Спасибо! – я подскочила с кровати и кинулась к женщине, едва не сбив ту с ног своим рвением обняться. – Спасибо, госпожа Лин!

– Аккуратнее, девочка! Не забывай, что ты больше не одна, – строго напомнила она. – Я оставлю тебе несколько вытяжек из лекарственных трав, принимай строго по инструкции. Поняла?

Голова уже не кружилась, госпожа Лин была настоящей волшебницей!

– Все сделаю! – получив отсрочку собственной гибели, мне даже задышалось легче.

– И выполняй все мои предписания! Сейчас подробно расскажу, что да как, – сказала она. – Не нервничай, побольше спи, отдыхай и хорошо питайся, хорошо?

– Конечно!

О том, чтобы избавиться от ребенка и речи не шло. Между нами с Блейном пролегла пропасть, но в чем случайное дитя виновато? Оно было зачато в любви, с моей стороны так точно.

Предписания целительницы не заняли больше десяти минут, потом она вышла из моей спальни, чтобы объясниться с родителями, ждущими в гостиной на первом этаже.

Я же присела на кровать, нервное возбуждение, как рукой сняло, появилась дрожь.